щекам которой стекали тихие слезы отчаяния и полного бессилия.
Глава 21
Юля все пыталась взять себя в руки, стараясь отвлечься от угнетающих ее мыслей, следя за другими пациентами и за поведением персонала лечебницы, между всем прочим выискивая так и не представившегося ей старика. Но ничего не выходило. Он добр к ней, в отличие от всего будто бы озлобившегося на нее мира. Пытается помочь, подсказать. Он как никто другой понимает ее состояние, хотя сам будто бы вовсе не стремится покинуть это место. Возможно, он ничем не выделялся бы среди других нормальных людей в этом месте, если бы помимо него здесь был хоть кто-нибудь еще в здравом уме. Этот старик ей просто необходим, пускай она пока и не понимает, для какой конкретно цели. Может, все дело в желании ощущать, что она не одна, что есть кто-то, кто поддержит в этой скверно сложившейся ситуации. И неплохо было бы получить какой-никакой совет, как поступать дальше, с чего начать и что вообще возможно предпринять.
Ближе к вечеру она пришла в себя и могла рационально мыслить.
Зная Артема, пытливый ум которого не мог просто так пропустить возможность похищения жены, если это можно описать именно этим словом, она предполагала, что тот, вполне возможно, уже о чем-то догадывается. Жаль лишь, что через мутное стекло она не могла разглядеть лицо супруга, ведь за прожитые вместе годы она уже давно привыкла понимать его по одним лишь невербальным сигналам: мимика, эмоции, жесты, даже молчание о многом могло сказать, в зависимости от ситуации.
Если он приезжал сюда вместе с ее подругой, думала Юля, значит, к ее счастью и вопреки просьбам не говорить никому, та все же рассказала ему обо всем, что знала, а потому есть надежда, что будет какая-нибудь помощь с его стороны. Он должен догадаться, обязательно, но и самой бездействовать тоже нельзя!
Вновь воспрянув духом, Юля вспомнила о своем «жуке», которого по приезде припарковала напротив главных ворот лечебницы, не заезжая на территорию. Пройти мимо нее Артем не мог, иначе бы общался с этими людьми совсем в другом формате, а значит, не трудно догадаться, что машину они куда-то перегнали. Но куда?
Размышляя об этом, она всматривалась в окна, за которыми яркий солнечный день плавно перетекал в вечер. Листья на деревьях темнели, высокая некошеная трава позади корпуса, простиравшаяся на добрых две сотни метров в глубину двора, напоминая заброшенное футбольное поле, постепенно начинала отбрасывать высокие тени, повинуясь указаниям заходящего солнца. Под кронами самых густых деревьев уже была полная темнота. Много чего, вглядываясь в окно можно было рассмотреть, но не того, что нужно: машина в поле зрения не попадала. Первая мысль была о том, что ее могли спрятать среди деревьев, накрыв сломанными ветками с пышной листвой, точно так, как это делают в фильмах про похищения людей. Быть может, это на самом деле так. Возможно даже, что она стоит где-то рядом, но из этих двух окон, дающих скудный угловой обзор в девяносто градусов, видимость была сильно ограничена.
Через несколько минут сумерки накрыли всю поляну за окном, и в стекле вместо улицы она увидела собственное отражение, от которого ужаснулась, едва удержавшись на ногах. Возможно, это всего лишь искажение стекла при чрезмерно ярком освещении множества ламп под потолком, но увиденное ее не столько удивило, сколько испугало: впалые щеки, глаза выглядели какими-то остекленевшими, ключицы, некогда столь изящные, что были гордостью девушки, теперь нагло выпирали, оттягивая кожу на костях. Человек, который ранее не знал ее, может и не заметил бы ничего сверхнеобычного, но она всегда следила за своим физическим состоянием, потому было неоспоримым фактом, что она скоротечно сбросила несколько килограммов.
«Стресс? — думала она, внимательно рассматривая в отражении свое тело и ощупывая каждый сантиметр пальцами, не веря собственному зрению. — Или это так действует этот… Ошемира? Нужно срочно рвать когти отсюда, любыми способами».
После очередного вечернего кормления ее стремление действовать в разы возросло. Она больше не могла позволить себе провести здесь сложа руки даже одного дня, продолжая кормить неизвестное существо, делая вид, что все в порядке вещей. Будто бы она ни что иное, как скот в загоне, единственной целью которого является сытость хозяина.
«С этим пора покончить», − проговаривала она в мыслях, лежа в своей постели и составляя план дальнейших действий. В него входили поиски отца, потому как без него она уходить не собиралась, попытка вывести также и старика, помогавшего ей все время ее пребывания здесь, и как итог — уничтожение всей этой злосчастной системы. Но для начала необходимо разузнать все, что может помочь в этом деле.
Дождавшись, когда в коридорах погасят свет и станет совсем тихо, Юля поднялась с постели будучи уже одетой. Спать этой ночью она изначально не собиралась. Подойдя к двери палаты и приложив к ней ухо, она прислушалась. Ни звука шагов, ни чьих-то разговоров, ни присутствия кого-либо за дверью она не услышала. Это явный знак: пора.
Она положила руку на дверную ручку и закрыла глаза в надежде, что дверь и сейчас по какому-то чудесному стечению обстоятельств не заперта. Надавила. Послышался слабый щелчок механизма, после которого дверь приоткрылась.
− Спасибо, спасибо, кто бы ты ни был, − радостно прошептала Юля, делая шаг за порог палаты.
Основной свет в коридоре был отключен. Слабо светились только небольшие розовые лампочки в одном, тупиковом конце коридора, и со стороны лестницы.
«Экономите на электроэнергии, значит?» − подумала она, не став на этот раз подвергать себя риску быть услышанной, говоря что-либо вслух.
Пост дежурного, как и в прошлый раз, пустовал. Она на цыпочках подошла к лестнице, боясь произвести малейший шум своими движениями. Каждый ее шаг в этой окружающей ее тишине, казалось, слышен на весь этаж, хотя это мелочи по сравнению с сердцем, что отбивало канонаду гулкими ударами в грудь. И это пугало ее настолько, что вызвало паническую атаку: дыхание участилось, появился какой-то гул в ушах, она смотрела перед собой, но видела лишь туннель с размытыми черными очертаниями всего остального, что попадало в зону периферического зрения. Она сжала в кулак рубашку и облокотилась о стену, пытаясь отдышаться, перевести дыхание. Лишь через несколько минут, закрыв глаза и представляя себя совсем в другом месте ей удалось взять себя в руки и в конце концов успокоиться.
Она осторожно открыла глаза, будто бы опасаясь увидеть что-то ужасное прямо перед лицом. Коридор по-прежнему был тих и
