— И?.. — с вызовом спросила она. Он вздохнул:
— Как сейчас вижу ее с белой розой в волосах.
— С белой розой?
Пит кивнул:
— Это были ее любимые цветы.
Но и она тоже любит белые розы! Правда, не всегда. Раньше она предпочитала желтые гвоздики. Что же с ней происходит?
— Думаю, нам лучше уйти, — сказала она и поднялась.
Пит кивнул, бросил деньги на столик и с мрачным видом проводил Фею к машине.
— Прости, — произнес он, когда до отеля оставались считанные метры. — Прости за все.
Фея взглянула на его профиль в темноте. Ей стало страшно.
— Ты не виноват. Мы же не можем избегать все те места, где ты был с Грейс.
— Я намеренно привел тебя сюда, — ответил Пит. — Я решил проверить, могу ли я находиться с тобой там, где когда-то был с Грейс.
— И что?
— Не могу, — признался Пит.
— Пит, ты…
Холодный взгляд его глаз заставил ее замолчать.
— Сегодня Роберт сказал мне нечто, заставившее меня понять…
— Роберт?
Неужели он нарушил обещание и передал Питу их разговор?
— Да. Они с Мерил любят тебя и опасаются, что я тебя использую.
— Это ведь мне решать! — возразила Фея.
— А ты чувствуешь, что тебя используют?
Чувствовала ли она? Пожалуй, иногда. Но она любила Пита и терпела. Почти все время. Сегодня все было по-другому, потому что она позволила Грегори заронить в ее душу сомнения.
— Пит, ты уже был женат, так что вполне естественно, если…
— Я все еще люблю жену, Фея, — прервал он ее. — Когда я спросил, почему ты меня терпишь, ты ответила что-то про сексуальную привлекательность. Это так?
— Разве я этого еще не доказала?
— Ты всегда была очень страстной, даже в ту ночь, когда я лишил тебя девственности.
— Что?!
— Когда мы занимались любовью в первый раз, я и не подозревал ни о чем и только потом…
— Когда?
— В ту ночь я правда не понял. У меня никогда прежде не было девственницы. Грейс уже встречалась с кем-то до того, как я познакомился с ней, а женщины, которых я знал до нее…
— Когда? — повторила свой вопрос Фея.
— Мерил сказала, что ты прикусила губу, и я решил, что отсюда и кровь… Когда вы ушли, я посмотрел повнимательнее. Там было слишком много крови, я не мог поверить своим глазам! Мне потребовалось несколько дней, чтобы прийти в себя, но я пришел в отель, чтобы извиниться…
— Боже! — произнесла Фея, поняв, что сон, так давно преследовавший ее, оказался явью.
Пит вздохнул:
— Дверь у тебя была незаперта, и я вошел, чтобы просто поговорить. Мне показалось, что ты спала. Ты выглядела такой юной. Я наклонился, чтобы пригладить твои волосы, и…
— И потом ты овладел мной?
Пит покачал головой:
— Ты сама обняла меня за шею, назвала по имени. В комнате было темно, я решил, что ты проснулась и сама хочешь того же, чего и я. Только потом… Кажется, у тебя был бред. Я решил, что ты тоже хочешь меня, а ты, оказывается, даже не понимала, что происходит!
Нет, она прекрасно понимала, только не знала, кто это был!
— Поэтому ты согласился, чтобы я играла в этом фильме? Совесть замучила?
— Пауэр ясно дал понять, что все равно снимет фильм, а я бы никогда больше не приблизился к тебе, если бы не понял, что не могу без тебя. Конечно, это не оправдание, но…
— Ранее ты думал, что Майкл мой любовник?
— Да, признаю, я ошибался насчет того, что он был твоим любовником до меня, но потом…
— Потом! Я была без ума от тебя, и другие муж чины меня не интересовали!
— Когда ты пришла ко мне в первый раз, это было из жалости…
— Я пришла по любви. Я полюбила тебя сразу и…
— Нет! — выкрикнул Пит, сильно побледнев. — Мне не нужна твоя любовь! Мне больше не нужна любовь никакой женщины!
— Знаю, — тихо ответила Фея. — Но я не могу разлюбить тебя только потому, что ты этого хочешь Я люблю тебя, а ты сегодня причинил мне такую боль, о которой я даже не могла помыслить.
Пит ясно дал понять, что она никогда не заменит его жену. И что хуже всего, он дал согласие на ее участие в фильме, только чтобы успокоить свою больную совесть. Все это время Фея думала, что Пит ей не верит. И она никогда не простит его за то, что он не сказал ей правду про ту ночь в отеле.
— Я знаю, что обидел тебя, — сказал Пит. — Поэтому это должно кончиться.
— Под «этим» ты подразумеваешь наш роман?
— Да.
Слезы застилали глаза, и казалось, в грудь ей вонзили нож, но Фея была согласна с Питом. Сейчас ей стало казаться, что она почти ненавидит Грейс Смит, которой раньше так восхищалась.
— Считай, что все кончено, — прошептала она.
Пит остановил машину перед отелем и взглянул на нее:
— Только и всего?
Фея вскинула голову.
— Мой отец ортопед, и он всегда мне говорил, что легче всего чистый перелом без осколков. Уверена, то же самое можно сказать и о сердце.
— Фея!
— Не трогай меня! — Она отпрянула.
Пит уронил руки на сиденье.
— Я не хотел причинить тебе боль, Фея.
— Тогда почему ты все-таки это сделал?
— Наверное, потому, что причинять людям боль удается мне лучше всего.
Фея взглянула на него:
— Пит…
— Вам осталось сниматься всего неделю. Думаю, будет лучше для всех, если я на время уеду в Лос-Анджелес.
Лучше для него, потому что тогда он забудет, что когда-то знал Фею Гриффитс. И лучше для нее, потому что ей не придется умирать каждый раз заново при взгляде на него.
— Тогда прощай, — сказала Фея.
— Да.
— Никаких долгих проводов? — спросила она дрогнувшим голосом.
— Ты такая красивая…
— Довольно! — Чувство собственного достоинства в который раз одержало верх. Если Пит когда-нибудь подумает о ней, то пусть вспоминает только хорошее. А его было немало. — Ты вскружишь мне голову своими комплиментами. Желаю тебе удачи, Пит. Я бы пожелала тебе счастья, но, думаю, ты не отыщешь его, пока живешь с призраком.
— Фея…
— Я не стану извиняться. Ты живешь с призраком!
— С воспоминаниями, Фея… Они сводят меня с ума.
— Понимаю.
— Сомневаюсь. Может быть, когда-нибудь…
