Как дирижер он дебютировал в 1893 году в Парижской опере в «Самсоне и Далиле» Сен-Санса; в 1902 г. дирижировал первым исполнением музыки Сен-Санса к пьесе Жанны Дьелафуа «Паризатис». Вел также преподавательскую деятельность в парижской Школе Нидермейера.
В 1902 году Поль Виардо записал ряд коротких пьес для звукозаписывающей компании His Master’s Voice, в том числе «Воспоминание о Гайдне» своего учителя Леонара, несколько сочинений Шарля Гуно, Генрика Венявского и т. д.
Написал две сонаты для скрипки и фортепиано и ряд других скрипичных пьес. Автор «Истории музыки» (1905, предисловие Камиля Сен-Санса) и книги «Музыка в Скандинавии» (фр. La musique еп Scandinavie; 1908), написанной в качестве отчета о личной поездке по скандинавским странам. Опубликовал также книгу воспоминаний (фр. Souvenirs d’un artiste; 1910) и ряд других мемуарных публикаций.
Полю Виардо посвящены Колыбельная для скрипки и фортепиано Сен-Санса (1871) и соната для скрипки и фортепиано ля мажор дружившего с ним Габриэля Форе (1876), в 1878 году они вместе исполнили ее премьеру. Кроме того, мать Поля написала для него шесть пьес для скрипки и фортепиано.
В доме Луи и Полины Виардо воспитывалась и незаконнорожденная дочь писателя И. С. Тургенева. То, что Тургенев является нашим соотечественником, дало право Полине Виардо не скрывать правду об этом факте и оставить неизменными следующие сведения, так или иначе, касающиеся семьи Виардо: 26 апреля 1842 года у известного русского писателя Ивана Сергеевича Тургенева родилась дочь Пелагея. С матерью девочки Авдотьей Ермолаевной Ивановой Иван Сергеевич познакомился в Спасском-Лутовино. Варвара Петровна, мать писателя, привезла девушку из Москвы работать белошвейкой. Молодые люди испытывали симпатию друг к другу, и вскоре это переросло в бурный роман. Это обстоятельство не ускользнуло от внимания Варвары Петровны: молодая мастерица была уволена и отправлена в Москву, где и родила дочь от Тургенева. Варвара Петровна не признала новорожденную своей внучкой, но девочку у матери вскоре забрала и отправила в Спасское.
Жизнь Пелагеи началась в семье прачки на барском дворе. Маленькая девочка оказалась в тяжелом положении. Все дворовые насмешливо называли ее «барышней», а прачка заставляла выполнять тяжелую работу. Варвара Петровна не испытывала к внучке родственных чувств, иногда приказывала привести ее в гостиную и с притворным недоумением спрашивала: «скажите, на кого эта девочка похожа» и… отправляла обратно к прачке.
Иван Сергеевич, по его собственному признанию, узнал о рождении дочери, когда ей исполнилось восемь лет. Первое упоминание о дочери встречается в письме Тургенева от 9/21 июля 1850 года, адресованном к Полине и Луи Виардо:
«…скажу Вам, что я нашел здесь — догадайтесь что? — свою дочку, 8 лет, разительно на меня похожую… Глядя на это бедное маленькое создание, , я почувствовал свои обязанности по отношению к ней, и я их выполню — она никогда не узнает нищеты, я устрою ее жизнь, как можно лучше…».
Вернувшись домой, он обнаружил, что его дочь — маленькая Пелагея — в имении бабушки несчастна. Варвара Петровна обращалась с ней очень грубо и жестоко, так, если бы та была обычной крепостной.
«Дайте мне совет — все, что исходит от Вас, исполнено доброты и такой искренности Итак, не правда ли, я могу рассчитывать на добрый совет, которому слепо последую, говорю Вам заранее».
Тургенев также писал Полине Виардо о своих страхах: «Моя собственная 8-летняя дочь говорит: «Я никому не верю и никого не люблю, потому что меня никто не любит». Знаменитая певица сразу же ответила: «Присылайте ее ко мне, она будет моей дочерью». Понимая всю двусмысленность и трудность будущего положения в России своей незаконнорожденной дочери, писатель с радостью согласился. Иван Сергеевич увез девочку во Францию, где она воспитывалась с детьми Виардо. В 1850 году в восьмилетием возрасте Пелагея Тургенева, которую отныне отец называет Полинет, в честь Виардо, навсегда покинула Россию. После смерти матери братья Тургеневы разделили огромное наследство: Ивану Сергеевичу досталось Спасское имение.
