Пламя мятежа, поднятого ихванами, опалило не только земли Неджда и Хиджаза, но и обожгло территории соседних с ними уделов.
Интересный факт: среди советников Ибн Са’уда, к мнению которых он прислушивался, хронисты называют принцессу Нуру, сестру основателя Королевства Саудовская Аравия. Рассказывают, что Ибн Са’уд высоко ценил ее ум. Так вот, матерью ее была шейхиня Вадха, член семейства верховного шейха столь досаждавшего Ибн Са’уду мятежного племени ал-‘аджман.
В ответе на поданную ему петицию Ибн Са’уд писал, что до ее получения он и слыхом не слыхивал ни об одном высказывании, ни одного из улемов, насчет непозволительности для мусульманина пользоваться телефоном, телеграфом и автомобилем. Однако ихваны, несмотря на это, уже не единожды покушались на собственность центральных властей: обрывали телефонную линию, обеспечивавшую оперативную связь с губернаторами ряда областей, и разбивали автомобили.
Ихваны, неудовлетворенные ответом Ибн Са’уда, возобновили набеги (газу) на территории Ирака и Трансиордании. Цель их состояла в том, чтобы продемонстрировать Ибн Са’уду несогласие с теми договорами, что он заключил с соседями при участии Англии. В Ираке набегам ихванов подвергались поселения и становища племен ал-заййад, ал-йаджиб и бану салама. Джон Бэготт Глабб (1897–1986), служивший в то время офицером на военно-сторожевом посту на иракской границе, вспоминал впоследствии, что земли вдоль границы от Басры до Неджда подвергались едва ли не еженедельным набегам ихванов. Жертвами их стали сотни мирных жителей. Население лишилось тысяч голов овец и другого домашнего скота, захваченного и уведенного в Неджд. Набеги эти, по его словам, были, поистине, опустошительными.
Непрекращавшиеся рейды ихванов усиливали рост скептицизма среди иракских племен в отношении заявлений центральных властей Ирака и их союзников англичан насчет обеспечения безопасности границ. И шейхи племен Ирака начали обращаться за защитой к Ибн Са’уду, полагая, что именно он стоит за спиной набегов ихванов. Связались с губернатором Хаиля, кузеном Ибн Са’уда. И при его посредничестве получили заверение Ибн Са’уда в том, что при условии уплаты ими налогов, установленных для населения Неджда, защиту они получат. Многие иракские племена такое условие приняли (139).
5 ноября 1927 г. отряд всадников из племени ал-мутайр во главе с шейхом ал-Суром, одним из доверенных лиц шейха Файсала ал-Давиша, напал на строившийся тогда полицейско-сторожевой пост у колодцев в районе Басийа. Он был первым из тех, что иракские власти намеревались возвести, чтобы защитить свои земли от набегов ихванов. И хотя пост этот находился в 115 километрах от границы, то есть внутри иракской территории, шейх Файсал ал-Давиш счел его возведение ничем иным, как «попыткой неверных» закрепиться на землях, которые испокон века считались уделом племени бану мутайр. Пост захватили и разрушили, а всех находившихся там военнослужащих поубивали. Ирак и Англия выразили протест.
Упоминаем об этом происшествии потому, что следствием его стал срыв намеченной на 20 ноября конференции в Кувейте, на которой планировалось рассмотреть весь пакет претензий друг к другу иракских и неджских племен. Задача конференции, проходившей под председательством майора Джеймса Мора, английского политического агента в Кувейте (1920–1929), состояла в том, как ее представляли себе англичане, чтобы, во-первых, выработать и подписать соглашение о взаимном отказе сторон от всех имевшихся у них на тот момент претензий друг к другу. И, во-вторых, разработать и утвердить механизм и процедуру разрешения разногласий на случай возникновения таковых в будущем. Интересы Ибн Са’уда на конференции уполномочен был представлять Хафиз Вахба, будущий посол Саудовской Аравии в Англии (прибыл в Кувейт 18 ноября).
