Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
Евдокия Лопухина. Парсуна
В 17 лет юный царь Петр, увлеченный потешными баталиями в селе Преображенском, не испытывал ни малейшего желания жениться, но ослушаться матери Натальи Нарышкиной, которая опасалась, что трон может захватить царевна Софья, не мог. Нарышкина торопилась сделать своего сына настоящим мужчиной, тогда он стал бы полноценным царем и трон по праву наследования принадлежал бы ему одному. В условиях того времени женатый мужчина считался полноправным хозяином в семье, в своем доме, в своем государстве.
По отзывам современников, царица Евдокия, в девичестве ее имя Прасковья, была девушкой спокойной, покладистой, обладала привлекательной внешностью, но она была далека от энергичного и любознательного Петра. Евдокию воспитывали в традициях патриархальной русской семьи: послушание старшим, выполнение по дому хозяйственной работы. Петру же нравилась свободные «заграничные люди». Через год его брак практически распался, и он увлекся немкой Анной Монс, проживавшей с родителями в Немецкой слободе, недалеко от центра Москвы.
Роль несвободного женатого человека тяготила царя, он мечтал избавиться от брачных уз, однако молодая царица уже воспитывала сына Алексея, рожденного ею в 1690 году. Петр страшно раздражался, грозился, и в 1698 году ему удалось наконец спровадить ее в Суздальско-Покровский монастырь – традиционное место ссылки неугодных цариц. Там Евдокию постригли под именем Елены. Теперь царь был полностью свободен и активно занялся государственными делами, в том числе своими личными.
Как говорили, в монастыре Евдокии жилось очень тяжело. В бытность царицы она вкусила многие прелести придворной жизни, привыкла к послушным служанкам. Теперь она оказалась на положении нищенки – ее лишили даже казенного обеспечения. Продукты, одежду и все необходимое ей доставляли родственники. От тоски и бытовых трудностей «царица» чуть не заболела и умоляла своих настоятельниц отпустить ее на волю. Не поставив в известность царя, через полгода ей разрешили скинуть монашеское одеяние и жить при монастыре. Так она превратилась в мирянку. Но смена одежды не означала полноты свободы и личного счастья. Молодой женщине хотелось иметь рядом человека, который утешил бы ее. Бывший при ней духовник Федор Пустынный быстро сообразил, в чем нуждалась его подопечная.
Примерно в 1710 году, когда Евдокии исполнилось 28 лет, духовник порадовал «царицу» и пригласил к ней в гости приехавшего в город Суздаль для набора рекрут майора Степана Глебова, которому в то время тоже было 28 лет. Высокий статный мужчина приглянулся Евдокии. Но эта встреча оказалась для Степана роковой. Он влюбился в бывшую супругу царя, она ответила ему взаимностью, и оба забыли обо всем на свете. Молодые люди пытались скрыть свою связь, но это им плохо удавалось. Все жившие рядом с монастырем знали, что майор ходит к «царице». Прелюбодейство в те времена считалось большим пороком. Возможно, царь не скоро узнал бы о «преступной» любовной связи своей бывшей жены, если бы не государево дело об измене, в котором главной фигурой был его сын царевич Алексей. Царь дал указание офицерам, расследовавшим связи Алексея с дальними и близкими родственниками, отправиться в Суздаль и узнать, не была ли его бывшая жена также причастна к этому делу.
В Суздаль отправился капитан-поручик Скорняков-Писарев. Он побывал в «келье» бывшей царицы, посмотрел на ее жизнь и удивился. Оказывается, бывшую царицу обслуживали к тому времени многие служанки, в сундуках у нее имелись разные богатые одежды, на столе появлялись изысканные кушанья. Она не только ни в чем не нуждалась, она жила гораздо лучше, чем прежде. Нашлись доброхоты, которые несли отверженной и забытой царице разное добро. А еще донесли ему, что у нее появился красивый любовник, который делал ей подарки. От этого бывшая царица буквально расцвела.
