Внезапно она опускает руки и топает ногами, издавая еще один разочарованный стон. 'Ты умоляла его трахнуть тебя'. Она скорчила жалостливую гримасу. 'Как я собираюсь смотреть ему в глаза?'
Падая на кровать, я слышу, как она бормочет: 'Девочка, ты можешь быть чертовски рада, что у тебя внутриматочная спираль'.
Черт, я даже не подумал о презервативе.
С другой стороны, я вообще ни о чем не думал. Я хотел лишь быть внутри Арианы.
'Он, наверное, теперь думает, что ты потаскушка. Не имеет значения, что он всего лишь второй парень, с которым ты когда-либо спала.' Она испускает долгий вздох, но затем поднимает голову и улыбается. 'И первый, кто довел меня до оргазма... Черт, это было так хорошо'.
Услышав, насколько она неопытна, я чувствую укол вины за то, что не был с ней нежнее, но потом она говорит. 'Черт возьми', она падает обратно на кровать и издает счастливый вопль. 'Дмитрий снес мне крышу'. Она вскакивает и идет к шкафу, чтобы надеть пару спортивных штанов. 'К черту это. Это был лучший секс в моей жизни, и я собираюсь наслаждаться этим'.
Когда она выходит из спальни, я сажусь на стул и делаю глубокий вдох. Мои глаза следят за Арианой от монитора к монитору.
То, как она двигается, завораживает, и все в ней взывает ко мне.
Прошла всего неделя.
И все же, сможешь ли ты отпустить ее, когда придет время?
Мои глаза сужаются, когда я смотрю на экран и начинаю качать головой.
Нет.
Я видел ее в худшем состоянии. Она выводила меня из себя до бесконечности. Мы ссорились. Тем не менее, ничто из этого не помешало мне испытывать к ней влечение.
Во всяком случае, это только заставило меня хотеть ее еще больше.
_________________________________________
АРИАНА
Во мне продолжают чередоваться чувство неловкости и ухмылка идиотки, пока чувство вины не закрадывается внутрь и не заглушает все остальные эмоции.
Папа умер.
Стоя на кухне в ожидании кофе, я закрываю глаза, когда острый укол горя наполняет меня.
— Мой отец умер, а я занимаюсь сексом с Дмитрием? Каким человеком это меня делает? – шепчу я сама себе.
— Это делает тебя обычным человеком, – внезапно отвечает Дмитрий, и мои глаза распахиваются. – Ты пережила много дерьма, Ариана. Не будь так строга к себе.
Говорит мужчина, который только что трахнул меня так, что я еле стою на ногах.
Я быстро отворачиваюсь от Дмитрия и сосредотачиваюсь на темно-коричневой жидкости, наполняющей кофейник.
Дыши глубоко.
Дмитрий кладет руки мне на плечи, и я замираю как вкопанная, когда его грудь прижимается к моей спине. Когда я чувствую его дыхание у своего уха, по моей коже бегут мурашки.
— Ты жалеешь об этом? – спрашивает он, его голос такой низкий, что я чувствую, как он вибрирует во мне.
Я качаю головой и честно отвечаю:
— Просто время было неудачное.
Дмитрий заставляет меня обернуться, и когда наши взгляды встречаются, меня снова осеняет. У меня только что был секс с самым горячим мужчиной, которого я когда-либо видела.
И мне это понравилось.
Мой желудок сжимается от нервов, и тогда я спрашиваю:
— Ты жалеешь об этом?
Его радужки темнеют, и хищный взгляд возвращается, отчего у меня слабеют колени.
— Я жалею только о том, что прямо сейчас не привязал тебя к кровати, чтобы я мог трахать тебя до тех пор, пока не завладею каждым твоим криком и стоном.
Оооооох...
В животе разливается жар, и мой желудок взрывается калейдоскопом бабочек.
Дмитрий наклоняется и запечатлевает нежный поцелуй на моих губах. Когда он отстраняется, мои глаза изучают его лицо, пока я пытаюсь понять, что происходит между нами.
Его рот растягивается в усмешке.
— Используй столько времени, сколько тебе нужно. Я буду заниматься своими делами, а ты – своими.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что будешь заниматься своими делами?
Он бросает на меня взгляд, который не обещает мне ничего хорошего.
— Я собираюсь преследовать, а ты, вероятно, собираешься убежать.
Господи Боже.
Он снова наклоняется ко мне, и мои глаза закрываются от того, как восхитительно это ощущается, когда его рот касается моей челюсти.
— Но я понимаю, что ты не в лучшем положении. Я не буду ни к чему тебя принуждать. – Он отстраняется, и когда я открываю глаза, он продолжает. – Со мной ты в безопасности.
Эмоции бурлят в моей груди, а затем к хаосу присоединяется новая. Привязанность.
— Прежде чем ты начнешь преследовать, а я начну убегать, – говорю я, заставляя себя улыбнуться, – могу я... – На мгновение я колеблюсь, но, поскольку это единственное, что мне нужно больше всего, я настаиваю. – Ты не мог бы просто обнять меня на минутку?
Дмитрий, не колеблясь, прижимает меня к своей груди. Его руки крепко обнимают меня, и затем я чувствую, как его дыхание согревает мою макушку.
Я медленно подставляю щеку, а затем прислушиваюсь к его ровному сердцебиению.
Я отбрасываю в сторону весь свой страх, смятение и неопределенные чувства к Дмитрию и позволяю печали снова хлынуть в мое сердце.
На одну минуту я позволяю себе быть слабой.
Я закрываю глаза и, ухватив его за бока, сжимаю в кулаках ткань его рубашки.
Вспышки моего прошлого начинают атаковать меня.
Я бегу к папе, а он ловит меня.
Папа одаривает меня гордой улыбкой.
Папа обнимает меня всякий раз, когда нам приходится прощаться.
Мне всего двадцать три, и я уже потеряла своего отца, а моя мать ничего обо мне не помнит. У меня нет другой семьи, кроме Юрия.
Я практически одна.
Я чувствую себя одинокой.
И потерянной.
Прежде чем подступают слезы, я отстраняюсь от Дмитрия, но он бросает один взгляд на мое лицо и притягивает меня обратно к себе. Это все, что нужно, чтобы мои стены рассыпались в прах у моих ног.
Так же, как и моя жизнь.
Глава 15
АРИАНА
Последние два дня я в основном жила воспоминаниями о своем отце.
Спокойствие острова помогло, и Дмитрий ни на что не давил. Вместо этого он был молчаливой силой, всегда находившейся рядом.
Как будто он точно знает, что мне нужно, и мне не нужно говорить ни слова.
Это странно, но в хорошем смысле.
Но сегодня мне трудно встать с постели. Когда печаль снова захлестывает меня, я натягиваю одеяло на голову.
Я был неправа. Оглядываясь назад, я понимала, что
