– Не согласна, – вырвалось у нее.
Он в ответ демонически улыбнулся.
– Тогда как прикажешь понимать все происходящее между нами?
– Самое смешное, что у меня те же самые подозрения – в твой адрес. Я должна отдать свое тело в обмен на контракт, тогда как ты обещал, что между нами будут только честные деловые отношения. Может быть, я просто тебя неправильно поняла?
На этот раз остановился он.
– Возможно. Одного не советую тебе забывать. А именно то, как ты сама ведешь себя временами, когда забываешься.
– Что ты имеешь в виду? – яростно спросила она.
– Я начинаю менять свое впечатление о ранимой девушке с разбитым сердцем и начинаю думать, что для тебя «Коффман и К"» важнее всего на свете.
Она вздрогнула, но сумела взять себя в руки.
– Удивительно, как это можно черное назвать белым, и наоборот.
– Возможно, ты права, – полусогласился он. – Но мне нечего терять. А пока прошу извинить, мне надо пригласить на танец кое-кого по обязанности. Надеюсь, ты не останешься без партнеров. – Дэниел все еще не отпускал руку Эйрин, и со стороны его отношение к ней могло показаться верхом галантности – он низко склонился и прикоснулся к ее кисти губами. – Скоро мы опять будем вместе и продолжим нашу волнующую беседу.
Ее глаза сверкнули тысячами искр, и она выдернула руку:
– Почему бы и нет, мистер Паркер? Почему бы и нет?
– Рони?
Тот внимательно наблюдал за Эйбл Вебстер, танцующей с каким-то высоким седовласым мужчиной.
– А, невеста. – Он весело улыбнулся. – Как дела? Я вижу, кольцо пока на месте. Значит, ты его не потеряла. Уже хорошо!
– Какой чудесный вечер, не правда ли? Вот только пить очень хочется.
Эйрин опустилась за столик, предназначенный для двоих, и Рони, мгновение поколебавшись, сел напротив, подозвал официанта, щелкнув пальцами, и взял с предложенного подноса два бокала с шампанским.
Вся веранда была залита светом. Огни светились и на деревьях, растущих за перилами и по всему периметру пространства для танцев. Оркестр расположился на небольших специально возведенных подмостках. Танцующих было много. Некоторые привязали воздушные шарики к запястьям, и разноцветные шары парили над танцующими парами. Лилиан танцевала с Тэдом. Они явно наслаждались обществом друг друга. Молчаливая круглая луна, равнодушно взирая на всех, висела в ночной чернильной синеве. Эйрин отпила шампанское и тяжко вздохнула. Рони вскинул голову.
– А где Дэниел? Нет-нет, только не говори, что он покинул тебя.
– Он просто должен с кем-то там потанцевать. Рони, тебе не кажется, что было бы лучше, если бы музыканты играли что-нибудь более быстрое, а?
Чуть нахмурившись, словно его антенна приняла какой-то непонятный сигнал, Рони тут же оживился:
– Хочешь что-нибудь быстрое, Эйрин?
Она посмотрела на него сквозь стекло бокала.
– Мои ноги так и просятся танцевать что-то латиноамериканское. Когда я была маленькой, то хотела быть танцовщицей в стиле диско. Это моя страсть. Почему-то мне кажется, что и тебе это близко. Сама не знаю, почему я так думаю, – мягко добавила она.
Рони хотел было откликнуться с энтузиазмом, но опять нахмурился.
– У вас с Дэниелом все в порядке, вы не поссорились?
Эйрин на минуту поколебалась, но дословно вспомнила то, что сказал Дэниел перед уходом, и решительно ответила:
– Нет. – Потом посмотрела прямо в глаза Рони. – Только не говори, что ты давно догадался, что я всего лишь девушка, которую, грубо говоря, взяли напрокат. – Ее собеседник потерял дар речи и только молча смотрел на нее. – Теперь дело подошло к концу, – продолжила Эйрин, пожав плечами. – Почему бы мне не завершить его весело и радостно? К тому же, – она перешла на шепот, – я могу помочь тебе переключить свое внимание с Эйбл на другой объект. Согласись: это удар ниже пояса. Ведь он твой брат, а она его бывшая жена.
– Ты хочешь сказать, что предлагаешь мне устроить шоу для всех? Эбби лишится поддержки в моем лице, и Дэниел… Ты хочешь соединить их? – изумленно спросил он.
– Так же, как твоя мать, сестра и сама Эйбл. Все они хотят этого, – прямо ответила Эйрин. Рони покраснел. – Я понимаю, как нелегко тебе жить в тени такого успешного старшего брата, – тихо продолжала Эйрин.
– Ты зришь в корень, – горько согласился Рони. Потом с сомнением посмотрел на нее: – Что-то не так, Эйрин. Почему меня не покидает ощущение, что я попадаю из огня да в полымя?
– Рони, я же не предлагаю тебе ничего плохого. Просто давай потанцуем, – честно сказала она. – Я всего лишь озабочена своей карьерой. Других интересов к Дэниелу у меня нет. И вот еще что. Почему бы тебе не заняться музыкой серьезно? Пусть это не принесет тебе такой популярности, какую одобрили бы Паркеры, но ведь они обыватели, не правда ли? То, как ты вчера играл, многое сказало моей душе. Однажды настанет день, когда тебя поймут и другие.
– Ты вправду так думаешь?
– Конечно, – заверила она. – А сейчас поговори с музыкантами.
– Хорошо. Но если из этого выйдет что-нибудь не то, помни, это была твоя идея, – печально предупредил Рони.
Музыканты заиграли темпераментные латиноамериканские мелодии. Сначала Эйрин и Рони танцевали в стороне от других, но вскоре стали центром всеобщего внимания.
– Ого, в твоих ногах живет музыка, – восхищенно сказал Рони. – С Дэниелом ты просто потеряла бы время, Эйрин.
Он взял ее за талию и высоко поднял над полом, выделывая па ногами. Публика расступилась, хлопая в такт мелодии. Он снова поставил ее на пол и, подбоченясь, стал удаляться от нее с гордо поднятой головой в манере латиноамериканского мачо. Эйрин пошла вслед за ним, взяв полы платья в руки. Все с удовольствием смотрели на них. Вернее, почти все.
Весь остаток вечера они оживленно болтали, шутили, смеялись. Так как оба замечательно танцевали, между ними быстро установилось полное взаимопонимание относительно ритма. Потом они на двадцать минут отлучились из общего поля зрения, чтобы передохнуть и выпить соку. Затем зажигательные звуки заставили их вернуться на площадку. И снова гости, весело аплодируя, выстроились в круг, чтобы дать им простор для танца.
В конце концов Рони высоко поднял ее над полом, с энтузиазмом чмокнул в щеку и заявил, что она – просто чудо. Замечательная музыка и прекрасное настроение заставили ее ответить ему таким же невинным поцелуем.
Музыка зазвучала нежно и страстно. Рони и Эйрин начали медленный танец. Все семейство Паркеров проплыло у нее перед глазами. Барбара сидела, гордо выпрямившись, рядом с Арленой Трэвис, не скрывавшей ярости и негодования. В ее взгляде легко читалось неприкрытое ледяное презрение. Лилиан и Тэд танцевали, тихо переговариваясь и стараясь не смотреть в их сторону. Эйбл Вебстер одиноко стояла у двери, как ледяная статуя. Когда их взгляды на мгновение встретились, Эйрин увидела в ее глазах неприкрытую ненависть.
