Рэмбо увидел Таранова, ухмыльнулся и прицелился в правое плечо, указательный палец выбрал свободный ход спускового крючка…
Иван остановился напротив бандита… и – ударил выстрел. Таранов рухнул на землю.
Рэмбо вскочил, сделал несколько шагов, замер и уронил карабин. Из горла хлынула кровь.
Таранов перекатился несколько раз и посмотрел назад. Из ельника вышел Айболит с дымящимся ружьем в руке. Взглядом Валька спросил: ну как? Таранов взглядом же ответил: порядок. Айболит подобрал карабин Рэмбо и подошел к Ивану:
– Она, сука. Еле отпрыгнул. Старый я уже стал, Ваня.
Вдвоем они двинулись к Танцору. Лидер в колодце едва не заскрипел зубами от бессилия.
Глава 6СУДЬБА У НЕГО ТАКАЯ
Дядя Саша пил самогон. Он сидел в гараже у верстака и смотрел в проем распахнутой двери на сплошную стену дождя… Из дождя появились Иван с Валентином – мокрые до нитки.
– О-о, – преувеличенно бодро произнес Лавров, – самогоночка?
– В сухое переоденьтесь, – сказал дядя Саша, кивнул в угол, где висела на гвоздях разномастная одежонка.
Мужики быстро разделись догола, натянули на себя, что нашлось, – Таранову достались старые рабочие штаны с заплатками и ватник, Лаврову – комбинезон и двубортный пиджак с золотыми пуговицами. Дядя Саша налил самогону в граненые стаканчики, зажег керосиновую лампу над верстаком.
Выпили, закусили кислой капустой, закурили дяди Сашину «Приму» без фильтра… Шумел ливень, чуть-чуть покачивалась лампа, шевелились тени в углах.
– Ну что, – сказал дядя Саша, – погубили парня-то?
Иван и Валентин переглянулись.
После боя они ощущали страшную усталость, но времени на передышку не было. Они выкурили по сигарете, перекинулись несколькими фразами и приступили к неотложным делам. А дел было полно: допросить Танцора, привезти с северного берега Светлану, уничтожить следы…
Иван на моторке отправился за Светланой. А когда вернулся, Валентин преподнес новость.
– Их было шестеро, – сказал Валентин.
– Как шестеро?
– Шестой ушел… в колодце прятался, – ответил Валентин.
– …твою мать! – в сердцах бросил Иван. Он был зол прежде всего на себя: Танцора нужно было допросить в первую очередь… Валентин протянул мокрую пачку сигарет «Парламент»:
– Вот, в колодце плавала.
Таранов скомкал пачку и отшвырнул.
– Вокруг посмотрел?
– Посмотрел… чисто. В полукилометре стоят их машины. Было три. Теперь одной нет. Ушел он, Ваня, прошлепали мы.
Таранов быстро прошел в гараж, где сидел связанный Танцор. Он выглядел уничтоженным, жалким и ответил сразу:
– Да, был шестой, но не наш, а твой, Иван, кореш.
– Какой еще мой кореш? – спросил Таранов.
– Шахов… Игорь Палыч.
– Что? – изумленно произнес Иван. Он уже знал, что Лидер – враг, но предположить не мог, что Танцор и Лидер окажутся в одной упряжке. Это казалось невероятным, невозможным. Он быстро и жестко допросил Танцора. А Танцора сейчас интересовало только одно – сохранение собственной жизни, он говорил, говорил, говорил взахлеб, в глаза заглядывал… детали совпадали… и даже пачка «Парламента» в колодце была в цвет – Лидер курил именно «Парламент».
Все стало ясно, все срослось. Иван вышел на улицу – Валентин под дождем ходил по двору, искал стреляные гильзы… Таранов присоединился. Потом они подогнали машины, из лесу принесли тела Зверя и Кости.
– Куда их денем-то? – спросил Валентин устало и озабоченно.
– Есть одно место, – ответил Иван. Четыре трупа и связанного Танцора погрузили в машины… Из дома вышли дядя Саша и Светлана… Ивану не хотелось, чтобы Светлана видела… Таранов помялся и сказал:
– Ты бы, Света, посидела с тетей Раей… поговорила, успокоила.
Лицо у Светланы казалось неживым и отрешенным. И голос звучал отрешенно:
– Валентин сделал ей укол, она спит…
Они пригнали машины на берег старого карьера. Остановились, не доезжая метров сто, – Таранов опасался, что на карьере могут быть рыбаки, – караси здесь водились крупные – но, слава Богу, никого не оказалось.
– Здесь глубоко? – спросил Валентин, глядя на черную воду.
– Да… но под берегом уже лежит одна тачка. Валентин посмотрел с интересом, хмыкнул и сказал:
– Да, Иван Сергеич, весело ты живешь, интересно.
– Куда веселей… короче: просто так столкнуть тачки в воду нельзя – целая пирамида получится. Могут заметить. Будем «нырять» с разгону.
Лавров пожал плечами. Они вернулись к машинам. Танцор мычал, пытался что-то сказать, но мешал кляп во рту. Таранов взял с торпеды чужие сигареты и зажигалку, закурил. Потом посмотрел на Танцора. Тот все понял и поник.
На плохой грунтовке разогнаться как следует было нельзя. Но все же машина набрала километров шестьдесят и даже пролетела по воздуху метра три. Она шлепнулась на воду как гигантская лягушка, зарылась мордой в воду, но выровнялась, проплыла по инерции еще несколько метров.
Вода заполняла салон медленно, Таранов сидел и курил. Он вспоминал, как десять месяцев назад уже утопил здесь одну машину с трупами. «Да, Иван Сергеич, весело ты живешь. – Куда веселей…» Дергался и мычал Танцор.
Тачка была уже под водой, когда Иван услышал гулкий шлепок – это «спрыгнул» в воду Айболит. Иван затушил сигарету и открыл дверцу – внутрь сразу ворвался поток воды, и «девятка», выпустив пузырь воздуха, камнем ушла на дно. Иван выскользнул из салона и пошел наверх. Опережая его, на поверхность рвались пузырьки.
Иван выскочил на поверхность, увидел крышу тонущих «Жигулей» и поплыл к берегу. Через минуту вода выпустила еще один гигантский пузырь, а вслед за ним вынырнул Айболит.
– Ну что, – сказал дядя Саша, – погубили парня-то?
Валентин закашлялся, Таранов молча начал наливать в стаканчики самогон.
– Погубили, – произнес дядя Саша тихо, почти неслышно. В свете керосиновой лампы лицо его выглядело желтым, как у больного гепатитом… Лавров залпом опрокинул в рот водку и сказал:
– Отец… послушай меня, отец: я в Чечне был. Только что вернулся… был там такой случай: чеченский подросток в нашего офицера гранату кинул. Но и самого его осколками зацепило. Привезли ко мне их обоих. Старшего лейтенанта я не спас – не смог. В него полтора десятков осколков попало… А парнишку я прооперировал нормально, вытащил из ноги две железки без особых проблем. Ко мне, между прочим, солдатики погибшего старлея пришли прямо во время операции. Ввалились пьяные, с оружием, потребовали, чтобы я им пацана отдал.
– Отдал? – сверкнул дядя Саша из-под лохматых бровей.
