— А ее муж? — перебил полицейского Курбатов.
— Что ее муж?
— Он тоже выдумка?
— О нет, граф Елович отнюдь не выдумка. Это был самый настоящий брак, и мадам Елович самая настоящая графиня. Тут сомнений быть не может. Но не это должно вас беспокоить: вас должно волновать то, что ваша дама была пособницей шулера и составила на этом большое состояние.
— Это не имеет никакого значения… — пробормотал Алексей.
— Стало быть, вы не отказываетесь от своих мнений? — Следователь всем телом повернулся к Курбатову, но со стула так и не встал. — Что ж, весьма достойно уважения… Я даже готов вами восхищаться!
— Перестаньте! — полковник поморщился. — К чему весь этот цирк, что вы тут устроили?
— Да что вы, полковник… Просто, несмотря ни на что, без проверки всех фактов, я не могу сейчас отпустить госпожу Елович. Меня просто не поймут. Я следователь, а не священник, и не могу прощать и отпускать грехи. Я должен доказать или вину, или невиновность. Поймите же и вы меня.
— Хорошо. — Алексей повернулся лицом к Корбину. — Но вы можете мне обещать, что проведете это дело честно? …
— Могу, — следователь был откровенен в своих словах. — Я должен это сделать. Хоть про меня говорят, что я свиреп и никого не отпускаю, но, помимо того, я справедлив… Ибо что такое свирепость без справедливости? Чистое бандитство… — Конец фразы он произнес уже тише.
— Да, я хотел бы… хотел бы увидеться с госпожой Елович. Это можно? — нерешительно произнес Алексей.
— Боюсь, что нет, ведь вы этой даме не приходитесь родственником. Но вы можете написать ей записку, и я, ежели желаете, передам ей ваше письмо.
— Хорошо, я напишу… — пробормотал Курбатов. — Да, и вот еще что! Не пересказывайте ей нашего разговора и уж тем более не говорите, что рассказали мне о ее прошлом, — быстро попросил он.
Следователь бросил цепкий взгляд на собеседника:
— Конечно. Это останется между нами.
* * *
Агния вышла из своей темницы ровно через месяц. Все это время господин Корбин вел себя тактично, более ничего дурного ей не предлагая. Как была установлена истина, почему ее так просто отпустили, нашли ли убийцу, Агния не знала. Но она предпочитала и не ломать над этим голову.
А первым на свободе встретил ее не кто иной, как Курбатов. Она обрадовалась и бросилась к нему. Тот был ласков необыкновенно и сказал:
— Ну уж теперь-то ничего такого больше не произойдет. Я беру тебя под свою опеку…
Агния чувствовала, что все не так-то просто. Ей еще придется многое объяснить Алексею, если она хочет, чтобы они и дальше были вместе. И он должен, просто должен будет требовать от нее эти объяснения!
Но Агния и не подозревала о тех ночах без сна, которые Алексей провел, думая о ней, о ее прошлом и об их будущем. Да и возможно ли оно — это будущее? Раньше он так ясно его себе представлял! Он любил Агнию и хотел на ней жениться, но теперь… Если кто-либо узнает о ее прошлом, а это обязательно произойдет, в том сомнений не было, то его службе и карьере конец. Избежать этого невозможно. И единственный выход, который он видел из создавшейся ситуации, — отказаться от службы, выйти в отставку. Или… Или расстаться с Агнией…
Агния тоже не была спокойна. Ее прошлое все сильнее и сильнее давало о себе знать. Один раз оно уже помешало ее счастью, помешает и в другой. Надо было расстаться с Алексеем, губить его жизнь она не имела права. Это будет нелегко. Но ведь один раз она уже смогла пересилить собственные желания. И хотя до сих пор ей было больно об этом вспоминать, но… Выход был один — более никогда и никого не впускать в собственную жизнь. Никогда и никого… Но просто так прогнать Алексея от себя она не могла, ей необходимо было объясниться. Несколько раз Агния порывалась рассказать Алексею о себе, но он всякий раз, будто случайно, прекращал этот разговор.
Они меньше стали разговаривать, но все так же часто ходили гулять в Летний сад. Дорожки сада опустели, стояла осень, было прохладно и редкие гуляющие почти не обращали на себя внимание.
Однажды, во время такой прогулки, кто-то поклонился им. Алексей ответил, кивнула и Агния. Какое-то смутное воспоминание промелькнуло в голове при виде этого лица, но она тут же перестала об этом думать. Однако этот некто остановился и заговорил с Курбатовым. Лицо его показалось Агнии смутно знакомым, как будто она его уже видела когда-то.
— Иволгин! — поприветствовал встречного Алексей. — Вы тоже любите прогулки?
— А как же! — рассмеялся Иволгин. — А ведь я знаком с вашей дамой. — Незнакомец отвесил шутовской поклон Агнии. — Теперь, как я погляжу, и вы свели с ней знакомство?
— Мне не понятен ваш тон, — насторожился Алексей.
— Ну почему же, дружище? Что же тут непонятного? Женщина легкого поведения иного тона и не…
Эти рассуждения были прерваны пощечиной, которую Алексей отвесил болтуну.
— Да ты с ума сошел! Из-за какой-то… какой-то…
— Замолчи! — Алексей яростно вцепился в плечи противника. — Замолчи, или я за себя не ручаюсь…
Агния, слышавшая каждое слово, стояла как парализованная. В голове крутилась только одна мысль: «Господи, что теперь будет… Что?..»
— Брось, Алексей, на нас люди смотрят, — пробормотал Иволгин.
И тут Агния поняла, когда и где могла его видеть. Это был тот самый Иволгин, у которого в тот самый день своей первой игры она выиграла крупную сумму денег. Он тогда кричал и злился и усмирить его смог только Вольф.
— Не смей так говорить о моей даме… — продолжал меж тем говорить Алексей.
— Хорошо, хорошо! Нашел за кого заступаться, — пробормотал Иволгин себе под нос.
— Что?
— Я прошу прощения! — громко и с вызовом произнес тот. — Вы удовлетворены?
Алексей отпустил Иволгина и ничего не сказал, он только повернулся к Агнии и, внимательно глянув на нее, предложил ей руку. Та оперлась на нее, и они оба быстрым шагом пошли прочь.
«Так он все знал. Все! Он все знал!..» — вертелось у нее в голове.
Едва они отошли от Иволгина на достаточное расстояние, Агния остановилась, отпустила руку Алексея и сказала:
— Так ты все знаешь… Верно! — рассмеялась она каким-то нервическим смехом. — И как я могла быть так глупа! Ты же был в полиции, говорил с этим следователем, с Корбиным… Он же все тебе рассказал? — уже медленнее прибавила она, взглянув в лицо Алексею.
— Да, — качнул тот головой.
— И что теперь? Теперь каждый раз, когда кто-то оскорбит меня, ты вынужден будешь драться?
— Вероятно… — медленно ответил он и отвел глаза.
— Но почему?.. — Она не смогла докончить свою мысль, ибо не знала, что тут следует спросить.
— Пойми, пойми, что… Что я люблю тебя… — пробормотал Алексей.
