Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
капитала предыдущего года развернулся, и США потеряли капитал в объеме 6,5 млрд. долларов. Однако с продолжающимся спадом в экономике США, с дальнейшим падением банковских ставок в 1971 и с расширением предложения капитала этот отток достиг невероятных по тем временам размеров, составив 20 млрд. долларов. Тогда же, в мае 1971 года, Соединенные Штаты зафиксировали и свой первый месячный торговый дефицит, фактически спровоцировав международные панические продажи доллара США. Ситуация и в самом деле становилась отчаянной.
К 1971 году официальные золотые резервы составили менее одной четверти официальных обязательств США. Это в принципе означало, что если бы все иностранные держатели долларов потребовали обеспечения золотом, то Вашингтон не смог бы сделать этого, не прибегая к радикальным мерам.
Влиятельные представители с Уолл-Стрит убедили президента Никсона оставить бесплодные попытки удержать доллар под напором международных требований к выкупу долларов за золото. К сожалению, однако, они не желали и требуемой девальвации доллара по отношению к золоту, того, чего все так ждали в течение десяти лет.
15 августа 1971 года Никсон принял рекомендацию узкого круга ключевых советников, включающего его главного советника по бюджету Джорджа Шульца и группу из тогдашнего Министерства финансов, включая Пола Волкера и Джека Ф. Беннета, ставшего впоследствии управляющим «Экссон». В тот тихий солнечный августовский день ходом, который потряс мир, президент Соединенных Штатов объявил о формальном прекращении конвертации доллара в золото, по существу полностью переводя мир на долларовый стандарт, не обеспеченный золотом, тем самым в одностороннем порядке разрывая центральное условие Бреттон-Вудской системы. С того дня иностранные держатели долларов не могли обменять свои бумажки на золотые запасы США.
Односторонние действия Никсона были утверждены в ходе продолжительных международных переговоров, прошедших в декабре того же года в Вашингтоне между ведущими европейскими правительствами, Японией и несколькими другими странами, которые привели к плохому компромиссу, известному под именем Смитсоновское соглашение. С преувеличением, которое затмило даже его предшественника Линдона Джонсона, Никсон объявил по завершении Смитсоновских переговоров о том, что они были «венцом самого значительного монетаристского соглашения в мировой истории». США формально обесценили доллар всего на 8 % по отношению к золоту, определив цену в 38 долларов за унцию, вместо обычных до этого 35 долларов, то есть отнюдь не 100 %-ную девальвацию, о которой просили союзнические государства. Соглашение также официально разрешало полосу колебаний валютного курса в 2,25 % вместо первоначального 1 % согласно Бреттон-Вудским правилам МВФ.
Объявив мировым держателям долларов о том, что их бумага больше не будет обмениваться на золото, Никсон «перекрыл кислород» мировой экономике и инициировал ряд событий, которые в небывалой степени потрясли мир. Уверенность в Смитсоновских соглашениях начала рушиться уже через несколько недель.
Вызов де Голля, брошенный Вашингтону в апреле 1968 года по поводу золота и соблюдения правил Бреттон-Вуда, оказался недостаточен для наведения столь необходимого порядка в международной монетарной системе, но он основательно отравил существование Вашингтону, скрывающему свои проблемы с долларом за счет плохо продуманной схемы МВФ по «специальным правам заимствования».
Приостановка золотого покрытия и, как следствие, возникшие в начале 1970-х «плавающие курсы обмена» международных валют ничего не решили. Они только позволили выиграть немного времени.
По настоящему работающим решением для США было бы установление реалистичного курса доллара. Бывший экономический советник де Голля француз Жак Рюэфф продолжал говорить о 70 долларах за унцию золота вместо уровня 35 долларов, который США не удалось отстоять. Рюэфф утверждал, что это остудило бы мировые спекуляции и позволило бы США выкупить свои дестабилизирующие евродолларовые счета за рубежом, не ввергая при этом внутреннюю экономику США в сколько-нибудь серьезный хаос. Если все сделать правильно, это дало бы огромный стимул американской промышленности, поскольку ее экспорт стоил бы меньше в иностранной валюте. Американские промышленные интересы вновь бы заглушили финансовые голоса в политических кругах США. Но разум не смог одержать победу.
Главной идеей Уолл-Стрита было то, что мощь их финансовых владений должна оставаться неприкосновенной, даже если это произойдет за счет экономического производства или американского национального благополучия.
