Однако все это было еще полбеды. Главная же проблема заключалась в том, что отношения Республики Клодия и Принципата Романа – следующего Владычьего мира на маршруте каравана в Королевство – оказались накалены до предела и любые торговые связи между ними были строжайше запрещены. Иными словами, путь отсюда в Принципат Романа путешественникам был заказан.
В довершение всего, спуститься на планету гостям также не разрешили – якобы в интересах их же собственной безопасности. Правда, дозволили посетить орбитальный порт – и то не более чем полудюжине за раз.
Эдуард нисколько не сомневался, что не попадет в число шестерых счастливчиков, – и, конечно же, не ошибся. На прогулку из одной консервной банки в другую, побольше, отправились Ливия, Виктор, Елена, агент публикана Марка – Овиус, Гийом и еще один всадник – по имени Гней. Если не считать спавшего в кубрике после перелета рыжего Терциуса, Эдуард остался на барже один.
Какое-то время он без дела слонялся по отсекам, потом, окончательно ошалев от скуки, достал красную папку и принялся откладывать в отдельную стопку документы на товар, подлежащий реквизиции. Таковых набралось не так много – продукты питания занимали немалые объемы в трюмах, но ассортимент их на его барже был небогат: замороженное мясо, какие-то специи с приправами и бочки с соленьями – вот, собственно, и все. Интересно, зачем голодающим на планете изысканные пряности? Ладно еще мясо…
И если они там, внизу, и правда страдают от голода, последнее дело – грабить честных торговцев! Кто к ним после этого полетит? Вон, от Романа уже не летают. Может, с этого и начался конфликт: выпотрошили караван тамошних публиканов, те обиделись, ответили, ну и – понеслось?.. Да наверняка так оно и было! А мы тут теперь страдай из-за них…
Захлопнув папку, Эдуард швырнул ее на стол и отправился в кубрик проведать Терциуса. Всадник по-прежнему спал, сладко, по-детски, посапывая. Не решившись его будить, юноша поднялся на мостик, поднял закрывающие иллюминаторы походные щиты и какое-то время любовался напоминающей гигантское восьмиспицевое тележное колесо громадой орбитального порта. Баржу его причалов насчитывалось не менее двух дюжин – и это только те, что можно было углядеть отсюда. Заходят, значит, все-таки в систему торговцы. Хотя, может, все эти суда принадлежат местным публиканам?
Просидев, таращась в иллюминатор, около получаса, но так и не высмотрев больше ничего, достойного упоминания, Эдуард покинул мостик. Путь его вновь лежал мимо кубрика – с тем лишь, чтобы убедиться, что там ничего не изменилось. Тогда, решив последовать примеру Терциуса, юноша вернулся в свою каюту, однако, стоило ему прилечь на койку, как нагрянула вернувшаяся Елена.
– Минор, папку нашу не видел? – с порога спросила девушка. – А, вот она, сама вижу, – заметила она брошенные на столе документы. – Ливия просила подобрать бумаги на выгружаемые товары.
– Уже сделано, – буркнул Эдуард. – Три первых листа.
– Правда? – просияла Елена. – Здорово! Тогда по-быстрому выгружаем – и стартуем.
– Стартуем? – удивился он. – Нам что, разрешили лететь к Роману? – спустив ноги на пол, он сел на койке.
– Нет, но Ливия нашла другой вариант. Летим к Виктору!
– Что? – не понял юноша. – А где Вик?
– Да не к нашему Виктору, – рассмеялась Елена. – К Владыке Виктору, его тезке. А от того, как говорят, есть Путь к Роману. Так что придется просто сделать небольшой крюк.
– Понятно, – кивнул Эдуард. – Тебе помочь с выгрузкой?
– Да мне только документы на товар отдать, и все. Но хочешь – пойдем вместе.
– Хочу, – кивнул юноша, вставая. – Пошли.
– Ну пошли.
* * *
Планета Республики Виктора была маленькой и климат имела суровый – ведение сельского хозяйства на ней было возможно лишь в пределах неширокой полосы по обе стороны экватора, – однако, в отличие от владений жадного до чужого добра Клодия, никаких проблем с продовольствием жители здесь не испытывали. По крайней мере, стол, накрытый для гостей в обеденном зале мансиона, ломился от яств, и стоило все это великолепие сущие гроши.
Впрочем, для путешественников, вынужденных коротать время за трапезой, это было слабым утешением. Ливия так уж точно предпочла бы давиться сухим пайком на борту баржи, лишь бы та в этот момент следовала по намеченному маршруту – в Принципат Романа. Но законы Владыки Виктора были таковы, что для выхода на Путь требовалось нанять на каждое судно местного всадника-лоцмана. Один свободный на планете нашелся сразу, и с ним тут же был заключен контракт, в стоимость которого, похоже, с лихвой вошло все недоплаченное за щедрое угощение, но вот двое других обещали освободиться лишь через пару дней. Благо хоть сутки здесь были почти на четверть короче нормальных – все меньше ждать.
А вот сила тяжести, несмотря на скромные размеры планеты, пожалуй, даже немного превосходила привычную. Ходить, особенно с туго набитым пузом, было тяжеловато, поэтому большинство предпочитало проводить время сидя за столом или вовсе возлежа в комнатах – каждому выделили свою, отдельную, с широкими мягкими кроватями, на которых при желании можно было бы разместиться и втроем-вчетвером. В первый вечер Ливия все же заставила всех пройтись по городу – тот оказался невелик, но довольно красив. Особенно поразили Эдуарда фонтаны: они тут были везде, буквально на каждом перекрестке – как большие, многоярусные, так и совсем скромные, в виде бьющей из стены здания тонкой струйки, стекающей в полукруглую чашу. Воду из них, кстати, можно было пить, но на вкус она оказалась немного солоноватой, что тут же навело Елену на мысль о море. Однако здесь девушку ждало разочарование: моря на планете имелись, как же без них, но лишь холодные, закованные в вечный ледяной панцирь. Купаться в них, разумеется, было нельзя, а для того чтобы пройтись по пляжу, потребовалась бы, вероятно, меховая шуба.
Недолгая прогулка оказалась в итоге весьма утомительной, и, вернувшись в мансион, расположенный, кстати, в самом центре города, на одной площади с Дворцом магистратов и Храмом Виктории, весьма заинтересовавшим Ливию, Эдуард твердо намеревался прямиком отправиться спать, но, увидев приготовленный для гостей заставленный блюдами стол, передумал. Елена и Виктор, как и большинство всадников, также согласились отужинать, в свои покои удалились лишь Ливия и Гийом. Освобожденный раб, правда, неожиданно вернулся в обеденный зал уже через четверть часа. Подойдя к Елене, он что-то негромко прошептал ей на ухо – так, что сидящий рядом с девушкой Эдуард ни слова не расслышал. Та кивнула, отстегнула от пояса свой знаменитый кортик и протянула его всаднику. Тот поблагодарил и удалился с оружием в руках.
– Чего это он от тебя хотел? – спросил у девушки Эдуард, когда Гийом покинул зал.
– Ливии зачем-то срочно понадобился кортик, – ответила девушка.
– Ливии? – поднял брови он. – Зачем? У нее же, вроде, свой есть.
– Не знаю, – пожала плечами Елена. – Он не сказал.
– Наверное, решили немного пофехтовать с Гийомом, – предположил Виктор, слышавший их разговор. Вероятно, в шутку – более нелепой картины, чем жрица, бьющаяся в своей комнате на клинках с Гийомом, представить было сложно.
