так и будет. Я знала, что потеряю папу, просто не хотела с этим сталкиваться.
А теперь его нет.
Мне нужно узнать, когда состоятся похороны.
Эта мысль заставляет меня откинуть одеяло. Вылезая из постели, я выполняю свою утреннюю рутину, а затем иду искать Дмитрия.
Я нахожу его на кухне, где он, прислонившись спиной к столешнице, потягивает кофе.
— Доброе утро, – говорю я, и мой голос звучит так, словно я прожила сто лет.
— Доброе утро. – Я чувствую на себе его взгляд, когда наливаю себе чашку кофе.
Он прочищает горло, но прежде чем он успевает что-либо сказать, я перебиваю его.
— Ты можешь узнать, когда состоятся похороны моего отца?
Я медленно перевожу взгляд на Дмитрия и вижу ответ на его лице, прежде чем он говорит:
— Завтра, но вся Братва будет там… а также человек, который хочет твоей смерти.
Я опускаю глаза, в моем сердце бурлит странная смесь гнева и горя. Это несправедливо. Но я также знала, что, вероятно, не смогу присутствовать на похоронах папы, поскольку я живу в Штатах, а он в России. У меня нет денег на поездку.
И все же это несправедливо.
Кивнув, я делаю глоток своего кофе.
Дмитрий тянется ко мне и, взяв за подбородок, заставляет посмотреть на него. Его глаза ищут мои, затем он спрашивает:
— Как ты держишься?
Я просто пожимаю плечами, потому что не похоже, что все станет лучше.
— Я в порядке, – вру я. Я допиваю кофе и ополаскиваю чашку. Желая отправиться на утреннюю прогулку, я направляюсь к раздвижной двери, но когда я прохожу мимо лестницы, движение на втором этаже привлекает мое внимание.
Я поднимаю взгляд, и тут мои ноги внезапно останавливаются. У меня мгновенно пересыхает во рту, а сердце замирает, прежде чем начать биться как сумасшедшее.
Мужчина, которого, как я предполагаю, зовут Алексей, медленно спускается по лестнице, его движения непринужденны. У него такие же белокурые волосы, как у меня, и черные глаза. Он такого же телосложения, как и Дмитрий... но... опасность, волнами исходящая от него, поражает меня так сильно, что я замираю, как олень перед товарным поездом.
О черт.
Его глаза встречаются с моими, и тогда мне кажется, что за мной охотятся, и это заставляет все мое тело напрячься, пока я не начинаю дрожать.
Пальцы обвиваются вокруг моей шеи сзади, и я инстинктивно придвигаюсь ближе к Дмитрию. Его большой палец касается моей кожи, как будто он пытается успокоить меня.
Мужчина останавливается передо мной, а затем его глаза медленно переводятся с меня на Дмитрия и обратно.
— Алексей Козлов, – бормочет он, его голос наполнен обещанием смерти. А потом он улыбается, и я не могу удержаться, чтобы не сделать шаг назад. Рука Дмитрия на моей шее – это все, что удерживает меня от того, чтобы побежать искать место, где я могла бы спрятаться, потому что улыбка Алексея делает его еще более опасным. Как кошка, которая играет с бедной мышкой, прежде чем откусить ей голову.
Взгляд Алексея скользит по мне, а затем он переключает свое внимание на Дмитрия, и я наконец-то могу сделать полный вдох.
Черт возьми.
Алексей наклоняет голову, а затем ухмыляется Дмитрию.
— Она цела и невредима. Я впечатлен.
Какого черта? Неужели он ожидал найти меня разорванной на куски?
Нахмурившись, я перевожу взгляд с одного мужчины на другого.
Дмитрий усмехается.
— Первые пару дней все шло как по маслу.
Алексей снова обращает свое внимание на меня, и я снова напрягаюсь.
— Мои соболезнования. Я очень уважал твоего отца.
Мне едва удается кивнуть.
Мгновение Алексей просто смотрит на меня, потом говорит:
— Расслабься, малышка. Я самый хороший.
Нервно высовываю язык, чтобы облизать пересохшие губы, затем спрашиваю:
— Ты хороший?
Алексей жестом указывает на Дмитрия.
— Сравнивая нас двоих, Дмитрий – самый опасный. Если ты сможешь пережить его, ты сможешь пережить все, что угодно.
Мой взгляд устремляется к Дмитрию, и затем его большой палец снова касается моей шеи сбоку.
— Не волнуйся. Мы на твоей стороне, помнишь?
Мне действительно нужно было напомнить об этом, потому что на мгновение я забыла об этом важном факте.
— Дмитрий, – говорит Алексей. – Комната охраны.
Алексей направляется к лестнице, ведущей вниз, в подвал, в то время как Дмитрий подходит ближе ко мне. Он целует меня в макушку.
— Не беспокойся об Алексее. Он не причинит тебе вреда.
Я киваю, а затем наблюдаю, как Дмитрий следует за Алексеем. Как только мужчины скрываются из виду, у меня действительно слабеют ноги. Я подхожу к дивану и, плюхнувшись на него, делаю глубокие вдохи.
Черт, это было напряженно.
Алексей – хороший?
Серьёзно?
Я в этом сомневаюсь.
Я бросаю взгляд туда, где исчезли мужчины, и прикусываю нижнюю губу.
Выберусь ли я из этого живой?
Не буду врать, встреча с Алексеем Козловым была чертовски пугающей... и страшной.
Вспоминая тот первый день, я должна признать, что была в таком же ужасе от Дмитрия. Очевидно, что за последние пару дней все изменилось. Все развернулось на сто восемьдесят градусов, потому что я больше не боюсь Дмитрия. Не в смысле страха за свою жизнь.
Нет, теперь я больше боюсь того, что чувствую рядом с ним.
Откинувшись на спинку дивана, я издаю стон.
У меня начинается биполярное расстройство. Все эти эмоции вызывают у меня чертовски сильную дрожь.
_________________________________________
ДМИТРИЙ
Как только я закрываю за нами дверь, Алексей начинает усмехаться, на его лице написано веселье.
— Не надо, – бормочу я, бросая на него предупреждающий взгляд.
Он приехал ни свет ни заря, и, наконец, напряжение в моей груди ослабло. Я снова контролирую его безопасность, и это заставляет мой мир снова чувствовать равновесие.
— Что “не надо”? – спрашивает Алексей, оглядывая мониторы.
— Ты знаешь что.
Мы садимся, и тут Алексей смотрит на экран, показывающий гостиную.
— Как она?
Я смотрю на Ариану, она сидит на диване, ее тело напряжено, как будто она готова сорваться с места в любую секунду.
— Настолько хорошо, насколько можно было ожидать.
— Что она знает?
— Все, кроме того, что именно Юрий заказал контракт, – отвечаю я.
— Какие у нее отношения с Юрием? – спрашивает Алексей, переводя взгляд на меня.
— Она упоминала о нем пару раз и хотела позвонить ему после смерти Сергея. Она понятия не имеет, что он стоит за
