снова открыл её.
— Она была распахнута? — обратился он к женщине.
— Ну да! Видите, ваша милость, весь пол у дверей мокрый от дождя. По кухне гулял ветер.
— Но на ночь ты её заперла?
— Я всегда проверяю, задвинут ли засов, перед тем как идти спать.
— Я понял.
— Что именно? — поинтересовался Джин Хо и, подойдя, со скучающим видом прислонился к косяку, поглядывая в ночной сумрак на улице, подёрнутый сероватой пеленой ливня.
— Дверь тугая. Если даже засов не задвинут, она не могла распахнуться сама собой. Кто-то вышел и оставил её открытой, что странно. Или, скорее всего, кто-то открыл её, чтоб сымитировать бегство баронессы.
— Вы думаете, она не сбежала? — встревоженно спросил Дамьен, подходя к ним.
— Твои рассуждения разумны, — глубокомысленно изрёк лис, проигнорировав этот вопрос. — И ты прав, я не чувствую здесь её запаха.
— Ты уверен?
— Шутишь? Ты бы и сам уловил этот назойливый пряный аромат.
— Ну да, мандарин с корицей и перцем.
— Гремучая смесь для моего нежного носика. Я старался к ней не приближаться, чтоб не чихнуть, но всё равно это было ужасно.
— Значит, она не покидала дом.
— Через эту дверь точно.
— А через другую?
— Пошли, понюхаем, — пожал плечами лис и направился к выходу мимо остолбеневшего Дамьена.
Возле дверей в нижнем зале лис задержался недолго.
— Нет, — уверенно заявил он. — Если она не вылезла в окно, то должна быть где-то в доме.
— Что ещё мы не осмотрели? — озадаченно спросил капитан Лафар, повернувшись к другу. — Чердак, подвалы?
— Но что ей там делать? Прятаться? Да она боялась оставаться одна в темноте! — воскликнул Дамьен.
— Здесь, кажется, есть донжон, — припомнил Марк.
— Да, но теперь там никто не живёт. Вернее, именно там в тюрьме я запер Сюркуфа. Но Арабелла и раньше-то не ходила туда, а теперь…
— А кто вам сказал, что она пошла туда сама? — слегка раздражённо перебил Марк. — Вы же уже поняли, что в вашем доме орудует убийца. Кто-то распахнул заднюю дверь дома и калитку в саду, чтоб мы подумали, что она сбежала. Идём, осмотрим донжон.
Дамьен кивнул и снова направился в заднюю часть дома.
— Раньше здесь стоял настоящий замок с крепостной стеной, сторожевыми башнями и донжоном, — объяснял он на ходу. — Потом, когда юг стал сравнительно безопасен для вассалов короля и крупных землевладельцев, в моду вошли виллы и дома, окружённые парками. Тогда замок снесли, оставив только донжон, и пристроили к нему этот дом. Семья и слуги переселились сюда, а донжон отдали в полное распоряжение гарнизона. В подвале находятся камеры темницы и пороховой склад, выше — кладовые. На втором этаже кухня и коптильня для дичи. В старых баронских покоях располагались рыцари, там несколько спален и трапезная в старом общем зале. Под крышей — казарма для стражников, арсенал и караульная. После того, как отец не смог больше выплачивать жалование нашей дружине, рыцари и стражники разошлись в поисках другой службы, а де Руже перебрался в дом, поскольку собирался стать членом семьи. С тех пор донжон пустует.
Он провёл своих спутников по длинному коридору в задней части дома к высокой, тёмной двери, распахнул её и, войдя, задержался у порога.
— Подождите, здесь есть факелы, — произнёс он.
Сбоку на запыленной скамье, действительно, лежали подготовленные на такой случай факелы. Дамьен поставил рядом фонарь и достал оттуда свечу, к которой капитан подносил факелы, чтоб зажечь их.
— Двух хватит, — проговорил Марк и взял один из них. — Де Олонд, вы сказали, что здесь есть пороховой склад. Скажите, мог ли кто-то взять оттуда несколько бочонков, чтоб взорвать башню?
— Когда это случилось, гарнизон ещё был здесь в полной боеготовности. Чужой сюда проникнуть и, тем более, вынести порох не мог.
— А кто следил за тем, сколько пороха там хранилось, и куда он уходил? Велись ли какие-то записи?
— Этим занимался комендант де Верне, у него была специальная тетрадь. Но я не знаю, куда она делась после его ухода. Возможно, он передал её отцу.
— Давайте сперва осмотрим подвал, — предложил Марк.
Дамьен кивнул и направился туда, где виднелась ведущая наверх лестница. Как оказалось, рядом был прямоугольный люк, а в нём — спускающиеся в темноту широкие каменные ступени. Сойдя по ним вниз, они оказались в тёмном низком зале со сводчатым потолком и двинулись дальше, к видневшейся вдалеке длинной решётке, отделявшей узкие камеры от остального пространства. Они шли, подняв факелы выше и пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте за толстыми металлическими прутьями. В какой-то момент Дамьен замер и издал встревоженный возглас, а потом кинулся назад и вскоре вернулся со связкой грохочущих на большом кольце ключей. Чтоб рассмотреть, что его так встревожило, Марк подошёл к самой решётке и разглядел на полу камеры какую-то тёмную массу и что-то белое на ней.
Дамьен тем временем отпер дверь и вошёл в камеру. Склонившись над массой, оказавшейся скрючившимся на полу человечком, он перевернул его и вздрогнул.
— Это Сюркуф, он убит.
Марк тут же последовал за ним и, сунув рыцарю в руки свой факел, осмотрел рану на шее управляющего. Его белый полотняный воротник был залит кровью, но она уже успела свернуться, а труп остыл.
— Рана нанесена мечом или длинным кинжалом, — сообщил Марк, поднимаясь. — Хватило одного движения. Жертва не сопротивлялась. Судя по всему, это сделал человек, которому уже не раз приходилось убивать таким способом.
— Разбойник? — спросил капитан Лафар.
— Или воин. Разве не так вы действовали в бою, когда удавалось подойти к противнику со спины?
— Возможно… — нехотя проговорил тот, а Марк вдруг вспомнил, что оба похода короля Ричарда, в которых участвовал молодой капитан, обошлись без сражений, и у того просто не было случая проделать что-то подобное. Но в доме были другие солдаты, которым, несомненно, пришлось участвовать в жестоких сечах и убивать врагов в рукопашных схватках, где такие удары являются обычным делом.
— Оставим его здесь, — произнёс Дамьен, выходя из камеры. — Он это заслужил и вряд ли я оставил бы его в живых. Не нож, так виселица его ждали бы в любом случае. Но меня тревожит, что кто-то пробрался сюда и перерезал ему глотку. Зачем?
— Видимо, этот кто-то решил так же, как вы, и не стал откладывать, — ответил Джин Хо, тревожно принюхиваясь.
— Ты что-то чувствуешь? — с надеждой спросил Марк, но лис пожал плечами.
— Всего лишь запах лекарств. Он был немолод и наверняка страдал целым букетом разных хворей. Хотя, мне кажется, что где-то я уже встречал этот запах. Я постараюсь вспомнить.
Они обошли весь подвал, заглянули и в пороховой
