Широкий подол платья приподнялся в движении, обнажив точеные колени и стройные бедра. Приталенное платье с глубоким вырезом как нельзя выгоднее подчеркивало фигуру этой женщины.
— Подожди, Камилла. Дай опомниться! — выразительно выдохнул Пит Макдугл.
— Куда ты смотришь, бесстыдник? — шутливо возмутилась Камилла, когда его взгляд застрял на ее груди. Камилла обняла его за шею и шепотом упрекнула: — Почему ты так долго не шел?
— Прости. По глупости, — ответил Пит. — Представляешь, эти сопляки взяли за правило потешаться над отцом, — пожаловался он Камилле.
— Они же должны как-то реагировать…
Пит с наслаждением обнял ее и со вкусом поцеловал.
— Саймон приволок домой собаку, — сказал он, с трудом оторвавшись от мягких женских губ, которые благоухали клубникой.
— От этих животных нигде не укроешься, — посочувствовала ему Камилла.
— Они неуправляемы, — интимно добавил Пит Макдугл.
— И ты был таким в четырнадцать. Ты бы слышал, чего я сегодня наслушалась от Саймона. В первую секунду он птенец желторотый, а в следующее мгновение — зрелый мужчина.
— Ну, до зрелого мужчины ему еще далеко. Хотя они действительно принимают к сердцу больше, чем способны уразуметь.
— Хотела бы я уразуметь все, что кипит в моем сердце, — прошептала Камилла, вновь приникнув к губам Пита. — Как все всегда не вовремя, — посетовала она. — Скоро урожайная пора, а лавандовое поле еще так далеко от идеала…
— Время еще есть, — проговорил Пит, целуя ее. — Не стоит тревожиться заранее… Ты придешь к нам ужинать?
— Хочешь представить семье свою крольчиху, Макдугл?
— Замолчи, Камилла. Никакая ты не крольчиха. Ты вкусно пахнешь. Что мы будем с этим делать?
— С чем, Пит? — спросила его Камилла.
— Со всем этим. С лавандой, с собаками, с кошками, с детьми, с ужином?
— Не знаю, Пит. Поужинай сегодня со мной. Я приготовила жаркое, — мирно предложила ему женщина.
— Хорошо, — согласился Пит и сел за стол.
— Ты не хочешь предупредить своих?
— Ты сама утверждаешь, что они взрослые. Пусть потрудятся понять без подсказки, — произнес Пит Макдугл.
— Я не была уверена, что ты придешь, Пит. Мы вроде как близки, но если подумать, то не так, как хотелось бы, — проговорила Камилла, накладывая Питу жаркое.
— А ты почему не ешь? — спросил ее Пит, когда она поставила перед ним тарелку и села напротив.
— А я не хочу.
— Ты не права, Камилла. Мы близки настолько, что ты можешь во всем на меня положиться, — заверил ее мужчина.
— Я это знаю, но все-таки говорю о другом. Вопрос в том, чего каждый из нас хочет от жизни… от жизни вместе?
— Ты говоришь о жизни вместе… — задумчиво протянул Пит. — Я тоже думаю об этом постоянно.
— Тебе нравится жаркое?
— Да, очень. Ты отлично готовишь. Мы обычно едим то, что попроще.
— Это жаркое по-французски. Дэйзи прислала рецепт, — пояснила Камилла.
— Мы говорили о жизни вместе, — напомнил ей Пит, не отрываясь от еды.
— Одно дело говорить, а решиться на что-то страшно… Ты должен знать, что я эгоистка, — предупредила его Камилла.
— Крольчиха-эгоистка! Ты просто чудовище какое-то! — откликнулся Пит.
— Я говорю серьезно. Конечно, я крайне эгоцентричный человек. И еще я человек настроения. Ты даже не представляешь, сколько раз за этот день я готова была разрыдаться, а через пару минут уже погружалась в свои дела, забывала обо всем.
— Это от одиночества, — коротко разъяснил Пит Макдугл, отставив тарелку.
— Кофе?
— Если можно…
— У тебя и без меня много проблем. Наверняка есть и свои странности, о которых я даже представления не имею, — предположила Камилла, загрузив кофеварку.
— Насколько мне известно, у меня две странности. И ты о них знаешь. Одну странность зовут Шон, а другую — Саймон.
— Ну почему ты не можешь быть серьезным? — наморщив лоб, упрекнула его женщина.
— Может быть, тебя тревожит, что я до сих пор не оформил развод? Эта проблема легко разрешима.
— А тебя не тревожит, что я была без ума от Роберта? Я думала, что проведу с ним всю свою жизнь. Представляешь, мы даже с ним никогда никаких планов не строили, потому что и без этого жизнь представлялась такой прекрасной! Уверена, что после этих моих слов ты даже поцеловать меня не захочешь, — угрюмо проговорила Камилла.
— Ты не права… И одними поцелуями я не ограничусь, — заверил ее мужчина. — Выключай кофеварку, — велел Пит, встав из-за стола. — Пойдем к тебе, — потянул он ее за руку.
— Если ты хочешь мне что-то доказать, то не нужно, — заупрямилась Камилла. — Я хочу, чтобы ты знал. Я очень не хотела влюбляться.
— Ты собиралась оплакивать Роберта до конца дней? — спросил ее Пит.
— Это может показаться глупым и претенциозным, но это так, — кивнула женщина.
— Я не считаю любовь глупой или претенциозной. И еще я не считаю Роберта своим соперником. Говорю это, чтобы избавить тебя от ненужных мыслей. И… я тоже, если быть до конца откровенным, не собирался влюбляться в тебя. И думаю, мне удалось этого избежать. Я не мучаюсь от безумств и сомнений влюбленности. Я просто люблю, — уверенно произнес Пит.
— Я знаю, — таким же уверенным тоном отозвалась Камилла.
— Тогда к чему все эти беседы? Может быть, мы нуждаемся друг в друге, может, и нет, но вместе нам будет очень хорошо, — сказал мужчина. — Если ты не собираешься вернуться в Бостон к своей работе, — оговорился он.
— Нет, Пит. Нельзя войти в одну воду дважды.
— Жизнь продолжается!
— Не люблю этот девиз, даже если он и справедлив, — сказала Камилла, поморщившись.
ЭПИЛОГ
Телефон раскалился от местных, междугородних, международных и трансатлантических звонков. Вайолет развлекалась, изображая диспетчера в этой суете.
Дэйзи постоянно звонила из Прованса, интересуясь всякими мелочами. Обязательно что-то забывала спросить или сказать и вновь перезванивала. Безумная Дэйзи…
— Ну почему она за столько лет не запомнила, сколько часов разницы? — возмущалась, схватившись за голову среди ночи, Камилла, которая тщетно надеялась выспаться перед днем бракосочетания.
Вайолет, для которой бессонница стала постоянной спутницей, только посмеивалась над обеими сестрами.
— Ты можешь ей сказать? — просила старшую сестру Камилла. — Иначе я сорвусь и наговорю гадостей.
— Разбирайтесь сами, — самоустранялась Вайолет. — Но мне кажется, говорить что-то Дэйзи бесполезно. Она привыкла слушать только саму себя.