Книга Мужчина высшей пробы - Людмила Леонидова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Примерно! В отношениях между мужчиной и женщиной всегда должны быть чувства. И еще не знаю, нужен ли такого рода опыт, чтобы стать настоящим мужчиной.
— Ольга Алексеевна, ребенком я когда-то отдыхал в одной восточной стране. Люди Востока, я это заметил, верят во все предсказания, потусторонние силы, типа, если сделать то и то, наверняка загаданное желание сбудется без труда. В отличие от западных граждан, которые надеются только на себя, следуя поговорке: «На Бога надейся, а сам не плошай». Так вот, на Востоке нас возили на экскурсию в горы к трем источникам. Они почему-то по-русски назывались Вера, Надежда, Любовь. По местной легенде, кто в них искупается и загадает желание, тот получит ожидаемое. Тогда я был маленький. Почти не понимал, что такое любовь.
— А теперь уже понимаешь?
— Без сомнений, — с юношеской уверенностью подтвердил Максим.
— Ты влюблялся?
— Конечно.
— В кого?
— Первый раз в девочку в элитном детском садике. Каждое утро ее привозил на «мерсе» охранник и сопровождал до самой группы. Гувернантка заплетала ей много-много мелких косичек, наряжала в пышные розовые платьица. Туфельки у девочки были тоже розовые, с бантиком. В садик она ходила только для общения. Дома держали как птичку в клетке. Ей очень нравилось в садике. «Приезжай за мной попозже», — уговаривала она охранника. Но он всегда был точен. В отличие от моей мамы, частенько забывавшей меня в садике. Нянечка, которой она давала деньги за сидение со мной допоздна, сетовала на нее воспитателям. А меня называла беспризорником. Насмотревшись фильмов про любовь, я признался девочке в любви и предложил целоваться, как в кино. «Ты умеешь?» — спросила она. «А что тут уметь? — ответил я. — Пойдем в домик на прогулочной площадке». Она согласилась. Когда мы забрались в деревянный теремок, я твердо произнес: «Теперь раздевайся». «Без няни?» — удивилась она. Потому что маленькая принцесса без гувернантки не умела делать ничего. Я кивнул. Она долго снимала свою розовую туфельку с бантиком. Не дождавшись, я обнял ее и потребовал: «А теперь открой рот». Она послушалась, словно была на приеме у зубного врача. Дальше я не знал, что делать. Тут нас застукал ее водитель-охранник. Она убежала, оставив мне свою розовую туфельку, как Золушка. Больше ее не приводили. В саду ходили слухи, что она во всем призналась своему психологу и родители забрали ее из садика. С тех пор я ее не видел.
Так вот во время восточной экскурсии я вспомнил о своей детской любви в пышном платьице и, перед тем как совершить омовение в источнике Любовь, загадал, чтобы встретиться с ней. Экскурсия состояла в основном из женщин. Они, конечно же, выбирали Любовь. Мужчины купались в Надежде. Тогда я не понимал почему.
— Теперь понимаешь?
— Кажется, да.
— Значит, ты выбрал любовь?
— Да. — Максим кивнул. — Я выбрал любовь.
Оля тут же вспомнила слова Кирилла после ее признания, что она бы выбрала, как Максим, любовь: «А я выбрал тебя».
— Правда, сначала я подумал не о девочке из садика, а о маме. Мне так не хватало ее любви, внимания. Она всегда была занята собой. И только потом подумал о той девочке из детского садика. Вода в источнике была ледяная, так что это был своеобразный подвиг. «Когда сбудется желание?» — строго спросил я экскурсовода. Я был очень конкретный ребенок. «А ты сам не обозначил срок?» — поинтересовался тот. «Нет», — растерялся я. «Тогда придется просто ждать», — нашелся он.
— Желание сбылось? — спросила Ольга.
Максим покачал головой.
После разговора с Максимом, который пообещал Оле вернуться домой, ноги понесли ее вновь к дому Кирилла. Но опять ей никто не открыл дверь. Соседка, сидевшая внизу на лавочке, узнала утреннюю гостью.
— Не нашли Кирилла Петровича?
— Нет.
— Вы, наверное, его невеста?
Оля кивнула.
— Сходите в больницу к Петру Романовичу. Он наверняка там, — посоветовала женщина. — Да и старика порадуете. Он мне столько о вас рассказывал! Я, глупая, утром растерялась, забыла вам подсказать. Здесь совсем недалеко, два шага.
— Конечно-конечно, — тут же согласилась Оля. — Как я сама не догадалась его навестить!
В больнице царило послеобеденное затишье.
Ленивый охранник, несмотря на указание пускать посетителей строго по расписанию, купился на приветливую улыбку Оли.
— Иди, только по-тихому, сейчас сон-час. — И, проведя пальцем по списку пациентов, спросил: — Отец говоришь?
— Да.
— Хорошо, что не зима, переобуваться не треба, а то застукают.
— Спасибо. Я потихонечку, не попадусь.
— Если что, скажешь, практикантка.
Оля поднялась в лифте на нужный этаж.
Отец Кирилла, бледный, осунувшийся и оттого выглядевший сильно постаревшим, лежал в палате, где, кроме него, было еще пять человек.
— Детка, как я рад! — увидев Олю, воскликнул он. И, испугавшись, что перебудит соседей, приложил палец к губам.
Оля протянула ему дежурный гостинец из апельсинов и яблок. Визит девушки так обрадовал больного, что, несмотря на состояние, он чуть не вскочил с койки.
— Лежите-лежите, Петр Романович. Что это вы вздумали заболеть? — укорила она старого человека.
— Ох, Олечка! Молодости все нипочем. А мы старые. Сначала переживал за то, что… — Он махнул рукой. — Не дай Бог даже говорить, что в мыслях держал, когда узнал о том, что Кирюша в заложниках с детишками оказался! Потом, когда все минуло, расстраивался за вас, Олечка, думал, обиделись на Кирилла. Свадьба ведь не состоялась! А когда Кирюша вернулся и сказал, что между вами все кончено… так мне плохо стало!
— Петр Романович, неужели из-за этого? Значит, я виновата в вашей болезни.
— Не расстраивайтесь, Олечка, дело не в вас. Во мне дело! Ведь с Кирюшей столько лет бобылями живем. С тех пор, как моя жена умерла и он свою первую любовь потерял! Эти события почти одновременно случились. А теперь все так хорошо складывалось, вы такая замечательная пара, и он вас любит, я это точно знаю. Только Кирюша ведь очень гордый, не признается, что переживает, и ранимый, весь в мать. Вы, наверное, не успели еще до конца понять, какой он. — Отец Кирилла разволновался и, схватившись за сердце, произнес: — Он с детства такой был. Новый год, как каждый ребенок, очень любил: елка, игрушки, подарки. Но вдруг однажды перед самым Новым годом сказал, что ему почему-то не нужна елка. Мы стали допытываться почему, он упрямо молчал, не хотел, чтобы его слабаком посчитали. Но потом признался: жалко дерево. «Постоит немножко у нас в комнате, а после иголки начинает ронять. Вы не знаете, елка так плачет!»
Оля не могла представить сегодняшнего Кирилла, опечаленного судьбой растения. Хотя психологи утверждают, что все человеческие комплексы, страдания родом из детства.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Мужчина высшей пробы - Людмила Леонидова», после закрытия браузера.
