Серьезным испытанием для БМП-2 стала война в Чечне в 1994-1996 годах. Потери среди этих машин здесь были немалые, как, впрочем, и среди боевых машин других типов. И не вина конструкторов в этом. Неразберихи было много. Есть один пример из той войны. Я уже упоминал, что летом 1994 года в Кантемировской танковой дивизии я занимался «обкаткой» нового разработанного мной Курса стрельб из БМП. Приказом Главкома Сухопутных войск в мое распоряжение был выделен 2-й батальон Ямпольского мотострелкового полка этой дивизии. Чтобы не «ломать» полка мы с исполняющим обязанности командира полка подполковником Владимиром Котовичем (моим однокашником по ВА БТВ) договорились, что я забираю батальон на три дня в неделю — вторник, среда и четверг. В остальные дни батальон находился в распоряжении командира полка. С этим решением согласились и члены комиссии от Главного управления боевой подготовки, которые также участвовали в испытаниях нового Курса стрельб. Отработку Курса мы начали с самого начала — с подготовительных упражнений. Первые стрельбы показали, что личный состав владеет оружием БМП-2 слабо, к тому же выяснилось, что пушки машин учебно-боевой группы имеют запредельный настрел — более 6000 выстрелов. Было отправлено письмо в ГРАУ и через неделю к радости командира роты на учебно-боевых БМП-2 стояли новенькие 2А42. Шаг за шагом, от упражнения к упражнению мы отрабатывали программу нового Курса стрельб, по ходу при необходимости корректировали условия упражнений. Так продолжалось до конца октября. Контрольные упражнения того Курса были довольно серьезными и, по сути, позволяли отработать боевую слаженность мотострелкового (гранатометного) взвода при использовании всего его вооружения в различных условиях боя днем и ночью. Мотострелки к концу всех наших совместных занятий справлялись со всеми задачами практически на «отлично». А потом был декабрь 1994 года. В мае 1995 года я был в командировке в Кантемировской дивизии и зашел к Володе Котовичу. Поговорили о делах, потом я спросил его: «А где мой батальон?». За те несколько месяцев 2-й мотострелковый батальон для меня стал родным. Володя ответил: «Не задавай глупых вопросов. Где он может быть, как не в Чечне?». Мне стало как-то не по себе. Ведь я помнил в лицо всех солдат, сержантов и офицеров. Увидев мое состояние, Володя улыбнулся и сказал: «Не переживай. Все нормально. Батальон сегодня уже разгружается в пункте постоянной дислокации. Они «отработали» там свои полгода». А потом я узнал самое интересное — за полгода боев, включая штурм Грозного, батальон из 519 человек списочного состава потерял — одного! «Снайпер подловил», — добавил В. Котович. «Все сказали, что если бы не те занятия летом, лежать бы им всем там, в Чечне», — сказал Володя. А мне ужасно было жалко того солдата, я считал, что это я не уберег его. Это пример того, как обученный личный состав способен избежать при боевых действиях даже неизбежных потерь. Потом мне рассказывали, что батальон тот был «нарасхват» среди старших командиров во время боевых действий, т.к. он был способен без потерь выполнить практически любую боевую задачу. Спустя пять лет после тех событий, уже будучи уволенным в запас, я встретил на занятиях со слушателями Общевойсковой академии в Солнечногорске бывшего командира
4-й роты того мотострелкового батальона уже подполковника Садового. Его грудь украшали несколько рядов орденских планок. Когда мы переговорили, он подвел итог всему словами: «Спасибо Вам. Если бы не Вы...». Да причем тут я? Тут все были молодцы, от бойца до комбата. Прав был мой предок А. В. Суворов: «Больше пота в ученье — меньше крови в бою».
Участвовали БМП-2 и в других войнах и конфликтах. Во время проведения американцами операции «Иракская свобода» были зафиксированы случаи поражения танков MlA2 23-й механизированной дивизии США огнем из пушек БМП-2! 30-мм БТ снаряды пушки 2А42 с легкостью пробивали кормовую броню этих «монстров», пробивали решетки газохода ГТД и выводили из строя двигатель, а чаще вызывали пожар в силовом отделении, который полностью уничтожал танк. У американцев это называлось «потери техники по вторичным признакам». О многом говорит и фраза британского сержанта, которую он мне произнес при осмотре новой башни британской БМП Warrior: «O-o, ваши БМП мы очень уважали в Ираке!». БМП-2 пришлось повоевать во многих точках мира. Воевали они в Африке, на Кавказе, в Средней Азии. Воевали БМП-2 и в недавней войне в Южной Осетии. БМП-2, созданная более 30 лет назад, до сих пор остается в строю не одного десятка армий и пользуется заслуженным авторитетом среди тех, кто ее эксплуатирует, а также и среди тех, против кого она выступает «оппонентом», представляя им серьезные «аргументы».
БМП-2 с десантом пехоты во время конфликта на Северном Кавказе.
ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ БМП-3
Главный конструктор СКБМ Александр Александрович Благонравов и его детище БМП-3, 2007 г. (фото СКБМ).
Началу ОКР «Басня», ставшей в конечном итоге новой БМП-3, предшествовали научно-исследовательские работы (НИР), которые проводило СКБ КМЗ совместно с ВНИИтрансмаш. Целью проводимых НИР было определение достижимого уровня требований к основным боевым свойствам будущей БМП. Полученные наработки по главным узлам и механизмам перспективной БМП позволили разработать проект ТТТ для будущей машины, который был утвержден Министерством оборонной промышленности в мае 1979 года. В соответствии с ним были повышены показатели могущества комплекса вооружения за счет введения в его состав противопехотного автоматического гранатомета АГ-17 «Пламя», поднят уровень броневой защиты. Для обеспечения авиадесантирования машины в конструкцию ходовой части ввели устройства дистанционного изменения натяжения гусениц и клиренса машины. Забегая вперед, следует отметить, что этот проект ТТТ позже претерпел существенные изменения. Окончательный вариант ТТТ был утвержден заказчиком только в 1983 году, когда были построены уже опытные образцы новой БМП.
Для разработки будущей БМП в СКБ КМЗ была организована новая творческая группа специалистов, которую возглавил ведущий инженер В.А. Зиновьев. В состав группы вошли конструкторы уже имевшие опыт разработки боевых гусеничных машин в ходе проведения ОКР по созданию нового легкого плавающего танка (объект 685) в 1974-1975 годах, а также и молодые инженеры — выпускники кафедры гусеничных машин (ГМ) Курганского машиностроительного института. Разработка, создание, испытания и доработка БМП-3 в общей сложности заняли почти 15 лет. Кстати, разработка американской БМП М2 Bradley в США по времени заняла столько же — 15 лет.
Все прекрасно понимали, что новая боевая машина будет совершенно иной, а не станет неким усовершенствованием уже созданных БМП-1 или БМП-2. Камнем преткновения стала разработка компоновки машины. Одним из пунктов ТТТ было обеспечение зашиты лобовой проекции БМП от снарядов автоматических пушек существующих и перспективных БМП созданных в странах НАТО. Повышение уровня броневой защиты машины, которая к тому же должна еще и плавать, было одной из наиболее сложных задач. Требовалось значительное увеличение массы лобовой брони.
