Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Опечаленные очередной неудачей, мы с Егором спустились с мраморных ступеней магазина на теплый асфальт и стали размышлять: а собственно, зачем мне клюшка для гольфа, если я в гольф никогда не играл и вряд ли когда-нибудь буду? И тут, о чудо, я обратил внимание на распахнутые двери бутика справа от нас. Чем-то уютно притягательным повеяло изнутри. Зеленая ковровая дорожка, отзвуки музыки, романтического настроя, пряные запахи с вплетенной сандаловой ноткой непреодолимо манили вглубь торгового оазиса. «Судьба», – решили мы и шагнули навстречу чему-то гарантированно прекрасному.
Уже на пороге нас окружили три очаровательные барышни с ласковыми лицами и в строгих черных костюмах. Внутренне славя Создателя, мы проследовали за ними, полные решимости купить все, что нам смогут предложить, начиная от переносных дизельных электростанций и заканчивая туристическими путевками в молдавскую глубинку. Сразу мое внимание привлек искусно обустроенный стенд с разноцветными флаконами на нем. Решив, что имею дело с представительством элитной парфюмерной фирмы, я бросился обонять представленные экземпляры. Но первый раскрытый мною флакон пронзил мою носоглотку маслянистым зловонием, отдаленно напоминающим одеколон «Юнкерский» с примесью запаха детской опрелости. Поставленный в тупик таким несоответствием видимого и действительного, я смиренно решил, что произошла досадная ошибка, о которой эти милые, трижды милые барышни-продавцы даже не догадывались. Я открыл другой флакон, и мне в лицо ударило смрадом лежалого омуля. Совсем растерявшись, я обернулся к Егору и обнаружил его в полном оцепенении, с ужасом на лице наблюдающим за весело прыгающей перед ним на полке резиновой пипиской героических размеров.
– Это последняя коллекция, – восторженно проинформировала одна из барышень и преданно заглянула Егору в глаза.
Как человек интеллигентный и по роду деятельности занимающийся техникой, тот не нашел ничего лучшего, как надтреснутым от напряжения голосом поинтересоваться:
– А от сети работает? На такую батареек не напасешься.
– Знаете что, – пришел я на выручку товарищу, – нас больше ароматы привлекают. Единственно, меня немного смущает букет, хотя флаконы выше всяких похвал. Нельзя ли подобрать что-то классическое?
Девушка заговорщицки склонилась к моему левому уху и прошептала:
– «Зигмунд» есть. Номер три.
– Вот и хорошо, хотя «Зигмунд-два» мне больше по сердцу, – быстро согласился я, краем глаза наблюдая, как приходит в себя от пережитого шока бледный Егор.
– Номер два очень редкий, – отчего-то зарделась продавщица. – Но третий номер – для людей. И успех гарантированный.
– Что вы имеете в виду? – рефлекторно уточнил я, попутно соображая, о каком успехе может идти речь.
– Никто еще не жаловался, – клятвенно заверила другая барышня и спросила: – Бельем из латекса не интересуетесь?
– Все есть, – заверил я и кивнул на Егора. – У нас один размер. Разве что плеточку. Наша совсем растрепалась.
Егор в подтверждение моих слов ожесточенно затряс головой.
Только тогда я обратил внимание на висящие рядом с флаконами аннотации и внимательно ознакомился с их содержанием. Из текста следовало, что в пузырьках содержится отнюдь не парфюм, а диковинные эликсиры, способные вызывать как у лиц противоположного пола, так и у всей остальной фауны непреодолимое сексуальное влечение к обладателям вышеупомянутых эликсиров.
В этот момент к Егору вернулась речь, и он, невесть к кому обращаясь, жалобно произнес:
– Как минимум пять литиевых аккумуляторов АА.
Опасаясь за рассудок друга, я схватил первый попавшийся флакон, расплатился с продавщицей за него немалыми деньгами и поволок Егора к выходу мимо ряда ранее не замеченных мною фиолетовых манекенов в латексном исподнем.
– А плеточка? Есть четыре вида! – крикнула мне вслед продавщица.
– Потом, в субботу, после вечерней забегу! – из последних сил удерживаясь от приступа хохота, прохрипел я.
– Как это исповедовать? – через полчаса после пережитого задумался в кафе Егор, прикладываясь к четвертой подряд рюмке водки.
– В подробностях, так, мол, и так: интересовался электропитанием резиновой пиписки, – посоветовал я, но вовремя спохватился. – Мне исповедуй. Не сформулируешь. А я в теме.
– Правильно, – облегченно вздохнул он и попросил пятую рюмку.
Через два дня, находясь на съемках фильма «Пуля-дура 2», где мне посчастливилось символизировать и олицетворять за деньги придурковатого супершпиона, я нашел в кармане куртки купленный в срамном бутике пузырек. Ведомый побуждениями полевого естествоиспытателя и жадностью, я обильно окропил себя «Зигмундом» и начал околачиваться в гримерном вагончике рядом с нашим гримером и моей старинной приятельницей Иринкой Давлетьяровой. Через час тоскливого шараханья по вагончику я не выдержал и спросил:
– Колбаса, ты ничего не чувствуешь?
– В смысле? – не поняла она.
– Ну, – замялся я, – каких-нибудь чувств дополнительных, порывов неудержимых?
Иринка еще раз подозрительно принюхалась и спросила:
– А что ты ел?
– Побойся Бога! – возмутился я. – Две с половиной тысячи как с куста, а ты мне такие мерзости!
Поскольку она так ничего и не поняла, мне пришлось рассказывать все с самого начала. Смешливая от природы, Иринка полчаса кряду заливалась гомерическим хохотом, потом переводила всех девчонок-костюмеров меня нюхать, потом отобрала у меня сексуальный сироп и тайком обмазала им голову режиссеру Чикову. Далее мы всем творческим коллективом пристально следили за режиссером, но наш эксперимент не увенчался успехом, если не считать обкаканное под конец смены случайной птицей плечо постановщика.
Вот, пожалуй, пока и все, что я могу сказать о сексе.
Дача
О дачная пора, незаконченная партия кастаньет фламенко моего бытия! Сухой щелчок в смуглой руке за долю секунды до овации. Все на кон: зной, пыль, Чапа – ради теоретической возможности раствориться в предзакатном сумраке леса. Сгинуть в топи реки Молодяни, обвитым хрупкой рукой русалки, в недавнем прошлом – продавщицы супермаркета Ларисы, не дождавшейся из армии Толяна и брошенной Арменом. Могущественная простота пространств, являющихся обязательным условием достижения мифической Русской Воли. Потеряться в придорожной полосе, сопровождаемому шепелявым пройдохой-лешим в бездны ромашковых морей, где еще можно найти тропинку, ведущую «туда, не знаю куда» за тем, чего и в общем-то не надо, а так, чтобы дураком не выглядеть. Трогательное понимание родительской тяги к земле и невольная констатация кульминационного момента. Открытое признание преимуществ жарки на чугуне перед открытым огнем – и все равно куриные окорочка на решетке. Дача! Здесь даже у мобильных перебои бывают. Организация общества «анонимных дачников». Недорогая услуга от продвинутого сетевого оператора: «только что был на брифинге, сейчас на корте с восемнадцатилетней дочерью португальского дипломата, вон его мохито стоит». А самому во фланелевых трениках чесать вдоль железнодорожного полотна с ведром опят и мокрой до колена штаниной, потому что Петрович так весь щебень до телячьего брода и не довез. Сволочь.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
