Елена безропотно поплелась в ординаторскую. Потом пыталась как-то уговорить медбрата зайти к ним в палату. Но, после представлений Ксении Аполлинарьевны, настроение у медбрата оказалось не из лучших, и он упорно не желал поддаваться на уговоры Елены.
– Утром, все утром, – в который раз буркнул парень и уткнулся носом в мужской журнал про новые автомобили и яхты.
– Вика тебя зовет! – наконец, не выдержала Елена.
Парня точно подменили. На лице появилась глуповатая счастливая улыбка, и Елена не успела опомниться, как Игорь выскочил в коридор, а девушка осталась в ординаторской одна.
Елена неспешно шагала по коридору. Она отчетливо знала, просто знала, что Игорь работает тут из-за Виктории. Вика – его любовь… Каждый раз он ждет, когда девушка его вспомнит. Каждый раз надеется, что это навсегда или хотя бы надолго… А потом она опять становится девочкой тринадцати лет – и Игорь остается один. Один на один со своими мечтами и надеждами. Вика в тринадцать лет знает его лишь как хорошего медбрата, как доброго, но чужого…
Елена подходила к палате все ближе и все больше медлила. Её знание не сдерживали стены. Они казались ей прозрачными. Елена видела, как Игорь обхватил руками Викторию, как кружит её по комнате, как рыжие кудряшки разметались по его счастливому лицу. Они оба хохочут. Оба счастливы, и оба без оглядки наслаждаются мгновениями. Ведь им даны всего лишь они.
И Виктория здесь вовсе не потому, что не забирает отец. Она тут из-за Игоря. Она все еще надеется, что сможет себя контролировать и помнить… Помнить его… Всегда…
Елена согнулась от неожиданной боли.
Помнить всегда…
Это ей напомнило…
Болезненно напомнило, зачем она здесь… За кем последовала… Кого нашла по ту сторону реальности, в мире идей. Нашла и вытащила… Куда смогла… По-другому не получалось… Таур…
Слезы лились из глаз. Елена удивленно поднесла руку к мокрому липу.
Она не помнила, как начала плакать. Не понимала, почему слезы градом текут у нее из глаз.
Елена потихоньку сползла по стенке коридора на пол и так неподвижно сидела несколько минут. Девушка не решалась пошевелиться. Подобное ясное знание и понимание… уходило… И она ничего не могла с этим поделать.
Не помня себя, Елена побежала по коридору. Охранник на выходе попытался её остановить. С необычной для себя силой, Елена его оттолкнула и побежала дальше: на воздух, в парк, подальше от понимания, знания, памяти… Она не понимала от чего убегает.
А потом Елена остановилась. На губах она чувствовала соленый привкус крови. Она так прикусила губу, что прокусила кожу. Елена обхватила могучий дуб руками и прижалась к шершавой коре щекой.
А потом подбежали санитары. Ввели успокоительное. Это её очень разозлило. Елена их не слышала, точно они находились за стеклянной стеной. Она не хотела никого ни слышать, ни видеть.
И все исчезли.
* * *
Елена сидела на полу знакомой лаборатории. Заплаканная, растрепанная…
Полуфранцуженка оторвалась от мониторов и удивленно уставилась на девушку. Двери лаборатории доктора Петровой были надежно закрыты на замок, для открытия которого требовался как минимум код и магнитная карта. А еще вход в коридор был оснащен сканером сетчатки и дешифратором голоса.
– Ты как тут оказалась? – Вивьен аккуратно откинула с лица прядку огненно-рыжих волос.
Затем доктор Петрова подошла к двери и на всякий случай проверила замки.
– Проходим через стены… – удивленно промурлыкала себе под нос доктор. – Или…
Первые секунды появления девушки доктор Петрова заметить не успела. От работы её оторвало едва слышное всхлипывание. Только тогда Вивьен обернулась и увидела…
Вивьен быстро подошла к компьютеру и запустила на монитор видео с камер наблюдения.
– Впервые подобное вижу! – воскликнула полуфранцуженка. – Елена, ты понимаешь, что сейчас сделала?! – продолжила молодая женщина, уже обращаясь к своей пациентке.
Сегодня Вивьен в очередной раз задержалась на работе, в очередной раз билась над данными и надеялась найти правильный подход.
И тут такой сюрприз!
Вивьен едва заметно нервным движением потянулась за сигаретами, поняла, что пачка пуста, бросила её в урну и принялась грызть кончик карандаша.
Сегодня Вивьен оказалась ночью в лаборатории не только из-за любви к работе. Она все больше начинала бояться невыполнения обязательств перед Вениамином Собко. В лаборатории она фактически скрывалась из-за страха за собственную жизнь!
Как говорилось в досье, собранном Стасом на одну из крупнейших фигур мафиозного мира – на Вениамина Собко, а если быть точнее, на Веню Курганского, – тот не отличался добродетелями терпения и всепрощения. За невыполнение своих обязательств Вивьен могли легко обнаружить на дне реки с камушком на шее. А еще и с заламинированной записочкой, мол: «перегорела на работе, не поминайте лихом…». Закатать в ламинирующую пленку предсмертную записочку, для пущего веселья, могло показаться Собко вполне уместной шуткой. Он вообще любил обставлять похороны со смехом. То утопленнику предсмертную прощальную записочку в непромокаемый плащ засунет, то мешок с котятами к руке прицепит… Шутник, одним словом.
Вивьен, еще раз пересмотрев запись, не сдержалась, отбросила карандаш и хлопнула в ладоши:
– Ты переместилась в пространстве! Из парка, прямиком в эту лабораторию! Как себя чувствуешь? – Вивьен тут же нахмурилась и включила «доктора» на полную катушку. Пациента нужно было срочно брать голыми руками и делать из девчонки суперменшу!
Елена начала недоуменно озираться по сторонам. До нее только сейчас начало доходить произошедшее.
Тем временем многочисленные камеры, установленные вокруг секретного НИИ, показали доктору Петровой, как в парке начинает назревать переполох. К поискам беглянки санитары подключили охранников, и те метались по парку с собаками, пытаясь отыскать растаявшую в воздухе девушку.
Вивьен быстро набрала по внутреннему телефону охрану:
– Серж, доброй ночи… Это я. Елена у меня, все в порядке… Да, правда у меня, проверь камеры… Да… Необычная. Удивительно, но факт. Да, впервые… Пока не стоит… Прекрасно!
Вивьен бросила трубку и удовлетворенно откинулась в кресле. Сегодня ей предстояла интересная ночь! Удивительная ночь! Незабываемая!
Никто не понимал, но доктор Петрова на самом деле уже очень давно была замужем исключительно за работой. Все остальное было лишь мишурой, призванной развлечь её в свободное время или послужить её основной любви – науке.
18
Далида бежала, нет, неслась в кафе, отделанное в итальянском стиле в тонах кофе с молоком. Недавно она получила такую выволочку от Ведущего Сектора 101, что даже не мечтала больше ни о чем, кроме как успешно выполнить задание.
