Может, наденешь вот эту? – прощебетала Майя и бросилась одевать мужа, – Понимаешь, Луи, в роли Эммануэль я вижу молодую актрису. Немного наивную, но, непременно, страстную и, возможно, порочную. Всех, кого я видела на кастингах, донельзя «заезженные», измотанные и дряблые, как будто списанные кобылы…
Жан-Луи был готов к выходу. В ожидании, когда жена будет готова к выходу, он уселся в кресло и принялся наблюдать, как она делает себе макияж. Майя, между тем, продолжала развивать свою излюбленную кинематографическую тему:
– Дорогой! Голливуд, ты знаешь, не имеет дел с авторами напрямую. Только через своих агентов…они берут за свою работу не больше десяти процентов авторского гонорара.
– О каком гонораре ты говоришь, если у тебя нет контракта! – жестко ответил несчастный Луи, догадываясь куда клонит жена.
– Согласна! Пока нет! Но есть выход! Литературный агент согласился работать за наличные! – поделилась ценной информацией Майя.
– Денег на аферу под названием «Эммануэль» я больше не дам! – рявкнул муж, посмотрел на часы и стал торопить жену. Но заметил, что у неё на глазах блеснули слёзы.
«Сейчас она расплачется, у неё «поплывёт» косметика, и мы точно опоздаем!» – с ужасом подумал Луи и немедленно изменил тон.
– Моя девочка! Дело даже не в деньгах! Хотя и в них тоже…Неужели ты думаешь, что какому-то литературному посреднику интересен новый, мало кому известный автор? За скромный гонорар, он будет скромно работать, а на большое вознаграждение не пойду я. Отсюда следует, что маленькие деньги в киношном деле – попросту выброшенные. Для кино твоя «Эммануэль» – это «чёрный ящик». Но, смею тебя уверить, что это только «пока». Жди своего часа, детка, – ласково произнёс Жан-Луи, и, увидев, покрасневший носик жены, примирительным тоном продолжил, –
– Приём в посольстве – это грандиозная площадка для неформального общения, встреч, установления контактов. Здесь будут не только государственные деятели, бизнесмены и журналисты, но и представители богемы – актёры, режиссёры, художники. Может быть, это шанс?.. Молю тебя, Майя, собирайся быстрее!..
На грани провала
05 ноября 1969 года. Вашингтон. Посольство Королевства Дании.
Торжественный приём типа «коктейль» по протоколу начинался в 18 -00 и должен был продолжаться до 20.00. Традиционно гости могли приходить и покидать мероприятие в любой час указанного отрезка времени – никто никого не держал.
Натан Бернард и Эрика Стюард вошли в здание посольства Королевства Дании в 18.15. В фойе, возле статуи Русалочке, их встретили Николас и Кларис.
Широкая лестница, ведущая из просторного холла на второй этаж, завершалась рекреацией, где посол и военный атташе встречали приглашённых. Принимали поздравления, обменивались любезностями. После этой обязательной процедуры, гости направлялись в зал приёмов.
Эрика и Кларис прошли в туалетную комнату. Натан Бернард и Николас Рюэфф, в ожидании дам, заняли место с противоположной стороны у стены, откуда можно было свободно наблюдать за происходящим, не затрудняя движение визитёров.
Приём – это коллективное мероприятие дипломатической службы страны, но трудно не согласиться, что соло в этой партии, безоговорочно, принадлежит послу. Адский труд пропустить через себя за вечер тысячу с лишним человек, не оставляя без внимания никого. Изменить тему приветствия для каждого гостя так, чтобы она вязалась с их титулами, должностями и деятельностью.
Посетитель должен был почувствовать, насколько именно его персона важна, интересна и первостепенна по значимости. Расслабление во время приёма для посла невозможно. Его должность обязывает иметь прекрасную память, сосредоточенность, ясность мышления и хорошее самочувствие.
Казалось, он сиял от удовольствия видеть собравшихся! Уместно и тонко шутил. Как будто ему доставляло истинное удовольствие беспрестанно раскланиваться и улыбаться, в то время как остальные ели, пили, общались.
– Где же твоя подопечная? – спросил Натан Бернард, обратившись к Николасу.
– Сьюзан Кристель уже поднялась наверх. В составе нидерландской делегации. Представь себе! Она умудрилась получить мандат официального лица, представляющего кинематографические интересы стран Скандинавии, – с досадой ответил Николас, – Должен заметить, что в последнее время, с ней происходят вещи, из ряда вон выходящие…
– В смысле? – не понял Бернард.
– Обстоятельства будто специально складываются таким образом, как будто принуждают меня дистанцироваться от неё, – задумчиво продолжил рассуждения Николас, – начало было положено раздельным приглашением на приём. Затем возникла острая необходимость в приезде Кларис. Теперь Нидерланды вспомнили о своей соотечественнице и активно занялись её продвижением. Такое чувство, что всё происходящее – чья-то тонкая игра.
– Если это так, то возникает вопрос. Даже два. Чья игра? И какую цель преследует? – включился Натан Бернард, – По-моему, дружище, тебе не стоит сейчас особенно напрягаться. Наоборот. Нужно подождать. Овёс за лошадью не ходит. В случае, если Сьюзан найдёт себе другого инвестора, то нужно благодарить небеса, что оставили тебя в покое и не в особом накладе. Кларис тебе в помощь!
Николас подбодрился и принялся оживлённо развивать эту свежую мысль. Но Натан Бернард уже не слушал собеседника. Его внимание было приковано к группе официальных лиц из СССР, подошедшей для приветствия к послу. Среди них он заметил своего старого знакомого. Им был сокурсник по МГИМО. «Может показалось?» – в начале подумал Виктор. Увы! Хозяин приёма представил военному атташе Олега Гордиевского, советника посольства СССР в Лондоне.
Невысокий, коренастый, в очках тридцатипятилетний Гордиевский мало изменился с тех пор, если не считать его преждевременную седину. Перед тем как войти в зал приёмов, он остановился на открытой площадке второго этажа, с которой, фойе просматривались, как на ладони.
Его бесцветные, как лёд, глаза сосредоточенно сканировали лица и фигуры людей, будто искали кого-то. Чтобы остаться незамеченным, Виктор сделал шаг назад, укрывшись в тени Николаса, и оказался вне поля зрения. Сверлящий взгляд проскользнул мимо.
Не обнаружив ничего примечательного, советник посольства СССР в Лондоне направился в зал приёмов.
– На кого ты так засмотрелся, дружище? – с обидой произнёс Николас, заметив, что собеседник не слушает его.
– На Эрику. Мне кажется, она потеряла серёжку. Извини, но я должен срочно идти к ней, – торопливо произнёс Натан Бернард и поспешил к жене.
Тася в растерянности стояла около статуи Русалочке и, глядя в пол, теребила мочку уха. На языке жестов, понятном только агентам Фоксу и Ренарде, это означало крайнюю степень опасности.
Виктор подошёл к Тасе и поцеловал её. Она бешено прошептала ему на ухо:
– Гордиевский! Я только что едва не столкнулась с ним нос к носу.
– Нужно срочно уходить! – ответил Виктор, – Отправляйся назад в туалет, побудь там минут пять, пока я распрощаюсь со всеми. Буду ждать тебя на выходе. Всё! Иди!
Он вернулся к Николасу, к которому уже присоединилась Кларис и сообщил, что у Эрики начались «желудочные колики» и, по этой причине, они не могут
