«Я написал ему [Иличу] из Белграда в весьма неопределенных выражениях, что я совершу убийство… [по прибытии в Сараево, приблизительно за три недели до совершения преступления] я сказал ему [Иличу], что он должен подобрать нескольких годных для этого дела людей, – таких, на которых можно было бы положиться»[34].
Эти показания двух конспираторов, сделанные ими независимо друг от друга, показывают, что Илич не располагал никаким оружием, за исключением того, которое Принцип и оба его товарища собирались доставить из Сербии, и далее – что мысль о приискании еще нескольких участников исходила от Принципа, а не от Илича. Неясно только, содержалось ли это предложение уже в письме Принципа или оно было сделано им лично по прибытии в Сараево.
Главным руководителем был не Илич, а Принцип, и инициатива исходила из Сербии, а не из Боснии. Показания этих обоих людей явно противоречат версии Сетон-Уотсона, что «в начале 1914 года Илич сам стал подбирать молодежь» и что в то время, как Принцип, Габринович и Грабец достали оружие в Белграде, «Илич совершенно независимо от них продолжал свои приготовления в Сараеве и снабдил оружием трех других молодых людей – Цветко Поповича, Вазо Чубриновича и Мехметбашича, – из коих никто не имел никакой связи с Сербией».
В действительности Илич стал подбирать молодежь только после того, как получил письмо от Принципа, и весьма вероятно – лишь тогда, когда Принцип уже прибыл в Сараево, за три недели до совершения преступления[35]. Также не соответствует действительности, что, в то время как Принцип и оба его товарища еще находились в Белграде, Илич продолжал свои приготовления в Сараеве совершенно независимо от них и вооружил трех остальных юношей. У Илича не было оружия, пока его не достал Принцип.
Здесь же следует отметить, что ни у Илича, ни у его сараевских юнцов не оказалось достаточно выдержки и решимости для того, чтобы совершить это дело. В роковой день никто из них не шевельнул даже пальцем. Если бы Принцип и Габринович не явились из Белграда со вполне определенным намерением, то эрцгерцог, вероятно, уехал бы из Сараева цел и невредим. Об этом мы еще скажем подробнее ниже, при обсуждении вопроса об ответственности за преступление.
Далее, нет никакого сомнения в том, что версия Сетон-Уотсона правильна постольку, поскольку она касается газетной вырезки, отправленной на Пасху Габриновичу из Сараева в Белград. Но следует отметить, что Принцип самым энергичным образом заявил, что еще до получения этой вырезки у них уже имелось намерение совершить это деяние. «Я знаю определенно, что, еще прежде чем Габринович получил вырезку, я сказал ему, что я совершу это убийство».
Из двух версий – Сетон-Уотсона и Богичевича – последняя во многих отношениях ближе к истине. Обе они содержат утверждения, которые трудно принять, но не подлежит сомнению, что действительная инициатива заговора исходила от Принципа в Белграде, а не от Илича в Сараеве. Очевидно, совершение политического убийства было задумано зимой 1913–1914 годов Принципом, Гачиновичем и Иличем, и для этого состоялось свидание в Тулузе. Но, по всей вероятности, заговорщики еще не окончательно решили, кто должен быть жертвой – австрийский эрцгерцог или генерал Потиорек, которого ненавидели как человека, непосредственным образом ответственного за суровый австрийский режим в Боснии. Видимо, первоначально предпочли избрать объектом мести губернатора Боснии, а не наследника престола.
