– Это о профессоре, которого якобы застали саспиранткой. Он еще выдвигал кандидатуру в городское собрание…
– Ах, это! – проговорил триединый корреспондент сделанным равнодушием, но Лена расслышала в его голосе тревогу. – Да этокогда было! Я уже не помню всех обстоятельств дела… а что вам, собственно,нужно?
– Я хочу очистить доброе имя уважаемогочеловека! – сурово произнесла Лена.
– Эка спохватились! – Уточкин рассмеялся, но этотсмех звучал очень ненатурально. – Сколько воды утекло, а вы вдругвспомнили!
– Для справедливости нет срока давности, неожиданно длясебя выдала Лена прочитанную или услышанную где-то фразу.
– Ну от меня-то вы чего хотите?
– Я хочу, чтобы вы рассказали всю правду!
Хочу поглядеть вам в глаза.
– Ой, ну я вас умоляю! – презрительно протянулжурналист. – А больше вам ничего не нужно?
Вы вообще кто такая?
– Лейтенант Синицына, – проговорила Лена покакому-то наитию, – и вам придется со мной поговорить!
Некоторое время в трубке молчали, наконец совершеннонеузнаваемый голос произнес:
– Хорошо, приезжайте, я здесь до ночи…
Лена хотела спросить адрес, но в трубке уже звучали сигналыотбоя.
К счастью, адрес редакции она нашла на последней страницегазеты, рядом с телефоном.
Через час Лена подходила к огромному серому зданию в центрегорода, в котором размещалась редакция газеты «Невский вестник».
Толкнув дверь, она все еще лихорадочно придумывала, как быей пройти через охрану, но единственный охранник, который имелся в поле зрения,была дряхлая старушка в меховой, несмотря на лето, безрукавке. Старушка снемыслимой скоростью работала спицами, создавая шерстяной носок примерно сороквосьмого размера, и одновременно препиралась с двумя грузчиками, которые тащилимимо нее металлический шкаф.
– Тута вот написано, – восклицала старуха,свободным концом спицы указывая в листок бумаги, – что картотека, а выволокете шкаф!
– Бабка, да это ж и есть картотека! – внушалохраннице один из грузчиков. – Ты, что ж, не видишь?
– Я, слава богу, еще не ослепла! – возражалатемпераментная старуха, поправляя круглые очки. – Я вижу, что тутанаписано картотека, а вы волокете натурально шкаф!
Не дожидаясь, чем закончится выяснение природы шкафа, Ленапроскользнула за спинами грузчиков и взбежала по лестнице на два пролета.
Тут она застыла в растерянности, поскольку дальше лестницараздваивалась, и обе ее половинки вели в совершенно разные стороны.
Вообще, здание газеты изнутри представляло собой настоящийлабиринт, переплетение бесчисленных лестниц и лесенок.
Лена схватила за плечо пробегавшего мимо невысокогожизнерадостного парня с тремя фотоаппаратами на груди и умоляющим голосомобратилась к нему:
– Помогите мне найти Николая Уточкина!
– Это кто? – парень остановился и участливопосмотрел на нее.
– Журналист, – ответила девушка.
– Тут все журналисты! Я, правда, фотокор…
А в каком отделе он работает?
– Не знаю… – Лена пригорюнилась и на всякий случайдобавила:
– Он еще Ложкин и Маслов.
– Ах, Маслов! – по лицу фотографа пробежалатень. – Ну, тогда нам частично по пути. Он работает в отделе политики, этона третьем этаже… – и парень устремился вверх по правой лестнице.
Лена старалась не отставать, однако довольно скоро онаокликнула своего проводника:
– Эй, ты же сказал, что он на третьем этаже, а мы,по-моему, уже поднимаемся на пятый!
– Не бери в голову, – отмахнулся фотограф, туттакая планировка, что и старый сотрудник не сразу найдет нужную комнату, асвежему человеку – вообще гроб! Чтобы попасть на третий этаж, нужно сначалаподняться на пятый, а потом спуститься на второй.
– Как это? – Лена пришла в замешательство.
– Ай, не бери в голову! Я же сказал, что нам почти попути, так что иди за мной и запоминай дорогу, чтобы потом обратно вернуться!
Лена замолчала и послушно пошла за парнем.
Поднявшись на пятый этаж, они двинулись по длинномукоридору, из окон которого был виден внутренний двор здания, украшенныйизумительными водосточными трубами в форме драконов и других неизвестных наукеживотных.
– Здорово! – воскликнула Лена, догоняя своегопроводника. – А что здесь раньше было?
– До революции этот дом принадлежал Марксу! – сявным удовольствием проговорил парень.
– Карлу Марксу? – поразилась Лена. – А ядумала, он был бедный и жил в Германии…
– Да не тому Марксу, тундра! – фотографрасхохотался, – однофамильцу его! Книгоиздатель был в России знаменитый,Маркс, вот ему этот дом и принадлежал! Всем хорош дом, только уж больнозапутанная планировка! Тут чего только нет… даже привидения свои имеются! Вотна шестом этаже комната есть – она вообще много лет назад замурована, а кто-тов ней работает…
– Как это?
– Как работает? Обыкновенно! Машинка стучит и время отвремени мат раздается!
Тут фотограф подошел к очередной лестнице и махнул рукой:
– Вот сюда спускайся, до третьего этажа, потом налево,там и будет лягушатник…
– Что? – переспросила Лена, – какойлягушатник?
– А, увидишь, – отмахнулся фотограф и двинулсявперед по коридору, бросив через плечо, короче, там твой Маслов сидит…
– Эй, постой! – окликнула Лена удаляющуюсяспину. – А что он вообще из себя представляет?
– Скользкий тип, – отозвался парень, необорачиваясь. – Держи с ним ухо востро… ну, да ты сама увидишь…
Лена сбежала по лестнице до третьего этажа.
Несмотря на поздний час, в здании было шумно и многолюдно.Во все стороны пробегали с озабоченным видом молодые люди самого разногопокроя, которых объединяло только общее для всех выражение крайней занятости.
Свернув, как напутствовал ее разговорчивый фотограф, налевопо коридору третьего этажа.
Лена подошла к широко открытой двери, за которой находиласьогромная комната. Она действительно сразу поняла, почему эту комнату называютлягушатником.
Видимо, прежде, при прежнем хозяине, однофамильце бородатогофилософа, в этой комнате была ванная. Во всяком случае, на стенах кое-гдесохранилась старинная кафельная плитка, а потолок украшала замечательнаятематическая роспись: поросшее осокой и камышами болото, по которому вышагивалас задумчивым видом красивая, изумительно выписанная цапля.
