метая на стол лучшее, что было в доме. Наелись так, что многие там же, за столом, позасыпали.
Король поймал Алену, когда она бежала с корзиной к вырытому за домом погребу. Удержал за плечо:
— Постой, не суетись.
Она локтем отвела от лица налипшие волосы. Поглядела на Леля сверху вниз, словно проснувшись. Королю показалось, женщина запросто читает его мысли.
— Алена, я за тобой. Эрили нужна охрана. Никто лучше тебя не справится.
— Почему-то я так и думала, — она поставила корзину, вытерла руки о передник и сложила под грудью. Кивнула на погреб:
— Посмотри. Что видишь?
Лель пригляделся к двускатной серебристой крыше, упирающейся в землю по обе стороны деревянного сруба с низкой дощатой дверью. Что-то, кроме дощечек обрешетки, торчало из-под тростниковой подушки. Есть у селян обычай запихивать под стреху ржавое железо — чтобы маги припасы из кладовой не воровали или молоко у коров. Лель щелкнул по железному «яблоку»:
— Ты об этом?
Алена кивнула.
— Я когда здесь селилась, мужу дала клятву никогда его не вытаскивать. Он решил, я свой «Лилек» в болоте утопила.
— Ходящие под корабеллой освободят тебя от клятвы.
— Не нужно. Из дикой домашняя гусыня не получится. Да и ты просто так не позовешь. Верно? — она притянула Леля и пристально посмотрела в его разноцветные глаза.
Резко выдохнула и потянула меч наружу. Двуручник вылез из стрехи такой яркий, чистый — точно не провел в ней несколько лет.
Алена перехватила взгляд короля:
— Сухо там. Да и я улучала минутку, чтобы почистить и отполировать. Корзину забери.
— А зачем ты шла? Может, заберем?
Трактирщица фыркнула:
— А затем, что знала: ты со мной переговорить захочешь. Ну и… от чужих ушей подальше. Пойду с детьми попрощаюсь.
— Плакать не будут?
— Мы с мужем на ярмарку не раз и не два уезжали. Гостинцев им пообещаю привезти. А ты своих буди — если ночевать не будете.
Глава 14
Светлан Галь, встречавший «Эриль» у причала, выглядел растрепанным и усталым. От него резко несло копотью и вином. Лель поморщился.
— Ваше величество, — сказал Светлан. — Дозвольте переговорить наедине.
Он взмахнул помятой шляпой.
Король кивнул спутникам: поезжайте. И глянул на Галя пристально, словно спрашивая: «Что, не мог выбрать место и время поудачнее?»
На набережной было многолюдно. Толклись матросы, челядь, грузчики. Ходили управляющие с дощечками и карандашами, заложенными за ухо. Насвистывая, слонялись от лотка к лотку гуляки. Резко, отрывисто кричали, пролетая над головой, чайки. Море тяжело плюхало о позеленевшие сваи причалов, мусор покачивался на волнах.
Лель взглянул на Галя еще раз и невольно поправил плащ.
— Янтарь ушел.
— Рассказывай.
— Не один ушел, с моной Ветлой.
Светлан потеребил пальцами переносицу.
— Ее во дворец принесли вчера в полном беспамятстве. И врач с магом ее пользовали. Не люблю я этих бабских закидонов, понимаете ли. То визг, то слезы, то подружки хором причитают. Крик такой стоял… Она то ножом заколоться пробовала, то в петлю полезть. В общем, приставил я к ней служанок и ушел. А она, змея подколодная, улучила момент и в чай им макового отвару налила. Свой тихомолком вылила, а они выпили… курицы.
Светлан стянул шляпу и скомкал в руке, точно душил врага.
— Янтаря я в Расколотую башню определил, на самый верх. Два парня у двери стояли. А она пришла вся из себя, — Галь резко очертил в воздухе пышные девичьи груди. — Ну и что ей полный отворот от тебя вышел, парни не знали. Полагали, что без пяти минут королева. Потому отвернулись от… прелестей. И к Янтарю впустили. А потом один дотумкал, что мне все же сказать следует.
Они давно уже незаметно спустились с каменной набережной на песчаный пляж и шли вдоль моря по ракушкам, хрустящим под ногами. Море игриво заплескивало ноги едва ли не до колен.
— Когда я пришел, они, волк и девка… — Светлан словно бы осип и покраснел. — Успели договориться. И очень… хм… шумели. Парни и до того внимательно слушали. Ветла клялась, что утопится, а он — нехорошими словами ругал тебя, магов и шлюх. Я все записал с их слов. И ушел спать. Меня разбудила гроза — и кто-то ломился в комнату. Стражник прибежал сказать о пожаре. Дым валил из-под двери, она была заперта — не только снаружи, но и изнутри. Я тогда подумал, что это прекрасный способ самоубийства — и мести тебе и Эриль. Мы попытались высадить дверь, но к ней еще придвинули баррикаду из мебели. И когда ее удалось хотя бы частично отодвинуть — внутри уже все горело. Шарики в окнах полопались, пламя ревело… В общем, — Светлан понюхал рукав, — от меня до сих пор воняет. Маги и вода помогли справиться с пожаром. Тел в комнате не было. В общем, это заняло очень много времени. И когда мы сбежали вниз — оглушенный стражник лежали у подножия башни и еще полотенце. Это ж какая зверская сила, — Галь сплюнул. — Самому слезть по стене и еще эту тушу на себе сволочь. Надеюсь, хоть руки она вывихнула. Простите, ваше величество. Дождь смыл все следы. А маги были измучены. Только под утро мне удалось проследить беглецов до Гнилой трубы. А дальше все, в лесу след потерян.
— Вот что, — король притянул к себе Галя. — Не вздумай сказать Эрили про их… их… любощи.
Он скрипнул зубами.
— И стражникам своим накажи.
— Так их дальше искать?
— Ищи. А пока мы с тобой наведаемся к бургомистру, — Лель нехорошо оскалился. — Он-то хоть не пропал?
Подчиненный хмыкнул:
— Проверим.
И повел короля к людям и лошадям, терпеливо дожидавшимся у коновязи. Увидев короля и Галя, одетые в черные плащи и надвинутые шляпы мужчины поспешно спрятали разложенные на бочке карты и выпивку и стали отвязывать коней. Поклоны их под насмешливыми взглядами начальства были преувеличенно низкими, широкие плащи топырило оружие. Светлан придержал Лелю стремя. И едва сам оказался в седле, крикнул:
— Поехали! — заворачивая сразу с набережной на мощеную главную улицу, где располагалась резиденция бургомистра, задами выходя на порт — господин Лодовико не мог оставить без пригляду такую важную статью дохода.
Привратник, вышедший к ажурной ограде, никак не желал впускать нежданных гостей, мотивируя тем, что по раннему утру хозяин еще почивает. Галь, пожевав губы, кинул взгляд на подбиравшееся к полудню солнце и, перепрыгнув ограду, оттолкнул почтенного слугу и сам открыл ворота. Привратник грозился и разорялся и кричал охрану. Стражи, прибежав и узнав короля, придержали псов, извиняясь и низко кланяясь, даже не пробуя заступить
