– Лео, – сказала Пайпер, протягивая руки к Коулу, – исцели его.
– Я не могу, – ответил тот. – Так не положено. Ведь он на половину демон.
– К черту правила! – воскликнула Фиби сквозь слезы. – Старейшины нас простят!
Лицо Лео исказил ось от боли при взгляде на застывшего Коула.
– Но если я даже и соглашусь, – сказал он мрачно, – то смогу исцелить лишь его человеческую часть, а этого будет недостаточно.
Пейдж тоже была готова зарыдать. «Неужели мы дадим ему умереть? Что толку от белых огоньков и исцеляющих рук, если нельзя спасти друга?» И тут ее осенило.
– Послушайте, я ведь тоже наполовину ангел?
Все посмотрели на нее вопросительно.
– Я, конечно, еще не слишком во всем этом разбираюсь, – продолжала Пейдж. – Но что, если моя половина уравновесит демоническую половину Коула?
– Можно попробовать, – Лео в раздумье переглянулся с сестрами. Те кивнули.
– Ладно, – сказал он, ставя Пейдж на колени рядом с Колуом. – Вольми меня за руку, а другую держи над его раной.
Пейдж сделала то, что ей велели. И ее глаза тут же расширились от изумления. Руки обоих целителей засветились желтоватым светом. Рана Коула мгновенно затянулась, и Пейдж опять недовольно вскрикнула. Кровь перестаа идти.
Пайпер сделала пасс руками в сторону Коула, вновь запуская для него время. Тот вздрогнул и с трудом вздохнул. Потом еще и еще раз. Удивленно оглядел собравшихся и спросил:
– Что случилось?
Фиби упала ему на грудь, целуя его и заливая слезами. Пейдж вопростельно поглядела на Лео и Пайпер. Она не знала, что и думать, поэтому произнесла:
– Все хорошо, правда?
– Вы замечательно сработали, – ответила Пайпер с улыбкой, потом ее лицо снова помрачнело. – Остается надеяться, что на этом все закончится. Кортес может все-таки заварить кашу, и тогда нам вновь придется отбиваться.
Все замолчали, обдумывая дальнейшие действия. И тут ночную тишину прорезал резкий, назойливый звук. Фиби сообразила, откуда он исходит, и достала из заднего кармана мобильный телефон. Поднесла его к уху, и ее лицо расплылось в хитрой улыбке. Она подмигнула Пайпер и показала ей большой палец.
– Хорошие новости, – объявила Фиби, отрываясь от телефона, потом сказала в трубку: – Спасибо, Дэррил. Мы тебе попозже перезвоним.
Она убрала телефон и поднялась на ноги, потом помогла встать Коулу.
– Это был Дэррил, – объяснила она. – Он говорит, что Кортес уже вернулся в свой кабинет и отдал ему видеокассету. Про ангельское лечение он ничего не сказал.
– Значит, Кортес не собирается нас разоблачать? – спросила Пайпер недоверчиво.
– Думаю, он все же оценил свое спасение, ответила Фиби серьезно и обхватила Коула одной рукой. – Какое облегчение…
Пейдж почувствовала себя так хорошо, что даже не поверилось самой. «Сестры, ведьмы, подумалось ей. – Пожалуй, я скоро к этому привыкну».
Беспокоила только мысль о Шейне. Он не скоро придет в себя после такого ужаса. Остается надеяться лишь на то, что он не сможет вспомнить, чьим пристанищем служило его тело.
С тех пор как Пайпер обзавелась собственным клубом, он стал для семьи не только основным источником доходов, но и любимым местом отдыха. Когда у них возникали промежутки в бесконечных битвах со злом, сестры непременно отправившись туда. Вот и сейчас, вернувшись домой из клиники, Пайпер и Фиби переоделась, взяли своих любимых и направилась в «Р3».
Они разместились в своем любимом открытом кабинете и поглядывали на шумную толпу, веселившуюся на танцплощадке.
– Как здорово снова очутиться здесь, – заметил Лео, взяв Пайпер за руку.
– Как здорово вообще снова где-нибудь очутиться, – ответил Коул с глубоким вздохом. – За это нужно выпить, – сказала Фиби, чокаясь с ним. Затем поглядела ему в глаза и попросила: – Больше не пугай меня так.
– Обещаю, – ответил Коул.
Но Пайпер видела, как он опустил глаза. Все прекрасно понимали, что ему не сдержать это обещание. Хозяин не отступится от него. Теперь Коул не только помогал Зачарованным, но и был помечен смертью.
«И мы все об этом знаем, не правда ли?» – подумала Пайпер, глядя на пустующий стул напротив. Это было постоянное место Прюденс. И вот теперь никто не решился туда сесть. Казалось, что призрак погибшей сестры никогда не уйдет отсюда. Она была как будто здесь, и все-таки не здесь. Больше Прю уже не придет сюда…
– Тебе плохо? – спросил Лео негромко, касаясь волос Пайпер.
– Не пойму, – прошептала она. Фиби же все-таки развеселилась.
– Мы дали Хозяину под задницу! – воскликнула она, и при этом ее китайские сережки сверкнули. Потом она вопросительно посмотрела на Коула.
– А вообще-то у него есть задница, если нет лица?
– У него есть лицо,- возразил ее приятель. – Только тебе его лучше не видеть.
– Он снова попытается напасть, – сказала Пайпер. – Вот только каким образом?
И посмотрела в сторону, силясь не разреветься.
– Ты переживаешь из-за Прю? – прошептал Лео заботливо.
– Да, из-за Прю, – призналась она, вздрагивая всем телом. – С момента ее похорон все пошло наперекосяк. Я больше не могу. У нас даже не получается соблюдать траур по ней. Так же нельзя…
Фиби потянулась через столик, положила руку ей на плечо и сказала:
– Думаю, для этого у нас еще вся жизнь впереди.
Пайпер кивнула и заморгала, чтобы унять душившие ее слезы. Потом взяла сестру за руку.
– Я по-прежнему не знаю, что же делать со своим предназначением, Фиби, – призналась она. – Мне нужно время на раздумья. Вижу, у тебя все более четко…
– Точно, – согласилась Фиби грустно кивнув.
Пайпер повернулась и увидела добрые глаза Лео с морщинками по углам.
– У тебя, кажется, тоже все четко:
– Неясности бывают у них, – ответил он, указав глазами на небо. – А у меня – никогда.
Пайпер улыбнулась и протянула ему руку. Ее настроение начало подниматься. И тут перед ними выросла, ужасно бледная юная красотка в асимметричном красном платье;
– По-моему, я имею право не отказывать себе в выпивке? – сказала Пейдж, уперев руки в бока и улыбаясь. Пайпер посмотрела на нее с укоризной, разом сбив игривый настрой.
– Ну… то есть я не совсем о выпивке, – пролепетала Пейдж. – А может быть, мне лучше уйти? – С этими словами она повернулась к ним спиной.
«Какая же я дура!» – подумала Пайпер и глазами указала Лео в сторону Пейдж. Он сорвался· с места и схватил новую младшую сестру за руки.
– Нет, Пейдж. Ведь мы одна семья, разве не помнишь?
