Все остальные уже входили в вагонетку. Хиль ввел туда Грунте. Ла взяла Зальтнера за руку, чтобы помочь ему по странной лесенке взобраться в вагонетку. Прежде чем вступить на лесенку, он еще раз оглянулся, чтобы посмотреть, не идет ли Зэ.
– Не сегодня, – сказала Ла, угадав его мысль. – Ее вы увидите завтра. Сегодня вы должны удовольствоваться мною.
Для объяснений времени уже не было. Чиновник запер вагонетку, подняв спускную дверь, через которую только-что вошли путешественники. Как только вагонетка была заперта, раздался второй сигнал. Марсиане быстро разошлись по узким боковым отделениям, находящимся вдоль стен. Грунте и Зальтнер получили указания, как им следует расположиться на своих местах.
Чтобы не упасть во время движения вагонетки, им надо было вставить ноги в отверстия особых подставок, приделанных к полу, обеими руками крепко ухватиться за скобки боковых стенок, спиною прислониться к обитой чем-то мягким стене, а голову всунуть в углубление между подушками.
Хотел бы я знать, что будет дальше, – сказал Зальтнер. – Надеюсь, что нам не придется такими мумиями простоять здесь целых два часа.
– Это ненадолго, – сказал один из марсиан.
– Как только прозвучит колокол и потухнет свет, держитесь как можно крепче; а главное не шевелитесь, пока опять не станет светло, – добавила Ла.
– Слепо повинуюсь вам.
– Но зачем… – Грунте хотел что-то спросить, но тут раздался сигнал; свет настолько ослаб, что можно было видеть лишь те места, где висели лампочки.
Затем послышался глухой треск. Пассажиры получили легкий толчек и сразу почувствовали себя точно прикованными к полу. Это происходило потому, что под вагонетку был подведен резервуар с сильно сжатым воздухом; в момент разряда вагонетка была подброшена и устремилась вверх по абарическому полю со скоростью 30 метров в секунду. Сила тяготения в поле уже не действовала. До этого момента внутри вагонетки господствовало обычное для марсиан тяготение, теперь же оно было совершенно уничтожено.
Чувство, охватившее людей, нельзя было назвать ни неприятным, ни очень сильным, – оно походило на то ощущение, которое бывает в ванне, с той только разницей, что воды вокруг не чувствовалось; с ним можно было довольно быстро свыкнуться, – замечался только легкий прилив крови к голове.
Лампы снова засветились, и несколько марсиан осторожно вышли из своих отделений. Им нравилось чувствовать себя совершенно невесомыми; их забавляло, что они могут, слегка оттолкнувшись от пола, подняться до самого потолка и, оттолкнувшись от потолка, снова спуститься на пол или, без всякой поддержки, совершенно свободно парить в воздухе.
Зальтнер не прочь был последовать их примеру, но Ла настойчиво посоветовала ему пока еще не трогаться с места, потому что безопасное передвижение в этих условиях было невозможно без длительной подготовки. Сама же она предложила двум своим спутницам потанцевать, и вот три грациозные фигуры, взявшись за руки, витали вокруг комнаты, ловкими движениями отталкиваясь то от пола, то от стен. В своих развевающихся шарфах они напоминали сказочных эльфов, ведущих воздушные хороводы в лунную ночь. После танца они снова разошлись по своим местам.
Грунте вынул из кармана зрительную трубу и, держа ее в вытянутой руке, разжал пальцы. Труба, не падая, повисла перед ним в воздухе. Он не мог устоять перед соблазном испытать чувство невесомости и решил выйти из своего отделения. Но не успел он поднять ногу, чтобы сделать первый шаг, как тотчас потерял равновесие и начал барахтаться в воздухе, напрасно стараясь попасть на пол. Было уморительно смотреть, как этот серьезный человек дико болтал руками и ногами, и Зальтнер был очень рад, что последовал совету Ла и избежал подобной участи. Только с помощью нескольких марсиан удалось спустить Грунте на пол и водворить его на прежнее место.
– Ничего, – сказал он, – надо все испытать.
Тут снова раздался сигнал, и все разбежались по своим отделениям. Вслед за этим погасли лампы за исключением одной, тускло мерцавшей как раз по середине комнаты; но ее свет был так слаб, что все окружающие предметы оставались в полном мраке.
– А теперь что же будет? – спросил Зальтнер.
Хиль ответил ему: – До сих пор сила земного тяготения была нейтрализована, и мы в течение шести минут равномерно поднимались исключительно под влиянием полученного нами толчка. Таким образом мы достигли высоты около 10.000 метров. Здесь уже воздух достаточно разрежен, и подъем может быть ускорен. Теперь в поле преобладает сила "противотяготения", и мы "падаем вверх" к кольцу. Вы должны будете сами заметить, что наша скорость все увеличивается, потому что быстрота нашего падения стремительно развивается.
И, действительно, Грунте и Зальтнер вскоре стали испытывать то чувство, которое прежде бывало у них при очень ускоренных спусках воздушного шара. Казалось, будто пол ускользает из-под ног.
– Да что же это такое? – воскликнул Зальтнер. – Мы летим вниз!
– Конечно мы падаем, – засмеялась Ла, – но не вниз, а вверх, т. е. прочь от Земли.
– Но я ведь чувствую, что пол опускается подо мною.
– Совершенно верно, но где же по вашему находится Земля?
– Разумеется, под нами!
– Ошибаетесь! Вы теперь стоите вниз головою, как антипод. Земля находится над вашим черепом, а ноги обращены к кольцу внешней станции, куда направлено наше падение.
– Ах, милейшая Ла, вы окончательно хотите сбить меня с толку?
Она только засмеялась ему в ответ.
Стало снова светло. Марсиане покинули свои отделения и спокойно, как у себя дома, стали передвигаться по вагонетке.
Приблизительно через полчаса после отбытия с Земли, путешественники, по сигналу, снова должны были вернуться на свои места. Вагонетка достигла теперь наибольшей скорости, и значительная часть пути была уже пройдена. Пора было позаботиться об уменьшении скорости и о регулировании ее для того, чтобы летательный аппарат остановился как раз внутри кольца. Для этого снова было восстановлено земное тяготение. Но здесь, – на этой высоте, оно не обладало такой силой, как на полюсе, и приблизительно соответствовало обычным марсианским условиям; на кольце же оно было вчетверо слабее, чем на земной поверхности. Летательный аппарат напоминал теперь тело, которое было с большой силой брошено кверху и теперь с убывающей скоростью приближалось к высшей точке своего пути. Соответственно изменению силы, действовавшей в абарическом поле, пол вагонетки должен был вторично повернуться в сторону Земли, и вот этого-то поворота напряженно ждали путешественники, стоя в своих отделениях. Как только этот поворот совершился, они снова смогли, и на этот раз вплоть до прибытия на кольцо, свободно двигаться по вагонетке.
Летательный аппарат так плавно подходил к кольцу, что почти не заметно было, когда он остановился. Дверь в полу распахнулась. Путешественники вступили на среднюю галерею кольца. Марсиане тотчас направились к двери, ведущей на верхнюю галерею; на двери была сделана надпись: "Vel lo nu"-"Отправление на Марс".