В семье Виардо ее обучение велось на французском языке. И когда после долгих лет разлуки Тургенев приехал во Францию, то свою дочь он уже увидел четырнадцатилетней барышней, практически полностью забывшей русский язык. «Моя дочка очень меня радует. По-русски забыла совершенно — и я этому рад. Ей не для чего помнить язык страны, в которую она никогда не возвратится».
Иван Сергеевич принимал большое участие в воспитании Пелагеи. Его письма показывают, с какой нежной любовью, вниманием, заботливостью он относился к Полинет, мягко, но серьезно давал советы и наставления. И. С. Тургенев советовал дочери «упорно работать и размышлять», «быть послушной». Порой указывал на серьезные недостатки: «Ты обидчива, тщеславна, упряма и скрытна. Ты не любишь, чтобы тебе говорили правду… Ты ревнива… Ты недоверчива…».
Указывая на отрицательные черты в характере дочери, отец все же при этом подчеркивал: «.. если даже мои упреки в какой-то степени преувеличены, ты должна не обижаться на них, но видеть в них лишь новое доказательство моей любви к тебе. Прими то, что есть полезного в моих советах, а что до остального, то знай, что нет никого на свете, кто бы любил тебя больше, чем я».
Тургенев часто указывал дочери на ошибки в орфографии. По мнению писателя: «Настаивать так на орфографии кажется мелочью, но помимо того, что мы совершенно вправе судить о чьем-нибудь образовании по тому, как он пишет, мы можем справедливо предполагать, что, если внимания недостает в мелочах, его должно еще более недоставать в больших делах».
Тургенев познакомил дочь со многими русскими друзьями. Некоторые из них потом в течение долгих лет поддерживали с ней дружеские отношения, оказывали помощь, принимали активное участие в ее судьбе. В их числе О. А. Сомова (Тургенева), семья Трубецких, графиня Е. Е. Ламберт, семья Н. И. Тургенева, П. В. Анненков.
Под влиянием русских друзей отца Полина пожелала брать уроки Закона Божьего. Иван Сергеевич поддерживал стремление дочери: «…я не только «не отнял Бога у нее», но я сам с ней хожу в церковь. Я бы себе не позволил такое посягательство на ее свободу, и если я не христианин — это мое личное дело, пожалуй, мое личное несчастье. Полинька, напротив, очень религиозна».
Несмотря на большую любовь, Тургенев в то же время не скрывал от себя и от друзей недостатков Полины, отсутствия у них с дочерью общих интересов. Графине Е. Е. Ламберт он писал: «Я довольно много видел мою дочь в последнее время — и узнал ее. При большом сходстве со мною она — натура совершенно различная от меня: художественного начала в ней и следа нет; она очень положительна, одарена здравым смыслом: она будет хорошая жена, добрая мать семейства, превосходная хозяйка — романтическое, мечтательное все ей чуждо: у ней много прозорливости и безмолвной наблюдательности, она будет женщина с правилами и религиозная… Она, вероятно, будет счастлива… Она меня любит страстно».
Огорчали Тургенева сложные отношения дочери с Полиной Виардо. Вначале все было как будто бы благополучно. Виардо была довольна своей воспитанницей. Но вскоре Тургенев понял, что все не так просто, как казалось. Полина не прижилась в чужой семье, ощущала свое сиротство, ревновала отца к Виардо. Он пытался повлиять на дочь, доказывал ее неправоту, неблагодарность по отношению к Виардо. Замечания делал то в мягкой, а то и в более резкой форме: «Ты будешь рада вновь ее (П. Виардо) увидеть, не правда ли? Я хочу дать тебе поручение, которое тебе будет приятно: …поцелуй ей покрепче обе руки за меня». В этих строчках, скорее всего, звучит собственное желание Тургенева. Писателю очень хотелось, чтобы его дочь испытывала подобные чувства. Но дочь не разделяла мнения отца. Свое отрицательное отношение к Виардо Полина не только не могла, но и не хотела скрывать. Порой это выражалось в самых незначительных, мелких вещах.
