Нирин посмотрел на отца, тот по-прежнему делал вид, что ничего не замечает. И вдруг Нирину стало понятно, в чем на самом деле разница между простым людом и знатью. Его всегда учили уважать тех, кто стоит выше, но он никогда по-настоящему не осознавал того, что это уважение не взаимно. Компаньоны обладали властью над ним — и с восторгом пользовались своим превосходством.
Еще один камень, покрупнее, ударил его по руке, когда он наклонился, чтобы поднять ножницы.
— Эй, повернись, рыжий вол! Помычи, ну же!
— А ты брось еще один камень!
И тут же Нирин снова получил удар по голове — настолько сильный, что перед глазами поплыли круги. Нирин опять уронил ножницы и упал на колени. Он не слишком хорошо понял, что произошло после этого, лишь какое-то время спустя мальчик открыл глаза и обнаружил, что лежит под кустом, который недавно подстригал, и видит неестественно синее пламя, пожирающее ухоженные ветки.
К нему подбежал отец и оттащил Нирина от обжигающего огня.
— Ты что натворил, негодник? — прошипел он. Отец был испуган, как никогда в жизни. — Что ты сделал, я тебя спрашиваю? Отвечай, во имя Создателя!
Нирин с трудом сел и огляделся. Неподалеку собралась небольшая толпа, слуги и вельможи стояли вперемешку. Несколько человек побежали за водой. Трое его мучителей исчезли.
Вода никак не подействовала на синее пламя. Оно горело до тех пор, пока розовый куст не превратился в пепел.
Вместе с людьми, принесшими воду, явились стражники, и их капитан потребовал объяснить, что случилось в саду. Нирин не мог ничего сказать, потому что сам не имел ни малейшего представления о происшедшем. Его отец, как обычно, молчал. Наконец появился какой-то широкоплечий человек; он протолкался через толпу, таща за ухо одного из обидчиков Нирина. Молодой человек раболепно съежился.
— Я так понимаю, этот юный негодяй решил использовать тебя в качестве мишени, — сказал человек в военной форме, обращаясь к Нирину и продолжая держать компаньона так, что тому приходилось стоять на цыпочках.
Но даже в таком неудобном положении мальчик бросил на Нирина бешеный взгляд, давая понять, что именно случится с сыном садовника, если тот проболтается.
— Ну же, парень, говори! Ты что, язык проглотил? — потребовал мужчина. Он, похоже, не сердился на Нирина, просто желал поскорее покончить с неприятным делом. — Я — Порион, учитель боевого мастерства всех королевских компаньонов, и я отвечаю за поведение мальчиков. Это один из тех, кто издевался над тобой?
Отец Нирина поймал взгляд сына, безмолвно предупреждая, что надо молчать и оставаться невидимым.
— Я не знаю. Я же к ним спиной стоял, — пробормотал наконец Нирин, уставившись на свои грязные башмаки на деревянной подошве.
— Ты уверен, что не узнаешь его? — резко спросил Порион. — Я все равно выясню, кто-нибудь из его приятелей скажет.
Нирин чувствовал на себе взгляд наставника Пориона, но не поднимал головы; он увидел, как нарядные башмаки юного лорда наконец прочно встали на траву, когда старый воин отпустил его.
— Ладно, оставим это пока. Нилус, марш на тренировочную площадку, там тебе следует быть. И не думай, я этого так не оставлю! — рявкнул Порион.
Молодой лорд бросил на Нирина наглый победный взгляд и ушел.
Порион задержался еще ненадолго, задумчиво рассматривая то, что осталось от розового куста.
— Могу поспорить, это именно ты сделал, парень. Ведь правда?
Нирин пожал плечами. Как он мог натворить такое? У него даже огнива не было.
Порион повернулся к его отцу, топтавшемуся неподалеку.
— Это твой сын?
— Да, сэр, — промямлил садовник, в ужасе от того, что перестал быть невидимым для этого человека.
— В твоем роду есть волшебники?
— Нет, сэр, никого.
— Все равно лучше тебе отвести его к хорошему чародею, он разберется. И сделай это поскорее, пока он не устроил что-нибудь похуже маленького пожара. — Порион снова повернулся к Нирину, и его лицо помрачнело. — И больше он не должен появляться во дворце. Таков королевский закон. Необученные люди с магическим даром слишком опасны. Все, иди, забери его отсюда и присматривай за ним, пока он не причинил кому-нибудь вред.
Не веря своим ушам, Нирин посмотрел на капитана. Того мальчика, что издевался над ним, просто отпустили, а его наказывают? Наплевав на осторожность, он упал к ногам Пориона.
— Прошу тебя, сэр, не отсылай меня! Я буду хорошо работать, я ничего дурного не сделаю, клянусь Создателем!
Порион показал на кучку золы, оставшуюся на месте куста.
— Ты ведь не собирался этого делать, правда?
— Я же сказал тебе, я просто не мог…
Внезапно крепкая рука отца схватила его за ворот и рывком подняла на ноги.
— Я присмотрю за ним, сэр, — сказал садовник Пориону.
Подхватив Нирина под тонкую руку, он как преступника потащил своего сына из сада, подальше от дворца.
Мать выпорола его за потерю службы и тех маленьких денег, которые приносила его работа.
— Ты опозорил семью! — кричала она, хлеща ремнем по его худеньким плечам. — Мы все теперь будем голодать без тех монет, что ты приносил в дом!
В конце концов отец остановил ее и отнес рыдающего мальчика в постель.
Впервые в жизни отец сел рядом с его постелью и присмотрелся к сыну вроде бы даже с интересом.
— Так ты ничего не помнишь, сынок? — спросил он. — Правда не помнишь? Ты меня не обманываешь?
— Нет, папа, ничего не помню… потом только увидел, что куст горит.
Садовник вздохнул.
— Ну, как бы то ни было, ты это сделал и из-за этого потерял место. Надо же, родился с магическим даром…
Он покачал головой, и сердце Нирина упало. Все знали, что случалось с теми несчастными, кто при их положении в обществе умудрялся родиться с этой неуправляемой силой.
Нирин так и не заснул в ту ночь, представляя всякие ужасы. Его семья будет голодать, его выгонят из дома, он будет скитаться по дорогам, и любой сможет швырнуть в него камень… и все из-за того, что молодые лорды решили позабавиться! Как он жалел теперь, что ничего не сказал наставнику Пориону! При воспоминании о таком бессмысленном послушании его лицо вспыхнуло.
Горькие мысли разрастались, питаемые стыдом. Как он позволил виновнику его несчастья одним лишь взглядом заткнуть ему рот? Если бы он заговорил, может, его бы и не выгнали. Если бы те трое мальчиков не избрали его своей мишенью или если бы отец остановил их, если бы Нирин отошел в сторону, или повернулся, или попытался бы дать сдачи…
Если, если, если. Навязчивые мысли грызли Нирина, и странное темное чувство с новой силой начало разгораться в нем. В ночной тишине он почувствовал, как начало покалывать кожу, а когда поднял руки, то в темноте увидел, что между кончиками пальцев танцуют маленькие голубые искры, похожие на крошечные молнии. Это напугало мальчика, и он поспешно сунул руки в кувшин с водой, стоявший рядом с его кроватью, боясь, что подожжет простыни.
