— Вообще-то, шутки про жену были всего лишь шутками, — напомнила София, стоя рядом с Михаилом, — более того, когда вы проснетесь, вам придется объяснить мне, что происходит. Начальник…
— Я болею, — печально прошептали в ответ, вновь чихая как не в себя.
— У меня дома, — мягко, без обвинений заметила София, — я не против, но тут же ничего нет. Ни вашего компьютера, ни ваших вещей… ничего!
— Зато есть вы, а дома пусто, — Михаил сказал не подумав. Из-за своего состояния он не смог себя контролировать и высказал то, что давно уже мучило его душу. Одиночество… Среди безумного количества людей мужчина был одинок… И даже несмотря на женское внимание, на его привлекательность, образованность и богатый внутренний мир, он все равно оставался один, не понимая, почему так трудно найти своего человека.
— Тогда идите в кровать. Если хотите, я могу приготовить что-нибудь поесть… — Директор отрицательно покачал головой, — может поставить фильм? Или…
— Делайте, что хотите. Я усну, как только голова коснется подушки. И еще момент… Я написал Бесу, что завтра у меня выходной от офиса. И у вас тоже…
— Это и так понятно…
Михаил не обманывал. Как только его голова коснулась подушки, мужчину отключило. Его выбросило из реальности как по щелчку пальцев, он кутался во сне в одеяло, пытаясь создать кокон, его трясло, он выглядел безумно уставшим и измученным.
И да, он не врал… Храп стоял на всю квартиру да такой, что стены тряслись…
София не сердилась. Она с интересом смотрела на то, как сопит ее начальник, как подкладывает под щеку ладони, как пытается найти удобную позу, чтобы вновь дышать носом. Она тоже забралась в кровать, тоже закуталась во второе одеяло, тихонько включила фильм на ноутбуке, надела наушники и наконец-то расслабилась.
Прошел примерно час, девушка все это время отвлекалась от фильма, смотрела на Михаила, поражаясь тому, что его присутствие нисколько ее не напрягает. И ее внутренний интроверт никаким образом на него не реагирует.
Довольно часто на телефон директора приходили сообщения. Смс сопровождались громким сигналом, и когда на часах перевалило за полночь, София не выдержала. Она пыталась растолкать директора, не желая брать его телефон без спроса, но тщетно. Мужчина лишь ворочался, кривил лицо, шептал что-то вроде “не хочу, не буду”, так что тяжело вздохнул, София выключила звук на его аппарате, чувствуя себя при этом крайне некомфортно. Тем более, она прекрасно видела, кто пишет…
Катерина… Двадцать сообщений… Вот настырная…
Убрав ноут, выключив свет, София легла спать, пользуясь тем, что можно было смотреть на директора, не опасаясь того, что ее пропалят.
Он милый… Даже сейчас, когда болеет. Запах приятный… Руки такие мягкие, но пальцы при этом тонкие и кожа грубая. Черные волосы взъерошены, слегка вьются на самых кончиках…
От мужчины веяло теплом, он аккуратно пододвинулся во сне ближе к Софии, она почувствовала мягкое прикосновение, невольно дрогнула, но аккуратно, боясь разбудить Михаила, сжала его пальцы в своей ладони.
Они так и лежали… держались за руки…
И это, черт возьми, мило.
* * *
Впервые за долгое время Михаил выспался. Он с трудом разлепил отекшие веки, голова раскалывалась, но он понимал, что несмотря на болезнь — ему хорошо. Не физически, а душевно.
Не сразу сообразив, где он находится, Михаил начал искать Софию в кровати рукой и лишь потом услышал, как девушка колдует на кухне.
Она еле слышно напевала знакомый мотив, мурлыкая себе под нос, шебуршала кастрюлей и что-то готовила… Что-то очень вкусное, потому что от голода у мужчины закружилась голова, а рот наполнился слюной.
— Доброе утро, — тихо прохрипел директор, но девушка не отреагировала. Соня была в наушниках, немного пританцовывала с лопаткой в руках, перемешивала куриный суп, затем принялась нарезать кубиками картофель.
— Я хочу, чтобы это был мой дом, — тихо, еле слышно прошептал мужчина, испытывая ноющее чувство в сердце. Он нервно сглотнул, ощущая горечь во рту. Глаза почему-то заслезились, и через секунду на всю кухню раздался громогласный чих.
— Проснулись? — удивилась София, снимая наушники, — пора обедать, господин директор.
— Обедать?
— Именно, — она кивнула на настенные часы, после чего Михаил долго не мог понять, что проспал аж до трех часов дня. Все тело ныло, ломило каждую косточку, в животе урчало так, будто там вулкан проснулся. Он тихо сел за стол, обхватил голову руками, пытаясь собраться с мыслями, пока София ставила тарелки на стол, — я получила от Беса задание, уже выполнила. Жду проверки. А еще ваша сестра любезно согласилась отвезти вас домой, но я ничего не ответила. Она ждет решения… А еще я приготовила обед… знаю, что во время болезни есть не особенно хочется, но все же… Осторожно, горячо…
— Когда ты все это успела? — даже ложку в руках держать оказалось сложно. Мужчину клонило в сон, он с трудом мог поднять голову.
— Пока вы спали, — заметив это, девушка открыла ноутбук, проверила почту и осталась довольна, — мы, девочки, многозадачные существа. К сожалению, большинство мужчин этого не видят и не особо ценят.
— Я вижу… И ценю… И чувствую стыд, но…
— Я рада, что вы в моем доме, — выпалила София, замерев на месте. Она выглядела так, словно пожалела о том, что произнесла эти слова вслух. Нервно сглотнула, уставилась на Михаила и ждала от него хоть какой-то реакции.
— Я этому тоже рад.
Он и правда был рад. Причем даже не понял до конца, насколько. Михаил чувствовал душевное тепло, но при этом физическую боль во всем теле. Ему не хотелось возвращаться домой, в пустую квартиру, не хотелось ощущать холод… То, что есть кто-то, кто заботится о нем… пусть даже он сам и напросился, согревало душу. Он смотрел на то, как София краснеет, как специально отвлекается на задание от отдела, как нервничает, намазывая на хлеб чесночное масло, и изредка бросает в его сторону заинтересованные взгляды.
Суп оказался вкусным. Очень вкусным, хотя, казалось бы — курица и есть курица, но обычно все то, что готовит человек, который нравится, даже выглядит вкуснее.
София умела готовить, но не особо любила это дело. Сегодняшний день стал очередным исключением из правил. Уже долгое время она не испытывала радости от готовки, часто злилась, что приходится тратить время на быт, но когда в ее доме появился Михаил… Настроение изменилось — ей было хорошо. Она с радостью делала все необходимое, ожидая услышать похвалу в свой адрес, а так же увидеть реакцию человека на то, что о нем заботятся.
Это была настоящая забота — не наигранная, не очередная обязаловка перед начальством, а именно что забота. Почему-то Соне захотелось испечь пирог… Глядя на то, как ест за ее столом директор, она поймала себя на мысли, что хочет закормить его до поросячьего визга…
Ему ведь правда все очень нравилось… да, он ел медленно и мало, но не отказывался. Более того, страдалец сам отнес все тарелки в раковину, потянулся было за моющим средством, но София его остановила:
