Беззащитные японские поселенцы находились в состоянии агонии. Местные жители, притесняемые в прошлом Квантунской армией, безжалостно убивали японских колонистов. Истощенные от голода, болезней, изможденные и отчаявшиеся убегающие колонисты и их семьи, еще не наложившие на себя руки, умирали в большом количестве, отчаянно пытаясь уйти от судьбы. По некоторым подсчетам, по меньшей мере 200 тысяч гражданского населения Японии так никогда и не добралось до своей родины.
Государство Маньчжоу-Го развалилось. 19 августа на Мукденском аэродроме воздушно-десантные подразделения Красной армии схватили, перевезли и заключили под стражу в Чите маньчжурского императора Пу И (уже отрекшегося от престола). Было необычно то, что Пу И поймали слишком легко. Неизвестный офицер Квантунской армии рассматривал предстоящий вывоз этого марионеточного правителя в Японию как возможное замешательство японской «королевской» семьи и сдавшегося в спешном порядке правительства.
К концу августа 1945 года советское командование добилось того, что личный состав Квантунской и Маньчжурской армий был разоружен и взят в плен, и что Маньчжурия, Ляодунский полуостров, Северо-Восточный Китай, Южный Сахалин, Курильские острова и Северная Корея по 38-ю параллель были освобождены от агрессоров. 1 сентября 1945 года штаб Забайкальского фронта переместился в Чанчунь и разместился в бывшем здании штаба Квантунской армии. Особый интерес советские власти проявляли к военным преступникам Квантунской армии — генералам (148 из которых были захвачены в плен), разведчикам и военнослужащим, входящим в состав подразделения, готовившего к войне бактериологическое оружие, известное под названием «Подразделение 731». 20 августа 1945 года, якобы для встречи с прибывающим главнокомандующим советских войск, все генералы Императорской армии в Мукденском районе получили приказ собраться на аэродроме, где их посадили на самолеты и отправили в Сибирь. 5 сентября все японские генералы в Чанчуне, включая и командующего армией генерала Ямаду, а также некоторое количество штабных офицеров на самолете были отправлены в Хабаровск.
Сибирь (и в меньшей степени Монгольская Народная Республика) также была конечным пунктом назначения рядового и сержантского состава Квантунской армии, которых советское командование не намеревалось освобождать или репатриировать, несмотря на тот факт, что в Потсдамской декларации союзнических государств от 26 июля 1945 года, которой СССР, вероятно, должен был придерживаться, войдя в войну на Дальнем Востоке, говорилось, что «японским вооруженным силам после их полного разоружения должно быть разрешено вернуться на родину с возможностью вести мирную и продуктивную жизнь». После разоружения 600 тысяч военнопленных развезли по частям на сборные пункты городов. Многие их них ожидали, что скоро вернутся домой, но, начиная с сентября 1945 года, в СССР были сформированы трудовые батальоны, состоящие из тысячи или полутора тысяч военнопленных в каждом. Японцев посадили в грузовые машины и отправили в 225 лагерей (от Московской области и до Кавказа) для принудительного труда и идеологической обработки. Торжество победителей было полным. По словам маршала Захарова, «бесконечные колонны японских войск во главе со своими генералами выдвигались в северном направлении к территории Советского Союза: они мечтали прийти сюда завоевателями, а теперь уходят военнопленными». Японские военнопленные в 1945 году в Сибири и МНР встретили пленных соотечественников времен войны 1939 года — тех, кто был освобожден, но не смел уйти домой из-за страха перед военным трибуналом.
В лагерях в результате недоедания, переутомления, несчастных случаев, болезней и облучения смертность была очень большой. Репатриация из СССР не начиналась до декабря 1946 года. Советское правительство объявило, что к апрелю 1950 года только 2467 человек (в значительной степени военные преступники) останутся в руках СССР. Однако в октябре 1955 года японское правительство знало фамилии 16 200 военнопленных, которые еще могли выжить в Советском Союзе, Северной Корее и МНР. Командующий Квантунской армией, отбывающий наказание как военный преступник, был освобожден только в июне 1956 года, почти через 11 лет плена. Тогда ему было 74 года, и он был уже больной человек. Два других высокопоставленных военнопленных были возвращены на родину в декабре того же года — начальник штаба Квантунской армии Хата в возрасте 66 лет и командующий армией 3-го фронта Юшироку в возрасте 72 лет. Но еще в начале 1977 года министр социального обеспечения Японии не имел никаких сведений о судьбе 244 человек, попавших в советские лагеря, — последнего контингента канувшей в историю Квантунской армии.
Глава написана по материалам японской военно-исторической литературы.
Дислокация войск и ход боевых действий в Северном Китае с 9 августа по 2 сентября 1945 года
Бои за Курилы
Заключительным этапом боевой деятельности советских войск и сил флота в войне против Японии явилась Курильская десантная операция, которая проводилась войсками 2-го, а в последующем и 1-го Дальневосточных фронтов совместно с моряками Тихоокеанского флота с 18 августа вплоть до окончания этой войны и завершения капитуляции войск 5-го японского фронта из состава сил обороны метрополии на Курильских островах. Эта небольшая территория российской земли досталась нашей Родине дорогой ценой — японская Императорская армия боролась за острова с упорством, достойным настоящих самурайских воинов.
В полном соответствии с замыслом на Дальневосточную кампанию советских войск в ночь на 15 августа (учитывая разницу во времени в 7 часов с Владивостоком и 9 часов с Камчаткой, в Москве это было еще 14 августа) главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке маршал A. M. Василевский отдал распоряжение командующему войсками 2-го Дальневосточного фронта генералу армии М. А. Пуркаеву и командующему Тихоокеанским флотом адмиралу И. С. Юмашеву подготовить и провести наличными силами на Камчатке, не дожидаясь полного прибытия подкреплений, Курильскую десантную операцию, имевшую своей целью оккупировать северную часть Курильских островов[37].
Выполнение этой операции на первом этапе по решению командующих войсками фронта и флотом было возложено на командующего Камчатским оборонительным районом (КОР) генерал-майора А. Р. Гнечко и командира Петропавловской военно-морской базы (ПВМБ) капитана 1-го ранга Д. Г. Пономарева. Первый был назначен командующим десантной операцией, второй — командиром высадки. Командование десантом было поручено командиру 101-й стрелковой дивизии генерал-майору П. И. Дьякову[38].
Во исполнение приказа главкома A. M. Василевского Военный совет 2-го Дальневосточного фронта дал 15 августа следующее указание командующему Камчатским оборонительным районом:
