– В тот миг, когда увидела его снова.
– Почему же ты тогда не хочешь, чтобы он получил контракт? – Майя отвернулась, но Филиппу это не остановило. – Ты действительно боишься, что Лукас узнает о тебе и Ролли. Вот почему Ролли удалось шантажом заставить тебя разузнать для него, какие расценки предложит «Лангленд».
– Ты глупа, если думаешь, будто для Лукаса имеет значение, был у меня любовник или нет.
– Ему было бы не все равно, что ты увлеклась человеком, к которому он испытывает неприязнь и которому не доверяет. Как видишь, выкрутиться тебе не удастся. Мы с тобой в одинаковом положении.
Филиппа хотела открыть дверь, собираясь выйти, но Майя с силой захлопнула ее и преградила дорогу.
– В этом деле замешаны не только мы с тобой. Есть еще и третья…
Выражение, появившееся на лице Майи, подсказало Филиппе, что она рано начала праздновать победу.
– Я знаю, кто такой Ролли на самом деле. Знаю я и другое. Он не хочет, чтобы его матери стало известно о том, что он жив. Если ты расскажешь Лукасу обо мне, я позабочусь о том, чтобы миссис Марш узнала: ее сын находится в Бразилии!
– Но это бессердечно!
Майя зловеще улыбнулась:
– Достаточно мне позвонить в Лондон знакомому, и он немедленно отправится в Тервилл.
– Роланд никогда не простит тебя.
Майя усмехнулась. От одного взгляда на ее довольную физиономию Филиппу затошнило.
– Мне совершенно безразлично, что чувствует Роланд. Для меня он в прошлом. Лукас – вот мое будущее. – Майя протянула изящную руку. – Письмо и фотография. Я жду.
Филиппа вцепилась в сумочку, опасаясь, что Майя попытается вырвать ее силой. Вместо этого португалка изящным движением проскользнула мимо нее к телефону и сняла трубку:
– Я хочу заказать разговор с Лондоном…
– Подожди! – Дрожащей рукой Филиппа вынула письмо и фотографию и бросила на пол. – Я иду на это ради матери Роланда, – проговорила она и вышла из комнаты.
Снова оказавшись перед домом, она чувствовала полную опустошенность – словно ее использовали и выбросили, как ненужную вещь. Лукас… Роланд… имена и лица поплыли у нее перед глазами. Лучше бы ей никогда не слышать ни об одном из них. Она остановила проезжавшее мимо такси.
Когда Филиппа ехала по авенидо Рио-Бранко в сторону Копакабаны, ее охватила ненависть к этому городу. Век бы не видеть ни пальм, ни цветов гибискуса! Невыносимо яркое солнце, ослепительно белые здания, смех и болтовня темноглазых жителей Рио в разноцветных одеждах – все было ей отвратительно. Она с тоской вспоминала серые здания под пасмурным небом и серые улицы, заполненные надежными, неразговорчивыми людьми, рядом с которыми чувствуешь себя в безопасности.
«Я устала, – подумала она. – Мне не нужны ни любовь, ни интересная работа, нужно только одно – чтобы меня оставили в покое!»
Вернувшись к себе, она скинула туфли и бросилась на кровать. Но почти сразу же раздался стук, дверь отворилась и на пороге появился Лукас.
– Я попросил дежурного из регистратуры позвонить, как только вы вернетесь, – проговорил он. – Мне показалось, что вы меня избегаете.
Филиппа села, убрала со лба влажные волосы.
– Если вам нужно поработать, я…
– Перестаньте! Неужели вы не понимаете, что я беспокоюсь о вас?
– Беспокоиться не о чем.
– Зачем же тогда убегать с такой поспешностью, будто за вами гонится сам дьявол?
«Очень точное описание Майи», – уныло подумала она.
– Я уже вам сказала: мне нужно было кое-что купить.
– Не вижу пакетов с покупками, – сухо заметил он, пересек комнату и сел на край кровати.
Филиппа спустила ноги на пол и встала, слегка пошатываясь. Моментально очутившись рядом, Лукас положил ей на лоб ладонь.
– Лукас, оставьте меня! – Его близость привела девушку в такую панику, что она оттолкнула его и выбежала в гостиную. – Несколько часов сна, и со мной все будет в порядке.
– Сначала вам нужно поесть.
– Мне сейчас ничего в горло не полезет, – ответила она и села за стол.
– Тогда выпейте.
Лукас налил немного бренди, щедро разбавив содовой. Филиппа взяла у него стакан и сделала несколько глотков. Опершись о стол, Лукас внимательно смотрел на нее.
– Перед тем как уйти, вы сказали, что хотите поговорить со мной.
– Это были пустяки.
– Не лгите.
– Я не лгу. И перестаньте смотреть на меня с видом инквизитора!
Лицо у него посуровело. Филиппа поняла, что беспокойство за нее сменилось раздражением.
– Филиппа, еще немного, и мое терпение лопнет. Я знаю, вы устали, но не отстану, пока вы не скажете, что вас расстроило. Сегодня весь день вы сами на себя не похожи.
Вместо ответа, она вставила в машинку лист бумаги.
– Прекратите немедленно! – В его голосе звучала ярость. – Что с вами?
– Ничего. – Увидев выражение его лица, она поспешно поправилась: – То есть у меня был повод для беспокойства, но теперь все в порядке.
– Мне небезразлично все, что вас беспокоит. – Он подошел ближе. – Неужели вы не поняли?
Филиппа не поднимала глаз.
– Почему вы не оставите меня в покое? – прошептала она.
– То же самое я мог бы спросить у вас.
Пораженная, она забыла о своем решении не смотреть на него и взглянула ему прямо в глаза. То, что Филиппа в них увидела, заставило ее сердце учащенно забиться.
– Неужели вы не хотите спросить, что я имею в виду? – продолжал он. – Или вы знаете?
– Я больше ничего не знаю.
– Бедняжка.
От нежности, зазвучавшей в его голосе, на глаза Филиппы навернулись слезы. Увидев это, Лукас поднес ее руку к губам.
– Неудивительно, что вы не знаете. Меня нелегко понять, а когда я осознал, как вы на меня действуете, со мной стало еще труднее. Всю свою жизнь я стремился избегать привязанностей. Я видел, что сделала с отцом моя мать, – из мужчины он превратился в комнатную собачонку, готовую на все ради спокойствия и тишины в доме, – и поклялся, что со мной этого не случится. – Лукас сжал ее руку. – Брак моих родителей – не слишком вдохновляющий пример. Вот почему я всегда придерживался принципа «Люби и бросай»!
– Подарив на прощанье большой флакон духов или огромный букет роз, – не сдержавшись, добавила она.
– Именно! С тобой мне незачем притворяться.
– Секретаршам, как и слугам, все известно. Они…
– …Знают все слабости босса, – закончил за нее Лукас. – Тем не менее многие секретарши выходят замуж за своих боссов. Тебе не кажется это странным?
