руке было пусто.
Луна заметила в песке коричневое древко, подула, чтобы очистить его от песчинок, и вернула хозяину. Драко собирался наколдовать согревающее чары — он очень замёрз от того, что долго лежал на холодной земле вблизи ледяной массы воды. К тому же, он оделся очень легко, понадеявшись, что в любой момент обновит согревающие чары, — нарядная мантия должна была подчеркнуть его статус в такой важный день. Но знакомая до последнего бугорка поверхность волшебной палочки не откликалась.
Надо было или попросить Луну наколдовать согревающие чары, или попробовать встать. Последнее, кажется, удалось бы Малфою, но он был просто не в состоянии расстаться с нежными пальчиками Луны в своих волосах и прекратить это блаженство. Тогда он решил немного потерпеть, и, чтобы окончательно не замёрзнуть, переполз ближе к Луне.
Драко, притворяясь, что не замечает, что делает, положил свою голову девушке на колени. На мгновение Луна замерла, но потом Драко снова ощутил её пальцы, которые с прежним проворством принялись перебирать белокурые пряди.
Так их и нашли.
***
Что же предпринять? Эти мысли не переставали мучить Гарри. Так он не дождётся помощи, Дамблдор укокошит его гораздо быстрее. Как вообще поступают те, кто значительно слабее, если приходится сражаться на магической дуэли?
Размышлять над ведением боя Поттеру приходилось в самый разгар поединка с Дамблдором, поэтому думалось не очень хорошо. Гарри вообще не часто этим занимался, но в последнее время брал пример с Малфоя, который, наоборот, предпочитал заранее тщательно продумывать стратегию, а потом точно следовать намеченным планам. К сожалению, свои собственные мысли у Гарри не появились, ни плохие, ни хорошие, поэтому он стал вспоминать людей, которым доверял и которые могли бы дать ему совет. Поттер бы выслушал любой совет от того, кто был хорош в боевых чарах и обладал опытом ведения магических дуэлей.
Возможно, профессоры Снейп и Флитвик могли бы подсказать, как ему сейчас действовать, какой стратегии придерживаться и какими заклинаниями вести бой, но ни того, ни другого не было рядом. Однако, проигрывать не хотелось, на кону стояла его жизнь. Гарри снова задумался. Бывают же случаи, когда выигрывает тот, это заведомо слабее? Как бы ни парадоксально звучал этот вопрос, в случае положительного ответа у Поттера появлялся шанс.
Тут Гарри вспомнил, что в его поединках с Малфоем тот проигрывал не всегда. Иногда ему удавалось удивить Поттера, поступив так, как Гарри не ожидал. Тогда Малфой одерживал верх, использовав элемент неожиданности.
Чем же удивить Дамблдора? Гарри попытался вспомнить уловки Драко. Гарри снова осмотрелся и понял, что не может реализовать ничего из того, что было под рукой в дуэльном зале Блэк-хауса. Здесь они были на берегу озера, под ногами серый песок вперемешку с мелкими камешками, чуть поодаль — группа камней покрупнее, которую они с Дамблдором обходили, чтобы не мешала сражаться.
Точно! Песок — классика жанра! Гарри ухватился за пришедшую в голову идею. Он разбежался и ногой взметнул тучу песка, направив её прямо в лицо Дамблдору, готовясь поразить ослеплённого противника серией эффективных заклинаний. Гарри поднял палочку и даже приоткрыл рот, чтобы выкрикнуть формулу, но с ужасом увидел, что песчинки не долетели до Альбуса, а замерли перед ним. Потом, повинуясь едва заметному движению палочки Дамблдора, признанного мастера трансфигурации, песчинки превратились в огромных шершней, страшных даже на вид, которые полетели назад к волшебнику, наколдовавшему их.
Гарри с досадой сообразил, что директор, вероятно, сначала замедлил падение песчинок, использовав Арресто Моментум. А потом Дамблдор выполнял сложнейшее преобразование, превратив песчинки в рой злобных насекомых. Это был не какой-нибудь вульгарный Апис, который вызывает рой пчел. Это была филигранная трансфигурация, выполненная невербально, впрочем, как и всё, что Альбус сейчас колдовал. Огромный опыт позволял ему это, уменьшая и так мизерные шансы Поттера, который сам подкинул Дамблдору оружие против себя.
Гарри с трудом удалось уничтожить угрозу. Он понял, что уже не хочет реализовывать следующий этап своего замысла — поднять Левиосой несколько камней покрупнее, чтобы швырнуть их в Дамблдора. Наверняка результат будет такой же, только теперь от директора следовало ожидать преобразования камней в огромных хищных птиц. Гарри не хотел проверять, удастся ли подобное противнику, так рисковать было слишком опасно. И Поттер решил, что теперь он не станет, как хотел, скидывать мантию, которая ему мешала. Брошенную на землю вещь Альбус может трансфигурировать в новый опасный предмет.
Дамблдор даже не запыхался, он прекрасно знал, чего мог ожидать от Гарри, независимо, творил ли тот заклинания или использовал что-то немагическое. Удивить его не удавалось. В этом было какое-то странное противоречие: Дамблдор был уверен, что Тёмный лорд Волдеморт вселился в Поттера, но ждал от него именно то, что было присуще как раз Мальчику-Который-Выжил.
Значит, вдруг понял Гарри, он должен поступить так, как никогда бы не поступил раньше. Нужно удивить не только Дамблдора, но и себя. Но что он может? Гарри огляделся. Ничего не изменилось за те несколько минут, или часов, Гарри уже не знал, сколько времени они сражались. Всё тот же берег, совсем рядом с тем местом, откуда Чемпионы сегодня отправились на старт.
И вдруг Гарри вспомнил свой утренний разговор с Драко перед началом заплыва.
Драко сказал:
— Гарри, тебе пора на старт. Я займусь поисками и попрошу своих друзей со Слизерина мне помочь. Как только мы отыщем Гермиону, я не спущу с неё глаз, обещаю! А ты лучше проверь снаряжение.
Поттер кивнул и показал ножны и небольшой, но острый нож, который ему выдали вчера. Малфой
