Эмма вздрогнула и отвела взгляд.
Раф почувствовал себя виноватым. Он положил руку ей на плечо и наклонился, чтобы поцеловать в лоб.
— Извини, что…
— Дэвид, — зарокотал в трубке голос отца, — ты меня слышишь?
— Да, пап, я…
Отец посадил его на плечи. Сердце у Рафа заколотилось от такой высоты, но сильные руки отца держали крепко.
— Раф!
Он тряхнул головой: воспоминания были так реальны.
Тут он понял, что его рука все еще лежит у Эммы на плече.
— Бандите! Иди сюда! — Раф затопал ногами, прогоняя коричневую собачонку с белой мордой от ног матери.
— Раф! — Голос отца прозвучал громче.
— Я слушаю, пап. — Раф снял руку, чтобы сосредоточиться на разговоре.
— Все в порядке, сынок?
— Все прекрасно. Я просто… отвлекся на секунду. Извини.
— Тут твоя мать болтает, что ты получил контракт от «Кока-колы».
Раф поговорил с родителями еще минут десять и к концу не удержался и снова положил руку на плечо Эммы.
* * *
Мама вскрикнула.
Раф и Майк перестали лупить друг друга, и Раф взглянул на мать. Она прижала руки к лицу и смотрела на сыновей широко открытыми глазами.
Он почувствовал неожиданный удар снизу в челюсть.
Майк нанес предательский удар.
Это была не выдумка. Эмма могла не только воскресить воспоминания о себе самой, но и вернуть ему его прошлое. Все целиком.
— Что? А, до свидания… Я тебя тоже люблю… Да. Приеду, как только смогу. Пока.
Раф отключил телефон и бросил трубку на ближайшую поверхность. Схватившись за кресло Эммы, он резко развернул ее к себе лицом.
— О, Господи!
— Ты представляешь? — взволнованно спросил он.
Она схватилась за его плечи, чтобы удержать равновесие.
— Что?
— Ко мне вернулись некоторые воспоминания детства.
Она замерла, только зеленые глаза расширились.
— Что?
— Я коснулся тебя, когда разговаривал по телефону с родителями и — раз! Я вспомнил, как однажды папа посадил меня на плечи, и собачку, которая была у нас, и драку с братом.
— О! — Эмма казалась ошеломленной.
— Потрясающе! Удивительно!
— Ладно. Я уже поняла. Успокойся. — Она нахмурилась еще больше. — Ты уверен, что это?..
— Думаю, да. Хотя я видел обрывки. Не так полно, как когда появляешься ты. Может быть, из-за телефона. Может, при личном контакте все было бы более продолжительным и четким. — Он взял ее руки в свои. — Разве ты не понимаешь, что это значит? Это значит, что я скоро стану опять здоровым. Стану прежним Рафом.
Эмма прерывисто вздохнула, отняла свою руку и прижала ее к его щеке.
— Меня не интересует прежний Раф. Мне нравится этот. Ты мне нужен таким, какой ты сейчас.
В это мгновение Раф понял, что любит ее. Всегда любил, даже когда понятия не имел о ее существовании. Она была его второй половиной. Вот почему прикосновение к ней оживляло его воспоминания. Она дополняла его.
Опустившись на колени, он сжал ее в объятиях.
— Эмма! Mi vida!
Моя жизнь!
Она поцеловала его так, словно хотела запечатлеть себя в его душе, выжечь все остальные мысли из его сознания.
Он отстранился, чтобы посмотреть на нее. С каждым днем становилось все труднее отказывать ей — и себе.
— Зачем я тебе, Эмма?
Она поджала губы, но взгляда не отвела.
— Чтобы быть рядом.
Он был ошеломлен. Это не входило в сценарий.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать… — она нежно провела по шраму у него на щеке, — я готова сказать Габи, что ты — его отец.
— Что? — Он вдруг заволновался.
— Если хочешь, можем пойти сейчас к Рэнди и забрать Габи. Уверена, он не расстроится, пропустив игру «Отважных», когда узнает, что мы собираемся сказать ему.
Раф отвел светлую прядь у нее со щеки.
— Ты уверена? Ты делаешь это потому, что хочешь меня, или потому, что доверяешь мне?
— И то, и другое, — прошептала она. — А еще из-за Габи. Он любит тебя и должен знать, что ты его отец. Я была не права, когда скрывала это от него. Ты хочешь, чтобы мы пошли и забрали Габи?
Он покачал головой.
— Пусть досмотрит игру. Мы успеем сказать ему об этом и завтра.
Эмма грустно улыбнулась.
— Хорошо, querido.
Нет, он не мог сдаться сейчас. Он помнил, как закричала племянница, увидев его шрамы. Как плакала мать, помогая ему снимать повязки.
Ему надо день или два, чтобы подготовить себя к отвращению, которое он увидит на этом красивом лице, чтобы придумать, как убедить ее не оставлять его.
— Мы скажем ему завтра, — проговорил он. — Вместе.
— Хорошо. — Эмма поцеловала его еще раз, отстранилась и повернулась к компьютеру.
На следующий день Эмма подъехала к дому в четверть восьмого — в последнюю минуту появилась срочная работа, которую нужно было закончить.
На обычном месте грузовика Рафа не было. Впрочем, и не должно было быть: Раф с Габи и Рэнди ушли на тренировку.
Весь день она думала о вчерашнем разговоре с Рафом. Вдруг он вспомнит все? Захочет ли тогда остаться с сыном и женой или уйдет от них, чтобы вернуться в газету? И что станет с «Прошлыми временами Юга»?
На кухне она нашла записку от матери. Сильвия ушла на собрание садоводческого клуба и вернется домой около половины девятого. Ужин в холодильнике.
Эмма стала думать, как можно было бы спланировать просторный охотничий домик, но не успела она опомниться, как к дому подъехала машина. Глянув в окно, Эмма с удивлением обнаружила, что уже темно и что в гараж въезжает старый «кадиллак» ее матери.
Неужели уже половина девятого? Эмма взглянула на часы. Куда же запропастился Раф с мальчиками? Они должны были вернуться домой еще час назад.
Большими шагами она прошла через прихожую и распахнула заднюю дверь навстречу идущей по дорожке матери.
— Раф еще не вернулся с Габи и Рэнди.
Сильвия спокойно пожала плечами.
— С ним только Габи. Рэнди забрал отец около трех часов.
— Где же тогда Раф и Габи?
— Раф сказал, что поведет всю команду полакомиться мороженым после тренировки, поскольку она последняя.