Само по себе золото имеет малую внутренне обусловленную стоимость. Его можно определенным образом использовать в промышленности. Но исторически, за счет его редкости, золото выступало стандартом стоимости, по отношению к которому разные народы фиксировали условия своей торговли и, следовательно, свою валюту. Когда Никсон решил более не соблюдать валютных обязательств США в золоте, он открыл дорогу азартным игрокам к спекуляциям в мировом масштабе и в размерах, невиданных прежде в истории. Вместо того, чтобы калибровать долгосрочные экономические сделки по заданным стандартам обмена, мировая торговля после 1971 года стала еще одной ареной спекуляций на направлении колебаний различных валют.
Настоящие архитекторы стратегии Никсона находились во влиятельных коммерческих банках лондонского Сити. Сэр Зигмунд Варбург, Эдмон де Ротшильд, Джоселин Хамбро и другие увидели небывалые возможности в никсоновском отказе летом 1971 года от Бреттон-Вудского золотого стандарта. Лондон вновь становился главным центром мировых финансов и вновь на «заемных деньгах», в этот раз на американских евродолларах.
После августа 1971 при национальном советнике Белого Дома по вопросам безопасности Генри Киссинджере доминирующей политикой США стал контроль, а не развитие экономик по всему миру. Официальные политики США стали гордо именовать себя «нео-мальтузианцами». Первоочередной задачей в течение 1970-х годов стало снижение населения в развивающихся странах, а вовсе не передача технологий и стратегий промышленного роста – еще один рецидив британского колониального мышления образца XIX века. Мы вскоре увидим, каким образом происходило это превращение.
Неэффективные принципы Смитсоновского соглашения привели к дальнейшему ухудшению ситуации в течение 1972 года, и массовое бегство капитала от доллара в Японию и Европу продолжалось вплоть до 12 февраля 1973 года, когда Никсон наконец объявил вторую девальвацию доллара на 10 % по отношению к золоту, определив цену на золото на том уровне, который сохраняется внутри ФРС и по сей день, – 42,22 доллара за унцию.
В этот момент все ведущие мировые валюты начали процесс, названный «регулируемыми плавающими котировками». В феврале-марте 1973 года стоимость доллара США по отношению к немецкой марке упала еще на 40 %. В мировые денежные отношения была введена постоянная нестабильность способом, невиданным с начала 1930-х годов, но в этот раз нью-йоркские, вашингтонские и лондонские стратеги приготовили неожиданный сюрприз, чтобы в конце концов остаться в выигрыше и отыграться за сокрушительную потерю денежного столпа своей системы.
Необычная встреча в Сальтшёбадене
Замысел Никсона, стоящий за долларовой стратегией 15 августа 1971 года, не проявлялся вплоть до октября 1973-го, и даже тогда лишь немногие вне узкого круга посвященных поняли, что происходит. Демонетизация доллара в августе 1971 года была использована лондонскими и нью-йоркскими финансовыми кругами для того, чтобы выиграть драгоценное время, в то время как политики готовили смелый новый монетаристский замысел, «смену парадигмы», по выражению некоторых. Влиятельные голоса в англо-американском истэблишменте придумали стратегию и для возрождения сильного доллара, и для того, чтобы вновь усилить свою политическую власть в мире в тот момент, когда их поражение казалось неизбежным.
Г. Киссинджер
В мае 1973 года, когда драматическое падение доллара еще было свежим воспоминанием, группа из 84 человек, входящих в мировую финансовую и политическую элиту, собралась в Швеции на уединенном островном курорте Сальтшёбаден, принадлежащем шведской семье банкиров Валленбергов. Это собрание Бильдербергской группы князя Бернарда цу Липпе заслушало выступление американского участника, в котором тот изложил «сценарий» неизбежного пятикратного увеличения нефтяных доходов ОПЕК. Целью секретной встречи в Сальтшёбадене было не предотвращение ожидаемого шокового повышения цен на нефть, а, наоборот, планирование управления ожидаемым притоком нефтяных долларов – планирование процесса «вторичной переработки нефтедолларов», как впоследствии выразился госсекретарь Киссинджер.
Американец, выступивший на Бильдербергской встрече, посвященной «атлантическо-японской энергетической политике», высказался вполне определенно. После утверждения о том, что в будущем мировые потребности в нефти будут обеспечиваться небольшим количеством стран-экспортеров Ближнего Востока, докладчик пророчески заявил: «Цена этого импорта нефти многократно возрастет со сложными последствиями для баланса платежей стран-потребителей. Серьезные проблемы возникнут в связи с беспрецедентным количеством иностранной валюты, накопленной такими странами, как Саудовская Аравия и Абу Даби». Докладчик добавил: «Происходит полная перемена в политических, стратегических и силовых отношениях между транснациональными нефтяными компаниями нефтедобывающих и импортирующих стран и национальными
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
