— Я дал слово, и я его сдержу. Я готов на все, чтобы вернуть его, на любую жертву.
— Ты думаешь, она согласится?
Ответил Майкл не сразу:
— Не могу сказать наверняка. Но сомневаюсь не сильно. Она потрясающая.
От каменной стены эхом отразился полный удивления смех.
— Майк! Ты что, запал на нее?
— Мне ведь нельзя. Ты же знаешь правила.
Калеб фыркнул:
— Меня бы это не остановило.
— Я знаю. Но я на нее не запал. — Прозвучало это довольно твердо. Но Калеб, наверное, посмотрел на него с сомнением, поскольку Майкл повторил: — Не запал. У меня есть на это свои причины.
У меня в животе немного похолодело.
— Брат, я же чувствую. Я знаю. Если она, как ты говоришь, «потрясающая», то ты просто дурак. Но я все забываю, ты же рыцарь и человек чести, — поддразнил его Калеб.
— Тебе бы тоже не помешало им стать, — тихо ответил Майкл.
— Только не говори мне, что это из-за Авы, умоляю.
— Калеб, — опечаленно сказал Майкл, — я тебе уже говорил, как обстоят дела с Авой…
В одном из окон на верхнем этаже зажегся свет, на террасе появился желтый прямоугольник.
— Пойду в дом, — поспешно сказал Калеб. — Расскажи ей все, не надо относиться к ней как к ребенку.
— Иди уже! — прошипел Майкл сквозь зубы, потом закрылась дверь.
Вскоре свет в окне погас.
Какое-то время я сидела неподвижно, переваривая услышанное. Я не могла знать наверняка, что говорили обо мне, ведь имени своего я не слышала. Но можете считать это навязчивой паранойей или небывалой интуицией, но я была уверена, что под местоимением «она» в разговоре подразумевалась я.
А кем был «он»?
Крадучись, я направилась обратно. Я не спешила, решив дать Майклу время уйти, чтобы не наткнуться на него. Добравшись до фасада здания, я дала волю своему любопытству и заглянула в одно из окон — они, к счастью, располагались довольно низко.
На одной из стен висело несколько фотографий. Хотя они освещались сверху, на лицах лежали блики, и разглядеть их не удавалось. Но я все же решила попытаться и медленно переводила взгляд с одной фотографии на другую, задержавшись на самой последней. Что-то в лице запечатленного на ней человека показалось мне знакомым. Но прежде чем я успела понять, кто это, зажегся свет в соседнем окне, и от меня на траве образовалась очень четкая тень. Я вжалась в стену и дождалась, когда погаснет свет, а потом направилась к машине и открыла дверцу.
Я вскрикнула.
В машине уже кто-то был.
Глава двадцать первая
— Тихо, — прошептал Майкл. — Ты и мертвого разбудишь!
— Что ты тут делаешь? — выдавила я, задыхаясь и прижимая руку к груди — сердце готово было выскочить.
Майкл выключил внутреннее освещение в машине, но я все же не разглядела, насколько он зол.
— Думаю, лучше будет спросить, что ты тут делаешь?
Я быстро отмела версию про то, что я заблудилась, и постаралась придумать что-нибудь еще. Но нет, ничего в голову не приходило. Я покачала головой, хватая ртом воздух.
— Как ты меня нашла?
— Я тебя не искала. Я искала «Песочные часы», — ответила я. — Адрес я взяла с твоей визитки, которую нашла на столике у кровати, а ключи — у Дрю. Они… валялись на полу… она попросила открыть дверь в твой лофт грузчикам, которые принесли диван. Прости.
Вообще-то, настоящие шпионы должны молчать даже под пытками. А из меня все мои тайны посыпались, как мелочь из разбитой копилки.
Майкл вздохнул и откинулся на спинку сиденья:
— Отлично. Что еще ты там нашла?
— Да ничего особого.
За исключением фотографии какой-то красотки и зашифрованных надписей.
— Тебе тут находиться небезопасно, — сообщил Майкл, протягивая руку к рулю. — Поехали отсюда, пока тебя никто не увидел.
— Ты имеешь в виду кого-нибудь вроде Калеба?
— О Калебе сейчас меньше всего стоит беспокоиться.
— Он, по крайней мере, тоже считает, что я должна знать, что происходит, — съязвила я. — Он меня ни разу не видел, но он более высокого мнения обо мне, чем ты.
Майкл с отвращением покачал головой и показал на соседнее сиденье:
— Садись. — Я и не пошевелилась, тогда он схватил меня и перетащил через себя на пассажирское место. — Это тебя в пансионе подслушивать научили?
— Почему ты решил, что меня можно хватать?
От его прикосновения по телу разлилось приятное тепло, и я разгорячилась еще больше.
Майкл завел двигатель. Когда засветилась приборная панель, я посмотрела ему в лицо:
— Подслушивать я тоже не собиралась. Я оказалась в нужном месте… ладно, — поправила я, заметив недовольный изгиб его бровей, — в ненужном месте в нужное время.
Он снова покачал головой.
Майкл медленно вел машину по длинной гравийной дорожке и включил фары, только когда мы выехали на главную дорогу. Он повернул руль в сторону, противоположную Айви Спрингс.
— А как же твоя машина? — спросила я.
— Заберем ее на обратном пути.
— На обратном пути откуда? — К коктейлю из ужаса и смущения добавилась тревога, моя старая подруга.
— Из моего дома, — сказал он, глядя исключительно на дорогу.
— А это не там же, где мой дом?
— Нет, — ответил он с напускным спокойствием. — Я имел в виду свой дом там, где я учусь. И ты едешь со мной. Хочу тебя кое с кем познакомить.
— А подождать это не может? Ты о ком? У тебя есть еще один дом?
— Ты не могла бы на секундочку остановиться и перестать задавать вопросы? Мне надо обдумать, как все устроить. — Он крепко сжал губы.
Я подождала ровно секунду.
— Почему, когда ты сегодня уезжал, не сказал, куда направляешься?
Майкл громко и недовольно простонал:
— Я же тебя попросил подождать с вопросами.
— Ты просил остановиться на секунду. Если тебе нужно было больше времени, следовало так и сказать. — Поскольку у меня имелся старший брат, я умела вести спор так, чтобы измочалить собеседника, как собака кусок мяса. — Почему ты не сказал мне, что едешь в «Песочные часы»?
— Эмерсон, я уж точно не хотел, чтобы ты поехала за мной. — Майкл включил радио — очевидно, для того, чтобы заткнуть мне рот.
— Я не за тобой поехала. Если быть точной, — возразила я, убавляя громкость.
— Нет, ты вломилась в мое жилище, а потом прикатила туда, откуда тебе лучше бы держаться подальше. — Майкл старался говорить спокойно, но раздражение было готово выплеснуться наружу. — Тебе не стоило в это лезть.
