Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Любопытно узнать, Чарли, – продолжил судья, буравя обвиняемого взглядом. – А как ты попал во Францию?
– Во Францию? – переспросил Чарли и, не удержавшись, рыгнул. – Никогда там не был. И не собираюсь. Я всю ночь пропьянствовал и не годился для путешествий.
– Вы обязаны отвечать на вопросы, заданные его честью, – строго сказал секретарь.
Чарли устремил затуманенный взор в сторону судейской кафедры.
– Я не отправлюсь во Францию ни за какие деньги.
Секретарь был явно удручен проявлением непочтительности к суду, но самого судью происходящее, похоже, забавляло. В конце концов, когда уже казалось, что Чарли одерживает верх, сэр Гриффин поднялся и сошел вниз, на ходу подворачивая широкие рукава своей бархатной мантии.
Секретарь уже не пытался повлиять на Чарли, который, повесив голову, бормотал что-то себе под нос.
– Эй, ты! – окликнул судья, приблизившись к подсудимому.
Чарли вскочил. В голосе сэра Гриффина было нечто такое, что быстро вывело его из транса.
– А?.. Что?..
– Может, желаешь, чтобы я отправил тебя в нокаут до самого понедельника?
– Нет-нет, – поспешил отказаться Чарли.
– Тогда отвечай, черт возьми, почему ты оказался в суде по ложному обвинению!
Чарли уткнулся взглядом в пол.
– Я должен был охранять те бочонки, – пробормотал он. – За восемь шиллингов в ночь.
Сэр Гриффин вернулся в свое кресло.
– Итак, – произнес он. – Подсудимый меняет показания. Имел место тайный сговор, и он невиновен в контрабанде. Кто же тебя впутал в это дело, Чарли?
Последовала пауза. Секретарь быстро приблизился к подсудимому и толкнул его в спину.
Чарли пребывал в замешательстве.
Сэр Гриффин подался вперед, и на его лице отразилось неподдельное раздражение.
– Фоллик, ты уже в одиннадцатый раз предстаешь здесь передо мной за последние четыре года.
– Так много?.. Не может быть, – усомнился Чарли, выглядящий довольно напуганным.
– Моя жена родила вчера ребенка. Быть может, ты думаешь, мне очень хочется торчать здесь и дышать перегаром, которым прет у тебя изо рта?
Чарли помотал головой.
– Дети плачут ночи напролет, – задумчиво проговорил судья. – Фоллик, я знаю, как было дело. Твои дружки уговорили тебя взять всю вину на себя, поскольку, охраняя бочонки, ты напился и позволил себя сцапать.
– Я сделал лишь пару глотков, – возразил Чарли.
– И ты согласился, потому что в тюрьме чувствуешь себя вполне вольготно, ведь так? Я слышал, жена надсмотрщика делает неплохую выпечку.
– Что верно, то верно, – подтвердил Чарли.
– Итак… – Судья стукнул по столу молотком. – Подсудимый приговаривается к четырем дням исправительных работ, но не за контрабанду алкоголя, чего он не совершал, а за то, что отнимал у меня время ради перспективы полакомиться пирожками. Эти четыре дня он проведет в приюте для найденышей, где сделает основательную приборку, после чего будет качать детей. Весь день. И бо́льшую часть ночи. Ну а спать он сможет в кладовке.
Чарли взглянул на судью с трагическим выражением лица.
– Ваша честь, не наказывайте меня так! – взмолился он.
Секретарь слегка ткнул его своей тростью.
– Давай иди, Фоллик. Ты же знаешь, его честь никогда не меняет принятого решения.
– Почему твои ночи должны быть спокойнее, чем мои? – проговорил судья. После чего снял мантию, отдал ее секретарю и без лишних церемоний покинул зал.
– Это какой-то абсурд, – пробормотал начинающий адвокат Эдвин Хауэлл. – Вопиющее нарушение надлежащей процедуры. Он угрожал подсудимому. И приговорил его к исправительным работам, хотя тот невиновен… или, по крайней мере, виновен частично. Да и сами исправительные работы… Я никогда о таком не слышал. Кладовка в качестве тюремной камеры!
– Да уж, – проговорил Калвин Флориан. – Однако насколько я знаю, жена надсмотрщика поставляет свою выпечку и на постоялый двор, где мы остановились, поэтому предлагаю удалиться отсюда и уже там продолжить обсуждение всех тонкостей отправления английского правосудия на местах.
Тем временем на улице Гриффин с некоторым напряжением забирался в свою карету. В последние дни поврежденная нога начинала ныть только тогда, когда он был очень уставшим. А сейчас он пребывал именно в таком состоянии.
При рождении их маленький Фред приветствовал этот мир громким криком и с того момента продолжал кричать практически беспрестанно.
Когда Гриффин приехал домой, к Фреду присоединилась и его сестра Софи, которая тоже плакала. Не спали также и Аластер с Колином. Спокойно посапывала лишь Маргарет. Заглянув в детскую, Гриффин обнаружил там свою несчастную жену, имевшую вид человека, нуждающегося в срочном спасении.
Он взял Фреда на руки, уложил его в колыбель и, как ни странно, тот почти сразу же уснул. Нянюшка приняла на себя заботу о Софи, Аластер вместе с Лидди ушел на кухню пить молоко, а Гриффин обнял измотанную жену и повел ее вниз по склону к реке.
Там они просидели около часа, просто глядя на воду и не обращая внимания на доносящийся из дома шум. Висящая в небе луна превратила водную гладь в мерцающее серебряное блюдо.
Гриффин думал, что, возможно, в мире нет ничего приятнее, чем держать на коленях собственную жену, уткнувшись подбородком в ее волосы и ощущая грудью ее дыхание.
Затем к ним прибежал Колин, прихватив с собой новорожденного братца, закутанного в розовое одеяльце.
Фиби поднялась, взяла у него вновь расплакавшегося Фреда и, устроившись с ним в другом кресле, стала кормить младенца грудью. Судя по аппетиту, тот намеревался стать великаном.
Колин меж тем доверчиво прильнул к плечу отца.
– Хорошо, что ты догадался принести сюда Фреда, – похвалил Гриффин, приобнимая его. – Молодец.
– Иначе было нельзя, – отозвался юный пират.
– Мужчина должен поступать так, как и надлежит поступать мужчине.
Фред рыгнул, и Колин сморщился.
– Может, он хоть завтра наконец уснет? Такое впечатление, что он вообще никогда не спит.
– Возможно, – сказал Гриффин, любуясь женой, ее светлыми волосами и контуром щеки, между тем как она нашептывала что-то их новорожденному сыну.
– Может, хоть теперь вы перестанете плодить детей? – со вздохом спросил Колин. – Ведь нас уже пятеро. Этого вполне достаточно.
Сердце Гриффина переполнялось ощущением тихого счастья. Все эти годы, находясь в море, он искал приключений, рискуя жизнью и заигрывая со смертью. Он полагал, что проявляет таким образом свою мужественность, но что такое быть настоящим мужчиной, ему стало понятно лишь по возвращении домой.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
