Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
Интересно, что подобным испытаниям и насмешкам подвергались именно окончившие школы прапорщиков. Выпускники ускоренных курсов при военных училищах находились в глазах старых офицеров, считавших, что имя учебного заведения говорит само за себя, в более выгодном положении. Что же касается солдатской массы, то в ней особенно ценились произведенные в офицерский чин за отличие. Как правило, это было награждение Георгиевским крестом, резко поднимавшем общественный статус его владельца.
Особенно трудным для молодых прапорщиков был процесс вхождения в офицерское общество. Здесь им пришлось столкнуться со старыми офицерами, считавшими себя хранителями традиций военного сословия. Именно они – хорошо подготовленные профессионалы – стремились сохранить в неприкосновенности, несмотря на социальные и психологические изменения в обществе, вызванные тремя годами тяжелой войны принципы офицерской жизни и взаимоотношений.
Новые офицеры всеми силами стремились войти в новый для них мир, используя при этом различные способы, которые часто вызывали еще большее неприятие кадрового офицерства. «…Все были произведены уже давно в офицеры, причем, ставши офицерами, они, естественно, очутились на первых порах в сложном положении. Они больше, чем кто-либо, чувствовали разницу между кадровым офицерством и собой, и им особенно трудно было выбрать ту или иную линию поведения на новом поприще, открывшиеся для них офицерской звездочкой. Всех их можно было разделить по индивидуальным свойствам на две группы.
К первой относились те прапорщики, которые сразу же решились сделаться «господами», что при их неумении выглядело смешно и породило много комических сцен. Такие обыкновенно чувствовали себя с первых же шагов со всеми в равном положении: совали первыми свою руку, вмешивались в разговоры, их не касающиеся, авторитетно заявляли свое мнение старшим.
Вторая группа долго присматривалась к старому офицерству, как никогда изучая его привычки, характер и манеры, и перенимала их постепенно, более или менее удачно. Этим они многое выигрывали, и к ним кадровые офицеры настолько привыкли, что не делали для них никакой разницы».
Оказавшись в военной среде и одновременно отторгнутые ею, они становились легкой добычей разных организаций, ведущих антивоенную и антиправительственную пропаганду. Не случайно именно среди прапорщиков, не имеющих четких представлений о войне и ее целях, о роли офицера в армии, разворачивается разного рода агитация. Один из участников войны – генерал В. А. Кислицын – отмечал, что «…офицеры старой школы все сплошь были монархистами». Что же касается остальных, то «… все эти господа (земгусары, агитаторы) облекались во всевозможную форму, украшали себя шпорами и кокардами и втихомолку обрабатывали низы армии, главным образом – прапорщиков».
Постепенно, к концу 1916 г., офицерский корпус и русская армия приобрели новые черты. Особенно это коснулось офицерского корпуса, наиболее пострадавшего от потерь. Попытки восполнить эти потери приводили к ухудшению качества состава корпуса, что сразу сказывалось на боеспособности армии: «За три года войны большинство кадровых офицеров и солдат выбыло из строя, и оставались небольшие кадры, которые приходилось спешно пополнять отвратительно обученными людьми из запасных полков и батальонов. Офицерский состав приходилось пополнять вновь произведенными прапорщиками, тоже недостаточно обученными. Были не только роты, но и батальоны, во главе которых находились молодые прапорщики». Эта молодежь стала основой нового офицерского корпуса, складывающегося в условиях военного времени.
К 1916 г. фактически командный состав полностью менялся несколько раз. Учитывая, что пополнения состояли в основном из выпускников школ прапорщиков, и опираясь на анализ системы приема и подготовки в этих учебных заведениях, можно утверждать о складывании к этому времени совершенно нового типа офицера русской армии.
Новый тип офицера резко отличался от довоенного. Прежде всего это был человек, ставший офицером не по воспитанию и убеждениям, а по необходимости. В его подготовке отсутствовали важные элементы традиционного обучения мирного времени. Внимание уделялось ускоренности выпусков, а не глубине знаний, получаемых за короткое время. Совершенно не готовые к новой роли офицера, эти люди не могли найти себе применения на фронте. Они были обязаны своим положением войне, превратившей их из ничего в «благородия», предоставив возможность дослужиться до дворянства. В силу карьерных устремлений они окончательно оказались отделены от солдат и в то же время не принятыми старыми кадровыми офицерами. Полная неприспособленность к военной жизни и отсутствие твердых убеждений, являвшихся основой офицерского мировоззрения, делали их способными к совершению необдуманных поступков. Это могут подтвердить события 1917 г.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 27
