История любви Муругана и Валли стала темой многих тамильских преданий и песен. Они повествуют о том, как девушка скрывает происходящее с нею от отца; о том, как односельчане замечают, насколько печальна делается она в дни, когда ее не посылают на просяное поле; о тайных встречах, которые устраивает для возлюбленных верная подруга… Любовь, страсть, преодоление запретов — вот атмосфера этих историй.
Поначалу Муругану непонятны тревоги и опасения Валли. Будучи сыном отшельника и военачальником над богами, он ничего не знает о культурных нормах мирного общества и о том беспокойстве, которое испытывает за своих дочерей отец. Наконец он все понимает и является перед Нам-пи во всем своем великолепии. Нампи узнаёт, что тайным возлюбленным его дочери стал не кто иной, как бог, покровительствующий его племени, — бог-воитель, живущий на горе. Он склоняется перед Муруганом и с радостью приглашает его в дом в качестве зятя.
Таким образом, если Ганеша помогает верующим продвинуться с юга на север, то Карттикея сам движется с севера на юг ради блага верующих. Если Ганеша умеряет материалистические устремления духовными озарениями, то Муруган умеряет собственные воинственные порывы божественным милосердием и романтическими чувствами. Так Богиня помогает Шиве обрести связь с человечеством через двух своих сыновей.
7. Секрет Натараджи
Разрушение — это деконструкция
Современная скульптура, изображающая Шиву в образе одинокого аскета
Брахма творит. Шива разрушает. Брахме не поклоняются. Шиве поклоняются. Причина в том, что Брахма создал Каму, Яму и Трипуру — страсть, смерть и три мира. Шива же есть Камантака, Ямантака и Трипурантака — разрушитель страсти, смерти и трех миров.
Люди страстно желают жизни, боятся смерти и конструируют три мира, потому что человек боится смерти больше, чем любое другое живое существо на планете. Наш страх усугубляется игрой воображения. Мы воображаем, что может случиться после смерти, воображаем мир без смерти, воображаем мир без нас и задаемся вопросом о смысле жизни. Не в силах понять смысл вещей, мы пытаемся контролировать жизнь — привязываемся к вещам, сопротивляемся переменам и создаем собственность. Таким образом, человеческая цивилизация основана на страхе. Она представляет собой иллюзию. Брахманда (то есть культура) — это майя.
Слово майя вошло в английский язык в XVIII веке, когда Европа была охвачена научной революцией. Слово майя европейские ученые перевели как «иллюзия», а Шиву описали как «разрушителя». Поскольку индуисты отождествляют мир с майей и поклоняются Шиве, европейцы заключили, что жители Индии относятся к мирской жизни с пренебрежением. Такие искаженные представления об Индии вообще и об индуизме в частности как о среде экзотической и мироотрицающей сохранились и по сей день: туристические буклеты пестрят фотографиями из Аллахабада с проводящегося раз в двенадцать лет праздника кумбха-мела, на которых обнаженные нищенствующие монахи, измазанные пеплом, с трезубцами в руках (в точности, как у Шивы) идут толпами к месту слияния Ганги и Ямуны для омовения.
Шива в образе Шанкары, домохозяина. Статуэтка из штата Махараштра
Предполагается, что взгляд европейца на вещи научен, объективен, непредвзят, а следовательно, современен. Однако в 1970-е годы ученые осознали, что «современное» мышление в действительности далеко не настолько логично и непредвзято, как предполагалось прежде: оно насквозь пропитано культурными предрассудками. Европейские переводы индийских терминов и текстов выполнены в системе мышления, исходящей из того, что душа проживает на Земле лишь одну жизнь. Поскольку, согласно Библии, Бог является творцом и поэтому достоин поклонения, европейцы глубоко озадачены тем, почему индуисты поклоняются Шиве, а не Брахме. Этот факт и по сей день приводит в замешательство ученых мужей. Но индуистские идеи нужно рассматривать в индуистском же контексте, используя не европейскую систему мышления, постулирующую лишь одну жизнь, а индуистскую систему, постулирующую реинкарнацию. В этом случае мы получаем более адекватный перевод слова майя — «конструкт». Шива не разрушает — он деконструирует!
Слово «конструкт» принадлежит к постмодернистскому словарю. У европейских ученых XVIII века просто не было адекватных терминов для передачи индийской мысли.
Современный постер, изображающий Шиву как домохозяина
Под конструктом подразумевается мировосприятие, оформленное под влиянием измерительной шкалы, которая зависит от культурных норм и индивидуальных предрассудков. Такое восприятие изменяется всякий раз, когда изменяются культурные нормы или индивидуальные предрассудки. То, что считается правильным, хорошим или красивым сегодня, вовсе не обязательно будет считаться таковым и завтра — притом что вся входящая чувственная информация останется прежней. Таким образом, восприятие можно «деконструировать» и «реконструировать». Слово «иллюзия» в данном контексте было употреблено в результате типично научного высокомерного предположения, что логика является свободным от любой предвзятости инструментом для однозначного декодирования истины. А слово «конструкт» допускает, что в основе любого понимания лежит предвзятость.
С точки зрения индуиста, майя — это сконструированная реальность. Точнее, майя — это измерительная шкала, служащая для оценивания и обесценивания всех вещей в пракрити, в результате чего возникает брахманда — индивидуальное восприятие мира. Это не плохо и не хорошо. Просто именно таким образом человеческий ум воспринимает реальность. Животные не живут в майе, потому что у них нет воображения. А у человека есть. Поэтому люди подвержены майе.
В основе тапасьи лежит намерение осмыслить майю, де-конструировать ее и освободиться от нее. Тапас, или духовный огонь, сжигает майю и разрушает брахманду. Шива — предводитель тапасвинов, а значит, разрушитель майи. Майя питает ахам, то есть эго, которое мнит себя властелином мира. Шива разрушает ахам, создавая возможность осознания атмы, или души. Когда это происходит, человеческая жизнь обретает новую ценность. Пашу, или животное, превращается в пурушу.
Старинная миниатюра, изображающая Шиву как домохозяина
Когда нет структуры, когда нет майи, когда нет воспринимаемой реальности, когда нет ахама, остается только лингам — столб Шивы. Это возможно лишь тогда, когда в человеческом воображении нет страха. Отсутствие страха наполняет ум блаженством. Это — ананда. Это — лингам, эрегированный фаллос Шивы. Он сваямбху, самосотворенный и самодостаточный, ибо существование его не зависит от внешних