Скорняков-Писарев рассказал царю подробности жизни опальной Евдокии, в том числе интимной, положил на стол письма, в которых «царица» откровенно делилась со своим любовником мнением относительно их будущего, ругала своего мужа. Ошеломленный Петр пришел в такое неистовство, что готов был тотчас отправиться в Суздаль и самолично вершить расправу не только над Евдокией и Глебовым, но и над всеми монастырскими угодниками, которые потакали любовной связи его бывшей жены. Оказывается, наказанная им «царица» вовсе не страдала от одиночества и тяжелой работы. Более того, она не была монахиней, сама превратила себя в мирянку! И никто этому не препятствовал! Последнее особенно разозлило царя, ведь если Евдокия мирянка, то, по церковным законам, его брак не был расторгнут! Значит, его вновь рожденные дети не имели права на престол. И только царевич Алексей, рожденный от Евдокии, изменивший царю и желавший сместить его, был единственным законным наследником.
Расправа готовилась страшная. В Суздаль срочно был направлен вооруженный отряд во главе с капитаном, которому вменялось в обязанность арестовать всех людей, связанных с Евдокией и Глебовым, доставить их в Преображенское и учинить допрос с пристрастием. Все так и было сделано. Главными преступниками среди привезенных десятков обвиняемых оказались: Степан Глебов, Федор Пустынный, иеромонахи, настоятельницы, монашки. Все, кроме Глебова, как один признались в своем злонамеренном потакании бывшей царице, но оправдывали себя тем, что не могли перечить ее приказаниям. Допрошенный отдельно Глебов, признался только в любовной связи с царицей, но отрицал какие-либо встречи с царевичем Алексеем, отрицал какие-либо замыслы относительно свержения царя. Пытали всех. Глебова особенно. Били кнутом, подвешивали, прикладывали к ранам раскаленное железо. Глебов всячески выгораживал Евдокию, которую, как утверждал, любил всем сердцем и душой.
20 февраля 1718 года в застенке Преображенской пытальни Глебова свели с Евдокией. Они оба признались в любовной связи. И тут на стол выложили его письма, написанные якобы тайно, в которых он гневно отзывался об известной персоне, против которой следовало бы поднять возмущение. Писал ли на самом деле так Глебов, теперь сказать трудно. Скорее всего, судьи решили его опорочить, чтобы придать делу политическую окраску. Петр не мог простить «сопернику» интимное оскорбление. И хотя не было найдено никаких доказательств связи Глебова с «заговорщиками», об этом процессе иностранные послы сообщали своим монархам страшные подробности, якобы любовника бывшей царицы приговорили к мучительной казни: сначала привязали к доскам, утыканным деревянными гвоздями, и держали в таком состоянии трое суток, потом отправили на казнь.
В марте 1718 года на Красную площадь был выведен растерзанный Степан Глебов. Он едва передвигал ногами. Из него так и не смогли выбить признание об участии в заговоре против царя. Петр согнал всех придворных, а также велел присутствовать при казни Евдокии и своему сыну царевичу Алексею. Глебова стражники вели под руки, обнажили нижнюю часть и голым задом посадили на остро отточенный кол. Он промучился 14 часов.
Впоследствии были замучены и казнены многие настоятели, монахи и монахини суздальских монастырей. Некоторых монахинь прилюдно бичевали на Красной площади. Евдокию из Суздаля перевели в Ладожский Успенский монастырь, а в 1725 году во время правления Екатерины I поместили в Шлиссельбургскую крепость. В то время она считалась государственной преступницей. Только после смерти Екатерины I, с воцарением ее внука Петра II, затворницу с почетом привезли в Москву. Она стала жить в полном довольстве в Новодевичьем монастыре в Лопухинских палатах. Умерла она во время правления императрицы Анны Иоанновны в 1731 году.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