Из-за инцидента с нападением ихванов на иракский сторожевой пост проведение конференции отложили. Англичане, настоявшие на этом, потребовали от Ибн Са’уда наказать виновных, возместить причиненный ущерб, а главное – обещать недопущения подобного в будущем (140).
Напряженной оставалась обстановка из-за действий ихванов и на границе Неджда с Кувейтом. В 1927 г. ихваны неоднократно вторгались на территорию «удела Сабахов». Во время первого наскока отряд ихванов, численностью в 400 человек, на верховых верблюдах, под главенством шейха Турахиба ибн Шукайра, члена семейства ал-Давиш, неожиданно обрушился на становище «людей ‘араибдар» (полукочевников) в Умм-Римаме, что неподалеку от Джахры, и увел довольно крупное стадо скота. Вскоре последовал очередной набег. Предпринял его ‘Али ибн Ашван, шейх одного из колен племени бану мутайр. Напал на полукочевников в местечке Умм-Рувайсат, что на северо-западе от Джахры.
В апреле 1928 г. Ибн Са’уд решил провести встречу с шейхом Файсалом ал-Давишом и его союзниками в Бурайде. Прибыв на нее и встав лагерем в 25 милях от Бурайды, они потребовали, чтобы для разговора с ними Ибн Са’уд сам явился в их лагерь. Сделать это он отказался. Встреча не состоялась. Но кое-какие договоренности – посредством обмена послами – достигнуты все же были. Так, мятежники-ихваны, призывавшие Ибн Са’уда объявить джихад Ираку, обещали не совершать набегов на иракскую территорию во время намеченных на май переговоров Ибн Са’уда с британским колониальным администратором сэром Гилбертом Клейтоном (1875–1929) по пограничным вопросам Неджда с Ираком.
Проходили они в Джидде (9-20 мая 1928 г.). Горячо обсуждался вопрос, связанный со строительством пропускных полицейских постов вдоль ирако-неджской границы (на иракской, заметим территории, и даже в некоторой отдаленности от границы, установленной в соответствии с соглашением, достигнутом на конференции в ‘Укайре). Ибн Са’уд настаивал на свободном передвижении кочевых племен по пустыне. Высказывался в том плане, что сторожевые посты, уже действовавшие в пустынной приграничной полосе между Недждом и Ираком, следовало бы демонтировать. Понятно, что переговоры закончились ничем.
Вскоре Ибн Са’уд созвал Национальную ассамблею в Эр-Рияде (ноябрь 1928 г.). Пригласил на нее шейхов племен, улемов, глав всех городов и старост деревень. Шейхи Файсал ал-Давиш, Султан ибн Хумайд ибн Биджад и Ибн Хизлайн, вожди мятежных племен ал-мутайр, ал-‘аджман и бану ‘утайба, на встречу не явились. Но направили Ибн Са’уду послание с изложением своих требований, а именно:
– отменить налоги, установленные в дополнение к закату (это требование Ибн Са’уд принял);
– ввести запрет на автомобили, телефонную и телеграфную связь, и другие нововведения. Что касается данного требования, то Ибн Са’уд заявил, что готов был бы исполнить его, но в обмен на то, чтобы ихваны отказались от огнестрельного оружия, которое, следуя их логике, тоже есть одно из нововведений. Этот вопрос, заметил Ибн Са’уд, рассматривал специально созванный им совет улемов (религиозных авторитетов), признавший, что и автомобиль, и телефон, и телеграф – в интерасах людей, и потому – законны;
– добиться снятия иракских сторожевых постов на пустынных участках границ Верхней Аравии с Ираком; сделать это в целях обеспечения свободных перекочевок племен. На решение данного конкретного вопроса Ибн Са’уд попросил дать ему два месяца. Говорил, что постарается утрясти дело миром. Со своей стороны потребовал, чтобы все то время, пока он будет вести переговоры по пограничным вопросам, ихваны торговали только с теми землями и уделами, о перечне которых он их информирует, и ни с кем другим. Ихваны согласились.
