— Кто там? — сварливо спросила она.
— Люси! — раздался еле слышный голосок.
Клер вспомнила про свое обещание и открыла дверь — смущенная и заранее измученная. За спиной Люси стояла ее мать — этакая деловая сорокалетняя женщина с лицом, перерезанным фальшивой улыбкой. «Ну и рожа», — мелькнуло у Клер. Одна рука у нее как-то странно покоилась на голове дочери, как будто она хотела пригнуть ее к земле.
— Привет, красавица! — обратилась Клер к своей маленькой подружке. — Заходи давай, я сейчас. — Люси мгновенно исчезла в глубинах квартиры, даже не попрощавшись с матерью. — Во сколько ты ее заберешь?
— Пока не могу сказать.
— Да? Лучше бы ты смогла. У меня днем совещание.
Луиза смотрела в окно лестничной площадки, покусывая губу, явно накачанную ботоксом.
— Ну и ладно, — бросила ей Клер. — Тогда катись давай! — И захлопнула дверь под носом у соседки.
Она немного подождала — повторного звонка, возмущения. Пробежало несколько секунд, и она услышала, как по лестнице застучали каблуки Луизы — высокие, очень высокие каблуки.
Клер жутко проголодалась и крикнула Люси, чтобы та шла к ней на кухню. Сидеть сегодня с девочкой никак не вписывалось в ее планы. Да и Люси не относилась к числу гостей, с которыми можно обращаться абы как. Клер вообще не имела привычки заставлять детей довольствоваться крохами, которые остаются от дня после того, как взрослые захапают себе его лучшую часть. Но пренебречь совещанием у Леграна она никак не могла. И это не говоря уже о прочих неприятностях, свалившихся ей на голову: присутствие Росетти и отсутствие Ишиды, странная угроза, до сих пор продолжающая звучать у нее в ушах, — неясная, неопределенная, бесформенная… Поскольку параноидальный бред полностью исключался, приходилось ждать до завтра, чтобы потребовать у Ишиды объяснений. Еще следовало обдумать, как отделаться от бдительного Росетти. В шпионских романах такие трюки выделывают все кому не лень, но попробуй-ка изобразить нечто подобное в реальной жизни…
— Если бы тебе надо было избавиться от кого-нибудь на улице, что бы ты сделала? — спросила Клер у девочки, которая, повязав на шею салфетку, с видом паиньки сидела перед чашкой какао и тартинкой с маслом.
Люси пристально посмотрела на Клер, а потом перевела взгляд на отражение собственных глаз на поверхности жирной жидкости с фиолетовым отливом.
— От взрослого или от ребенка? — подняла она голову.
— От взрослого.
Люси разочарованно вздохнула. Очевидно, она знала отличный способ отвязаться от ребенка, если только он был не с родителями.
— Ну, я бы встала пораньше, пока он спит, села в поезд и уехала в Брюссель. Там я бы пошла в самую дорогую гостиницу, потому что у него нету столько денег, чтобы туда попасть. И там я бы подождала.
Клер сдержала смешок. Интересно, почему именно Брюссель?
— Проблема в том, что я должна остаться в Париже.
— А! Так это тебе надо от кого-то отделаться?
В глазах Люси мелькнуло легкое беспокойство: планы, которые она строила на сегодняшний день, грозили ухнуть в небытие.
— И да и нет. Я сочиняю рассказ, но в одном месте зашла в тупик. Думаю, думаю и никак не могу придумать, как моему герою отвязаться от одного человека, который ходит за ним по пятам.
— А человек злой? — спросила Люси, сама не замечая, как качает головой.
— Ну, в общем, да. Не то чтобы законченный злодей, но и не добрый.
— А какой он из себя?
— Довольно высокий. Светлые волосы. Носит клетчатые рубашки.
— А, тогда я его знаю! — с торжеством в голосе воскликнула Люси. — Это новый сосед с четвертого этажа!
— Да что ты, вовсе нет! — решительно отвергла ее предположение Клер.
Люси не стала настаивать. С довольной улыбкой она послушно, хоть и без аппетита, грызла тартинки. Она уже завтракала с матерью, но не собиралась сообщать об этом Клер, боясь, что та обидится. Люси смотрела, как Клер пьет свой чай и задумчиво поглядывает во двор.
— А мой папа уехал.
— Да? — встрепенулась Клер.
— Ага, на три дня. По работе.
— И куда? — поинтересовалась Клер. Она бы руку дала на отсечение, что отец девочки в Брюсселе.
— В Брюссель.
Они немного помолчали. Потом Клер убрала со стола. Люси в это время составляла из магнитных букв на дверце холодильника любопытную фразу: «Я магу бижат быстрей пойзда». Клер включила телевизор и нашла детский канал, который передавал мультики — погонными километрами, без всякого разбора и в режиме нон-стоп. Люси, успевшая привыкнуть к этому фокусу, не дожидаясь приглашения, запрыгнула на диван и затаилась как мышка. Клер прибегала к этому трюку только в случае крайней необходимости, как сейчас, когда ей надо было принять душ, что она и сделала в рекордно короткое время. Ей почему-то казалось, что, оставляя Люси один на один с экранным мельтешением, она подвергает ее опасности.
Она быстро собрала портфель и на секунду прислушалась к шуму из верхней квартиры. Оттуда не доносилось ни звука. Может, Ишида просто спятил? Разбрасывает свои записки, словно Мальчик-с-пальчик белые камешки… Она вспомнила, как стояла в спальне соседа, одетая в его кимоно, покраснела и прогнала из мыслей его образ — так тыльной стороной ладони смахивают с руки назойливого комара.
«Что-то Люси бледненькая», — с беспокойством подумала она, но потом решила, что виновата ярко-красная обивка дивана, на фоне которой кто угодно будет выглядеть больным.
— Ну что, пошли? — предложила она, выключая телевизор.
— А куда? — с надеждой в голосе спросила Люси.
— В игрушечный магазин. Мне надо купить куклу для крестницы, ты про нее знаешь, — Хлоя, дочка моей сестры. И мне понадобится твоя помощь. А потом, чтобы тебя отблагодарить, мы купим что-нибудь тебе — ты сама выберешь.
— Ура! — Люси с восторгом приняла эту программу, зная, что Клер — единственный в мире человек, который точно доведет ее до конца и не скажет по дороге, что она передумала.
Люси давно привыкла к тому, что планы взрослых относительно нее постоянно отменяются или меняются до полной неузнаваемости. Она успела познать все темные углы разочарования — чувства, неразрывно связанного с опустошенностью и слишком хорошо ведомого всем так называемым послушным детям. Опыт говорил ей, что Клер относится к числу надежных людей, которые всегда выполняют свои обещания, — большая редкость среди взрослых.
Утро выдалось прохладное. Клер решила заглянуть к Луизе и взять для девочки жилетик — ей даже смотреть на голые ручки Люси было зябко. Она позвонила в дверь, не очень рассчитывая на успех, почти уверенная, что Луизы нет дома. В ответ на ее звонок за дверью поднялась какая-то суета. Ей почудилось, что она услышала приглушенный смех. Выждав некоторое время, она позвонила еще раз, плюнула и ушла. В квартире кто-то был, она это ясно почувствовала, и сознание этого заставило ее содрогнуться от ужаса и отвращения.
