Глава 1ДЫМ ГЕРОИНА
Начало июня 2001 года. Карельский перешеек, окрестности Выборга
Он не мог поверить, что остался жив. Он все еще не мог в это время поверить. Еще звучал в ушах обвальный грохот пулемета. И казалось, что Пивовар еще вернется и добьет его. Вернется и добьет… Он лежал на мху, придавленный мертвыми телами, и боялся пошевелиться.
Он открыл глаза только тогда, когда смолк шум двигателя «Нивы», и стало понятно, что Пивовар уехал, что теперь уже не вернется. Он открыл глаза и увидел мох, залитый кровью. Его заколотило. Он медленно, с трудом, выбрался из-под тела грузного финна, отпихнул в сторону труп Волка. В глаза било низкое солнце, бритый череп финна с орнаментом трехцветной татуировки блестел, отбрасывая яркий блик.
Танцор сел на мертвое тело, стиснул зубы. В нескольких метрах от него лежал на мокром мху пулемет, глядел в лицо черным раструбом. Танцор остался жив потому, что упал первым, – сразу, как только раздались выстрелы и пуля обожгла тело под мышкой слева. Он упал, через полсекунды на него рухнул мертвый финн, накрыл своей тушей, обдал кровью, оглушил массой и этим как бы подсказал решение: притвориться мертвым…
Танцора колотило, из раны под мышкой сочилась кровь, но он был жив. Он единственный уцелел под пулеметным огнем, под белым пунктиром трассеров. … на данный момент это было самым главным. А солнце било в лицо, блестел бритый череп финна, скалил зубы мертвый Волк. Танцору было наплевать на Волка, на финна, на погибших боевиков. И даже на сто килограммов героина и сумку с миллионом долларов ему сейчас было наплевать.
Он медленно поднялся, сорвал с себя окровавленную куртку и побрел к машине. Ботинки печатали на зеленой траве красный след.
Шок прошел, и вот тогда навалился настоящий страх: операция по передаче чухонцу ста килограммов (ста! килограммов!) героина провалена… погибли люди. А Пивовар скрылся, прихватив с собой весь товар и деньги! Это катастрофа. Это катастрофа, за которую с Танцора запросто снимут голову… И он пожалеет, что не погиб от пули Пивовара.
От этой мысли Танцор едва не заскрипел зубами. Он с силой ударил кулаком по баранке, выругался и резко рванул машину с места. Нужно догнать Пивовара! Нужно догнать и взять эту суку!
Во что бы то ни стало! Любой ценой!.. С того момента, как Пивовар скрылся с товаром и бабками, прошло не больше десяти минут – его еще можно догнать. Танцор гнал машину, разбрызгивая лужи. Рев двигателя в утренней тишине карельского леса распугивал птиц.
…Грунтовка привела Танцора к старой, потрескавшейся бетонке… След грязных колес показал, в каком направлении уехал Пивовар. Но уже через сто метров бетонка раздвоилась, а колеса успели очиститься от грязи. Танцор матюгнулся, наугад повернул налево. Через полкилометра уперся в карьер. Повернул обратно, рванул по правой дороге. Еще через километр бетонка пересеклась с другой… Стало очевидно, что болтаться по лесу «вслепую» – бессмысленно. Танцор съехал на обочину, заглушил двигатель и откинулся в кресле.
– Спокойно, – приказал он себе. – Спокойно, не гони… включи-ка лучше мозги, Никита.
* * *
В небо валил черный дым. Языки пламени прорывались сквозь него, лизали кузов «Нивы». Машина стояла поверх старого окопчика, наполненного сухим валежником и героином. Над лесом метались и орали сороки. Иван сидел на бревне и молча смотрел на гигантский героиновый костер. В пламени ему виделись лица… Лицо Славки Мордвинова… лицо Иришки… Лешкино лицо… и лицо молодого таджика Махмадали – безносое, безухое, окровавленное…
