понять мне игры сильных мира сего, возомнивших себя властителями чужих жизней.
— Ты ответишь? — игнорируя Дину, свою невесту, как считали все вокруг, он мягким тоном задал вопрос мне, вызывая со всех сторон неподдельное удивление.
Все они ожидали, что он присоединится к моей травле, а когда этого не произошло, навострили уши, прислушиваясь к происходящему.
— Дай пройти! — упрямо поджав губы, попыталась обойти его, но даже с места не могла сдвинуться из-за его железной хватки. — Я иду домой!
В конце повысила голос, ведь моя психика не железная, не способна выдерживать такие тяжелые нагрузки. А сегодня всего для меня было слишком.
— Так, понятно, — процедил он сквозь зубы и прищурился, поднимая голову и глядя поверх моей головы на Дину. Я не могла спиной видеть ее взгляд, но чувствовала, как она обжигала меня своей лютой ненавистью. — Стой здесь и не вздумай никуда уйти.
Кинул мне предупреждение и обошел меня, после чего закрыл собой, вставая напротив девушки.
— Что ты опять натворила, Ахметова? — требовательно спросил у Дины, но грубый тон на нее не подействовал.
— Так переживаешь за свою игрушку, Дамир? Не считаешь, что слишком заигрался? Помнишь, что ты обещал мне, м? — ласковый голос больше не мог обмануть меня, но повернуться я была не в силах, только слушала.
Мне бы уйти, но я не могла сделать первый шаг прочь, словно мазохистка вслушиваясь в чужой разговор.
— Закрой свой рот и послушай меня. Я вчера всё тебе сказал. Между нами всё кончено, так что не нужно приплетать сюда своего отца. Это не изменит моего решения, — холодно произнес Дамир, а вот до меня кое-что дошло.
Я всё это время никак не могла понять, зачем Дина писала мне о том, что простила меня, а теперь устроила травлю. Неужели на ее изменившееся решение повлияли слова Загорского? Неужели она подумала, что всё это из-за меня? Это ведь неправда, абсолютная ложь, ведь так? В этом я была уверена на сто процентов.
— Это ты так думаешь! — прошипела Дина так тихо, что я еле расслышала, а затем громко добавила — Ты издеваешься? Хочешь, чтобы я поверила, что бросаешь меня ради этой замухрышки? Ты же сам говорил, как ржал, читая ее переписки, или скажешь, что не было такого? Соврешь, да, Загорский? — в этот момент я замерла, чувствуя, как покрылись холодом конечности. — Слышишь, Кристина, чего отвернулась, не хочешь посмотреть правде в глаза, а?
Я не стала игнорировать ее окрик и обернулась, понимая, что допускаю огромную ошибку, но ничего не могла с собой поделать.
— Заткнись! — прошипел грозно Дамир, хватая девушку за локоть, но вот она не унималась, вперилась в меня взглядом и словно добивала мою самооценку, выпуская все тайны наружу.
Стало вдруг прохладно, я зябко поежилась и обхватила себя руками. Пообещала себе, что узнаю кое-что и уйду, контактируя с этими людьми в последний раз. Всё мое нутро замерло, а затем я задала один вопрос, на который требовался всего один ответ.
— Это правда? — просипела и схватилась за резанувшее болью горло. Будто сознание не желало слышать правду, а значит, и задавать наводящий вопрос. Но было поздно, все услышали мои слова и в ожидании глянули на Загорского.
Воцарилась тишина, а вот Дамир продолжал сверлить ненавидящим взглядом Дину, которая всё никак не унималась.
— Не ты ли мне говорил, что с Тиной может встречаться лишь такой неудачник, как Витька-идиот? — съязвила она, видимо, чувствуя, что ей нечего терять.
На моих глазах из самодостаточной и успешной, знающей себе цену девушки она превращалась в жалкое подобие себя — недолюбленную, неуверенную в себе дочь своих родителей.
— Это правда, Дамир? — повторила свой вопрос громче и произнесла его имя, чтобы ни у кого не осталось сомнений, к кому я обращаюсь.
Молилась, сама себе не признаваясь в желании, чтобы он отрицал все слова Дины. Но когда он поднял на меня взгляд, я всё поняла. Сразу. Бесповоротно. Без слов.
— Я… Это не то, что ты думаешь…
Мои руки безвольно опустились вдоль тела, а изо рта вырвался истерический смешок. За Дамиром и Диной стоял Витя, который тоже предал меня, но из всех понять я могла только его. Развернулась и поплелась прочь, желая остаться наедине с собой и зализать раны, нанесенные людьми, которые не стоили моих слез. Господи, я даже защитить себя не в силах. Половая тряпка, об которую вытерли ноги.
Глава 18
Я медленно плелась по дорожке, почти ничего не видя перед собой из-за подкрадывающихся слез. Дамир пытался меня остановить, но мои слова заставили его замолчать и прекратить со мной говорить.
— Уйди. Не делай хуже. Не заставляй меня ненавидеть тебя сильнее.
Может, сработал мой глухой голос, может, потерянный взгляд, но в его глазах отразилась бездна, не сулящая ничего хорошего. Но это были уже не мои проблемы.
Не помню, как я добралась до дома. Всё было как в тумане. Застыла посреди лестничной площадки, оглядываясь по сторонам, и поняла, что совершенно не хочу заходить домой, где даже стены не могут меня поддержать.
— Кристина, — вдруг раздался сзади бодрый женский голос.
— Алена, — застонала и спрятала лицо в ладонях, не желая показывать свою слабость.
Хотелось остаться наедине с собой и проплакаться, но стены в подъезде такие тонкие, что через несколько минут все жители будут знать, что что-то не так.
— Ну-ка, чего гундосишь, ребенок? — ласково, но требовательно спросила, подходя ближе и гладя меня по спине.
— Да так, — неопределенно пожала плечами и посмотрела ей в лицо, не сомневаясь, что она не отстанет и выпытает у меня подробности.
— Я так понимаю, в подъезде ты кукуешь не просто так, — качнула она головой и вдруг кивнула наверх. — Ладно, пойдем ко мне, я тебе ромашковый чай заварю, а ты мне под этим делом всё и расскажешь.
Отказываться от предложения не хотелось, мне сейчас катастрофически не хватало человеческой поддержки, и соседка готова была мне ее оказать. Я была бы дурой, если бы не ухватилась за этот шанс. На удивление, несмотря на нашу дружбу, в квартире у нее я никогда не была, но реальность оказалась даже лучше моих ожиданий. Убранство было под стать ей — светлым, гостеприимным и просторным, чувствовалась рука любящей хозяйки.
— Уютно, — сделала комплимент, помня о манерах даже в плачевном состоянии.
— Иди, умойся, а я пока чайник поставлю, — дала указание, махнула рукой в сторону ванной, а сама ушла на кухню.
Прохладная вода слегка остудила горящее лицо, и я зажмурилась, глубоко вдыхая
