второго раза он меня услышал, когда я чуть повысила громкость.
— Что такое? — Леон часто дышал, красноту его щёк было видно даже в темноте, хотя глаза уже и привыкли. — Не нравится.
— Не нравится, что я не вижу твоего лица.
Уголок губ моего парня дрогнул в ухмылке и он отстранился.
— Ложись тогда на стол спиной, — предложил Леон, но у меня уже были другие планы.
— Нет. Садись на стул.
— Я?
— Ты здесь видишь кого-то еще?
Лунный свет играл на изгибах рельефного торса Леона и не только на на нем. Никогда не думала, что то, что у мужчин в трусах, может вызывать дикое желание одним своим видом, или мне просто повезло, что Леон весь такой вкусненький.
Леон послушно сел на стул, а я скинула с себя сапоги и стянула всё мешающее. Возможно не так сексуально, как хотелось бы. Леон поедал меня взглядом. Забралась к нему на колени, уперлась ладонями в плечи и начала свою пытку. Глаза Леона закатились от удовольствия и это именно то, чего мне не хватало. Видеть как у него сносит от меня голову, чувствовать как сжимаются руки на голых бедрах, слышать как он захлебывается в стонах, а не я. Если партнер думает только о себе, это заведомо провальный секс. Лишь половой акт для какого-нибудь продолжения рода человеческого. Но для чего это всё было природой или богами придумано, если не для этой эмоциональной связи, настолько тесной и близкой, что не хочется, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.
— Октавия, что ты со мной делаешь? Я, кажется, сейчас умру.
Я не могла ничего ответить, я нашла такой оптимальный темп, что вот-вот и мы оба заберемся и поставим флаг на эту вершину блаженства.
С губ всё же сорвался громкий стон, но я уперлась ртом в шею Леона и прорычала его, стараясь быть тише. А затем упала на него, полностью обессилев. Леон долго выдыхал через сложенные трубочкой губы, гладя меня по голове и спине и повторяя “Спасибо”. Это звучало странно, но мило. Кому-кому спасибо, так это ему.
— Октавия Ленар, кажется, я влюбился в тебя еще сильнее.
Щеки вспыхнули, а сердце затрепетало. Это что? Признание в любви? Раньше он не произносил слова с корнем “люб”. “Нравишься”, “интересуешь”, “хочу тебя”, “думаю о тебе”… Что угодно, но не это. Я же в наших отношения была слегка… Как бы это выразить. Скупа на выражения данного рода чувств. Я боялась, что стоит произнести что-то подобное вслух, и всё исчезнет. Я боялась сглазить.
— Я смутил тебя? Но что поделать, если это правда, — Леон всё время будто читал мои мысли. — Можешь ничего не говорить. Просто очень хотел это сказать.
Но промолчать в такой ситуации тупо, да и чего я боюсь. Мы вместе уже несколько месяцев, можно уж хоть раз порадовать этого красавчика добрым словом.
Взяла его щеки в свои ладони и заглянула в бескрайний океан его глаз.
— Леон Грейвз, ты просто не представляешь как сильно ты мне нравишься! Если я что-то не говорю, это не значит, что я этого не чувствую!
Улыбка Леона ослепила меня, а я от волнения готова была потерять сознание.
— Этот ответ меня более, чем устраивает.
Он уперся в мой лоб своим и закрыл глаза. Столько нежности было в этом моменте, что не передать словами и не выразить на бумаге. Счастье переполняло нас с Леоном, хоть место и время было, наверное, не самое романтичное. Скорее даже отдавало пошлостью. Я что-то и позабыла, что мы оба наполовину голые.
Быстренько оделись, книги дочитывать после такого я, конечно, не стала. Прогулялись до общаги по аллее, держась за руки и с грустью и тоской разбрелись по своим комнатам.
Магическое тестирование уже совсем скоро, перед зимней сессией. Оставалось мало времени, чтобы подготовиться, и если я его не пройду, то… в целом, просто ничего не изменится, а я зря отказывала себе в сне, готовясь и выращивая то маленькое зернышко магии внутри себя. Не хотелось, чтобы мои труды вылетели в трубу. Но отдыхать надо, в этом Леон прав. Поэтому я согласилась отдохнуть и забыться на выходным с ним. Не знаю, что он там придумал, погодка так себе и больше располагала к депрессии.
Глава 12
Выходные с Леоном не состоялись. Леона загрузили учебой и работой на кафедре. Тяжело, когда ты способный студент. Да и футбольная команда тяжело переносила замены. Но он обещал, что после зимней сессии мы обязательно куда-то выберемся.
Мама доставала меня расспросами — я шифровалась как могла, но эта хитрая и мудрая женщина зашла с другой стороны и расспросила про меня всё у Фреи. И я уже сомневалась в том, у кого тут длинный язык. Кажется, я растеряла свою сноровку и вперед вырвалась Фрея Грин. Я не расстроилась, опять вернулась к штудированию теории и отрабатыванию практики.
До тестирования остался один день. Меня всю трясло как осиновый лист в непогоду. Фрея и Тина пришли меня поддержать. Мы заняли места на кафедре и ждали, когда нас вызовут. Каково было мое удивление, когда наша троица увидела среди тестируемых Тоби Мангельфа!
— Это же он, да? — Фрея толкнула меня в бок, а я побаивалась слишком прямо на него смотреть. Воспоминания о том, как мне было хреново от его взгляда до сих пор периодически мешали спать.
— Эх, какой он! — воскликнула Тина.
Фрея закатила глаза, а меня аж передернуло. Тина непрошибаемая, но она и не знает о том, что случилось, поэтому для неё Тоби Мангельф до сих пор оставался предметом тайного обожания. А меня что-то не радовала идея, что мы проведем с ним два часа в одном помещении. Хоть нас сегодня и собралось человек десять на тестирование.
— Октавия Ленар, Тоби Мангельф, Винсент Тодд, Дженни… — организатор перечислял наши имена и меня снова начало потряхивать от волнения.
— Я принесла тебе отвар для спокойствия, — Фрея начала доставать из сумки зелье, но я остановила её попытки мне помощь.
— Не надо. Это запрещено. Мы должны быть чисты.
— Точно. Что-то я не подумала, — Фрея расстроилась, а я попросила ее за меня помолиться. Вы бы видели её лицо. В мире уже давно никто не молится, да и в богов верят так… чисто по привычке.
Круглая комната, высокие потолки, посередине что-то вроде трибуны, на которую мы будем выходить по очереди, а напротив комиссия. Первый пошел, второй пошел. Один за одним студенты показывали настоящие чудеса, пытались впечатлить комиссию,
