30 июля в 8 ч утра у главной питательной помпы продуло крышку парового цилиндра и, несмотря на все принятые меры, утечка пара была так велика, что помпа могла действовать самым малым ходом, а у вспомогательной питательной помпы согнулась тяга золотника, и она перестала действовать. Вода в котлах была упущена, в котле № 3 внутренние ряды трубок нагрелись до темно-вишневого каления, и пары в нем пришлось прекратить и залить жар из опасения разрыва водогрейных трубок.
В настоящее время работа по механизмам находится в следующем положении: котлы №№ 1, 2 и 4 очищены от соли и наполнены водой; котел № 3 при наполнении водой дал течь в вальцовке трубок верхнего коллектора, и на приведение его в исправность понадобится не менее 8 дней. Золотники главных машин были вынуты, очищены от соли и поставлены на место, за исключением правого золотника цилиндра среднего давления левой машины, который до сих пор не удалось еще вынуть из коробки. Набивка всех сальников, заменена новой и обе питательные помпы приведены в полный порядок. Кроме того, считаю безусловно необходимым произвести тщательную чистку шеек подшипников, равно как и очистку рабочих поверхностей и поршней паровых цилиндров.
Не имея возможности все время следить за действиями противных сторон в бою наших кораблей с японской эскадрой 28 июля, и из боязни неточности при описании тех немногих моментов, свидетелем которых мне привелось быть, я не буду вдаваться в описание боя и позволю себе отметить только несколько явлений, особенно меня поразивших.
Во-первых, страшно растянутый строй наших кораблей (6 броненосцев занимали около 3 миль).
Во-вторых, большую неточность в направлении нашего огня, так как громадное количество снарядов ложилось значительно впереди японской эскадры.
В-третьих, замечательную точность японского огня, даже при дистанциях 90 каб.
Как не специалист, я не могу разбирать вышеозначенные явления и перейду к изложению тех конструктивных недостатков механизмов миноносца, которые были ясно подчеркнуты при маневрировании миноносца в бою и на последующем его переходе.
1) Для питания всех четырех котлов имеются только две помпы, такой остроумной, но весьма нежной и ненадежной системы, как система Вира, и в случае порчи одной из них, другой приходится работать с большой перегрузкой для поддержания уровня воды в котлах при полном ходе или при таких резких переменах ходов, какие были в бою, когда пар приходилось травить в атмосферу, чтобы не испортить и без того весьма слабые холодильники. Непосильная же работа помпы ведет к порче ее, что и было на миноносце, когда поврежденная помпа могла работать только малым ходом, и мне пришлось из-за недостатка воды вывести из действия два котла.
2) При проектировании миноносца не было принято во внимание то обстоятельство, что у механизмов должны находиться люди; только этим я и могу объяснить полное отсутствие в машинном отделении вентиляции, где температура даже при открытом люке доходила до 58° R, благодаря чему большинство машинистов не выдерживает даже одного часа на вахте, и уход за машиной становится почти невозможен.
3) Помпа для осушения машинного отделения весьма слаба и ненадежна, и для откачивания воды, поступающей через систему заливания трущихся частей, приходится пускать эжектор, что сопряжено с громадным расходом пресной воды, столь драгоценной на миноносце.
Кроме того, как показала практика войны, проводка паровых и питательных труб миноносца весьма неудовлетворительна, как по своему расположению под самой палубой, что делает их легко повреждаемыми, так и при отсутствии разобщительных клапанов между машинами, и на питательных трубах между котлами; так что, при порче питательной трубы в любом месте котлы сразу остаются совершенно без питания. Штоки стопорных и питательных клапанов не выведены на верхнюю палубу, и потому, при значительном повреждении одного из котлов или трубопровода, гибнут все котлы, так как часто люди не имеют возможности закрыть их снизу у поврежденного котла. Расположение машин в одном отсеке допускает возможность одновременного повреждения их, чему и есть примеры.
В заключение не могу не упомянуть о тех нежелательных последствиях, которые влечет за собой практика миноносцев в мирное время на ходах, не превышающих 16 узлов, благодаря чему команда оказывается совершенно неподготовленной к работе на полном ходе, равно как и стояние миноносцев в резерве, когда, живя месяцами на берегу, команда до того отвыкает от своего дела, что при начале кампании часто не в состоянии поддерживать ход даже в 20 узлов.
Младший инженер-механик Н. Кузнецов.
Рапорт командира эскадренного миноносца “Бесстрашный”наместнику Его Императорского Величества
4 августа 1904 г.
Доношу Вашему Высокопревосходительству, что 28 июля в 7 ч 45 мин утра, согласно приказанию заведующего 1 отрядом миноносцев, снялся со швартовов из Восточного бассейна Порт- Артура и вышел на внешний рейд, где вместе с прочими миноносцами держался под парами до сигнала старшего флагмана “сняться с якоря", последовавшего в 8 ч 5 мин.
Броненосцы начали сниматься и выходить в море в сторону Белого Волка. Миноносцы 1 отряда держались по обе стороны броненосцев, по одному полуотделению с каждой стороны. Усмотрев, что крейсер “Аскольд" направился на юг, с очевидной целью прорыва, аза ним шел “Новик”, я имея в виду приказание, “ночью держаться у крейсеров”, и в то же время памятуя Высочайшее повеление идти во Владивосток, решил идти в кильватер “Новику", но, встретив противную зыбь от S, зарылся 3 раза носом, и понял, что по этому румбу миноносец полного хода, нужного для прорыва, не даст, и потому отстал и повернул на N0. Подойдя к миноносцу “Бесшумный”, спросил — что он намерен делать, и оба решили идти к Корейскому берегу для следования во Владивосток. К нему подошли в это время миноносцы “Беспощадный” и “Бурный", с той же целью. Через несколько минут мы вплотную прорезали 3 японских миноносца настолько близко, что нельзя было выпустить мину, что, впрочем, для нашей главной цели — прорыва, было бы вредно, так как привлекло бы внимание неприятеля. После этого случая мы потеряли “Бесшумный", который ушел вперед, и “Бурный”, который отстал. Мы остались вдвоем с “Беспощадным” и с ним решили идти соединенно.
В 7 ч утра мы увидели на горизонте в SW четверти 5 судов, по всем признакам отряд военных судов, от которых мы повернули на О. Тогда два из них погнались за нами, а один начал обходить, с явным намерением отрезать нас от S. Этого последнего мы ясно признали за японский крейсер 3-го ранга типа "Читозе”, — из остальных, один, который дальше всех за нами гнался, был побольше и мог быть крейсером II ранга из быстроходных, так как мы при самом полном ходе очень долго сохраняли первоначальную дистанцию, и только много спустя он, по-видимому, начал отставать и наконец около 10 ч бросил погоню и начал скрываться за горизонтом. Тот же крейсер, который обходил нас с юга, все время держал нас в виду, и если мы уменьшали ход, чтобы, сблизившись, сговориться относительно дальнейшего плана действия, он сейчас же приближался и таким образом заставлял нас давать полный ход. Наконец в 12 ч нам показалось, что он нас покинул, и в то же время нам удалось точно определить свое место по берегу, а также получить полуденную широту.
