старта платят триста монет в месяц, при том, что прожиточным минимумом в городе считается всего сто монет. А Талию отстранили от работ. Беременных в Подгорном городе, оказывается, отстраняют от каких-либо работ вплоть до трехлетия ребёнка, до наступления которого матерям выплачивается пособие в двести монет.
– Похоже, эти двое устроились замечательно: чистая работа с хорошим заработком, пособие по беременности, квартира с видом на лоно природы, и всё это без риска для жизни. Звучит здорово.
– Может и тебе стоит подумать над тем, чтобы отказаться от этой беготни в добровольческих отрядах? Видишь же, чем может дело кончиться, – при этих словах он махнул своим оружием в сторону тяжело дышащего Данте.
– У меня Лив и Кей. Их нужно содержать.
– У этого парня есть сын. Думаешь, ему будет лучше без отца? Или Лив с Кеем будет лучше без тебя?
– Ты не понимаешь, – я неосознанно сжала кулаки. – Я не инженер, как Дэвид. У меня вообще за плечами нет никакой профессиональной специальности, не то что инженерной, за которую можно получать целых триста монет. Уборщицей или скотоводом я быть не смогу – сломаю всю систему к хренам. Да даже заняв должность самого продвинутого инженера во всём Подгорном городе я едва ли смогла бы оплачивать апартаменты при этом не лишая Лив с Кеем возможности нормально питаться.
– Ты слишком стараешься.
– Что? – я уставилась на собеседника искренне непонимающим взглядом.
– Ты не должна заботиться обо всех. Ладно Кей ещё мелкий, но Лив уже взрослая. Она может и должна заботиться о себе самостоятельно, как может и должна разделять с тобой заботу о вашем общем младшем брате. Хватит считать её беспомощной девочкой, какой она была на момент Первой Атаки. Прошло десять лет. Пора тебе это уже увидеть: Лив выросла. А значит выросла и ответственность. Не твоя за неё, а её личная, индивидуальная ответственность.
– Хочешь сказать, что я слишком опекаю её?
– Ты слишком долго облегчала ей жизнь. Решала за неё те задачи, ответы на которые она должна была находить самостоятельно. Это чревато последствиями.
– Неправда. Ей было тяжело, а я просто пыталась помочь ей всеми доступными мне способами. Где-то, конечно, упускала, но… – Встретившись взглядом с собеседником, я вдруг запнулась, не зная, какое ещё оправдание придумать то ли импульсивному поведению своей сестры, то ли своим собственным действиям, приведшим к таким последствиям. – У Лив сложная жизнь, – наконец выдала главный козырь я.
– А у кого она простая? У тебя что ли?
– Она раньше меня столкнулась со всей этой жестокостью…
– Прекрати это.
– Что именно прекратить?
– Прекрати придумывать всё новые и новые оправдания. Ты заботишься о Лив и Кее, но кто позаботится о тебе?
– Они.
– Кей, быть может…
– Ты совсем не знаешь Лив. Она добрая, пусть и с острыми зубами.
– Возможно ты права, – наконец сдался мужчина, и я вдруг ощутила облегчение от этой неожиданной победы с привкусом горечи.
В этот момент мой взгляд привлекло движение тени между валунов. Это был Конан. Он находился в карауле в пятидесяти метрах от нас и, кажется, что-то тихо насвистывал. Я сделала шаг в его сторону, но голос Рейнджера вдруг остановил меня:
– Уверена, что этот мужчина не причинит тебе боли?
– Я не уверена даже в том, не причиню ли ему боль я.
Сказав эти слова, я продолжила идти в выбранном направлении.
– Привет, – подала голос я за десять шагов до остановки рядом с караульным.
– Хочешь обсудить произошедшее днём? – сразу же предположил он.
– Вообще-то не собиралась сейчас.
– Такие моменты лучше обсуждать сразу, чтобы они не точили изнутри.
Я остановилась и, спрятав руки в карманы штанов, прищурилась:
– Вы добивали безоружных.
– Кто-то из них мог выжить, добраться до своей потенциально существующей заначки продвинутого оружия, пойти за нами следом и, даже не приближаясь к нам слишком близко, убить если не всех нас, тогда кого-то из нас. В менее суровом варианте развития событий кто-то из них мог просто выжить и вскоре заново начать промышлять охотой на Неуязвимых. Ты видела нашивки на их одежде – все они из коалиции тридцать пять. Таких больших коалиций я давно не встречал.
Последние слова Конан произнёс с хорошо скрываемым беспокойством, которое я смогла распознать лишь потому, что сама была мастером по сокрытию эмоций.
– Как думаешь, откуда у них продвинутое оружие?
– Насколько мне известно, в Канаде было всего пять складов с продвинутым оружием. Запасы двух из них сейчас принадлежат Подгорному городу. Ещё два расположены где-то на севере Канады. Один точно расположен на Баффиновой Земле.
– Далеко отсюда, – заметила я.
– За десять лет оружие могло перекочевать, – заметил Конан, и в этом замечании несомненно была логика.
Я нахмурилась, вспомнив, как Конан с Айзеком собрали всё продвинутое оружие напавшей на нас коалиции и перетащили его в подвал соседнего здания, где спрятали его за стальным стеллажом. Оружие было в хорошем состоянии, за ним в ближайшие дни будет отправлен новый добровольческий отряд, быть может, в его состав войду и я.
Словив себя на том, что ещё даже не вернувшись в Подгорный город я, несмотря на всё пережитое сегодня и даже несмотря на своё всё ещё сильно ноющее ранение, уже рвусь поскорее повторно выпорхнуть за пределы безопасного города, я сочла себя ненормальной.
– Так сильно хмуришься… Что-то помимо ранения беспокоит?
Я решила не озвучивать свои мысли насчёт своей ненормальности, так что воспользовалась возникновением этого вопроса и перевела стрелки на другую, более беспокоющую меня тему:
– Спасённая девчонка была с той коалицией. Да, она была привязана, и всё же мы ничего не знаем ни о причинах её привязки, ни о ней самой.
– Думаешь, она может быть опасна?
– Только не говори, что ты не допускал подобной мысли.
– Не собираюсь тебя разочаровывать.
– Это хорошо, – в ответ выдавила через кривую ухмылочку я. – Ты ведь говорил, что чокнутым выжившим проход в город закрыт.
– Думаешь, у неё проблемы с вменяемостью?
– У неё безумные огоньки в глазах. Подобное волей-неволей вызывает недобрые предчувствия.
– На вменяемость её проверят при входе в город.
– Нас проверили только на следующие сутки при осмотре в медицинском крыле, – заметила я.
– С этой поступим по-другому. Раз уж она вызывает не у одного меня подозрения, проверим её психику сразу. Если будут выявлены серьёзные отклонения – в город её не впустят. Если же отклонения не обнаружатся, значит мы спасём ещё одного человека. До тех же пор я постараюсь не спускать с неё глаз.
– Отлично. Рейнджер тоже будет присматривать за ней.
