Получив приглашение на обед, а вместе с ним счета поваров, владельцев винных погребов, цветочников, она не морщась их подписывает. Английская аристократия ни в чем себе не отказывает. Черная икра, трюфели, куропатки, устрицы, ветчина, пулярки, заливные, омары, экзотические фрукты — счет достигает астрономических сумм. Леди, оказавшись у нее в долгу, вынуждены принимать приглашения Елены. Газеты в отделах светской хроники печатают льстивые или саркастические истории о необыкновенном салоне мадам Рубинштейн, ее стиле, манере держаться и о ее приемах.
В гостиной Елены атмосфера далека от чопорной. Она обнаружила, что обожает принимать гостей, и, поскольку мода в руках богемной элиты, она украшает свои столы с изысканной фантазией, сочетая цвета и стили. Она ставит оранжевые или желтые вазы опалового стекла на скатерти цвета зеленого аниса, сочетает японские лаковые вещицы с красными стаканами богемского хрусталя. Только она может позволить себе столь дерзкие сочетания, и только ей они удаются. Часто она нанимает повара-поляка, чтобы угостить гостей борщом, пирожками, овощным супом и другими яствами ее родины. Гостей забавляет меню, оно так оригинально, и к тому же после деревенских блюд их угощают всякими изысканными кушаньями.
Вне зависимости от темы разговоров, Эдвард всегда на коне, он блестяще владеет искусством беседы, в его речах остроумие и эрудиция соперничают друг с другом. Гости не могут не отдать должного его широким познаниям. В словесных ристалищах Елена старается не участвовать. Она изображает утонченную хозяйку дома, но внутри себя остается закомплексованной девушкой из захолустного местечка, которая неловка в разговоре и несведуща в этикете. Она помалкивает, однако все берет на заметку.
На одном из приемов в польском посольстве ее знакомят с пианистом Артуром Рубинштейном. Наконец-то Елена на родной почве. Наконец она встретилась с соотечественником. Кроме фамилии и языка они находят много других точек соприкосновения. Но в дебри генеалогии они углубляются напрасно, нет ни малейших оснований полагать, что их связывает родство. Елена приглашает Артура прийти к ней и поиграть. Между однофамильцами завязывается дружба. Жизненную философию Артура Елена присваивает себе.
— Дорогая, главное в жизни — понять, для чего ты оказался на этой земле. Дело не в том, чтобы строить мосты, дома или заработать много денег, главное — изобрести что-то очень важное, что послужит человечеству.
Елена с ним полностью согласна.
Годы в Лондоне стали годами открытий. Елена изобрела шесть новых кремов и лосьонов, среди них «Valaze Snow Lotion»; крем для лица «Novena Cerate Valaze», крем для губ «Lip Lustre Valaze», комплексное очищение кожи «Complexion Soap» и… «Refining Lotion Valaze» для борьбы против черных точек на лице. Самостоятельно она их создает или с помощью своих талантливых химиков? Без сомнения, она работает с химиками. Теперь она располагает настоящей командой, которая помогает ей воплощать ее интуитивные догадки. Концепция, разработка, выполнение — Елена участвует в каждом этапе, вплоть до расфасовки по баночкам или флаконам. Она занимается также заказами, которые приходят к ней теперь со всего света, ее известность перешагнула границы.
Елена приглашает в Лондон еще одну свою сестру. Манка не замужем, она полна «энергии, сообразительности и шарма». Елена учит ее ремеслу, как учила других.
Часто после приемов она возвращается к работе и трудится до зари. В долгом сне она не нуждается. Потом бесшумно проскальзывает в кровать, чтобы не разбудить Эдварда. В деловом мире чета работает по-прежнему дружно, но в личной жизни лада все меньше. Слишком много приемов, свободных красивых женщин, возможностей для измен. Эдварду трудно устоять перед соблазнами. Елена не прощает мужу его легкомыслия. Ссора, примирение, снова ссора. Он углубляется в книги, она хлопает дверью и отправляется в путешествие.
В декабре 1908 года Елена вновь навещает Австралию и встречается с сестрой Ческой, которая руководит салонами в Сиднее и Мельбурне. Елена любит долгие путешествия, они позволяют ей отвлечься от работы. В Мельбурне, в гостинице «Гранд Отель» паломничество журналистов, ее осаждают, как сегодня — кинозвезд. «Как она завоевала мир» — под таким заглавием появляется статья в «The Mercury», и подобные статьи появляются не только в ней. В Австралии Елена — национальная героиня, австралийцы с гордостью присваивают ее себе. А Елена вновь потакает себе в желании и дальше творить свою легенду.
Если верить ей, она, стремясь понять устройство мира, изучала философию, историю, литературу, а также химию и анатомию под руководством медицинских светил Европы. В этом есть доля правды, но еще больше преувеличения. Между тем Елена прячется под маской скромности: «Меньше всего я люблю говорить о себе. Зато с радостью скажу, как я счастлива вновь вернуться в Австралию». Статья, подписанная Дороти С., как многие другие статьи, состоит из сплошных похвал. «Письма благодарных женщин приходят в Лондон со всех концов света», — не забывает напомнить журналистка.
На обратном пути в Европу Елена останавливается в Париже, без которого уже не может обойтись. Живя в Лондоне, она раз или два в месяц непременно пересекает Английский канал[3]. В Париж они ездят обычно с Эдвардом, он пополняет свою коллекцию рукописей и редких книг у букинистов французской столицы.
Елена всерьез думает о том, чтобы переселиться в Париж. Она старательно ищет место, которое бы ее устроило. И непременно пользуется каждой поездкой, чтобы заказать себе платья у модных портных. Одеваться только в домах высокой моды стало ее страстью. Днем она носит скромные костюмы, а эксцентричные туалеты из шелка с вышивкой и кружевами оставляет для вечера. Она расстается с Вортом ради его бывшего помощника Поля Пуаре, который в 1903 году открывает собственный дом моды. Женщины в Париже только о нем и говорят. В те времена просыпается интерес к Востоку, и его коллекции представляют собой вереницу кимоно, украинских рубашек, греческих туник…
Пуаре невелик ростом, у него острая бородка, как у бога Пана, и круглое брюшко эпикурейца. Модели его всегда эксцентричны, но неизменно элегантны. Наименьшая из заслуг Пуаре — освобождение женщины от ужасов корсета. Под его влиянием мода стала искусством. Он и сам живет в художественной среде. Дружит с Пикабиа, Дереном, Вламинком, Дюфи, Полем Ирибом. Создает декорации для театра, что весьма способствует его известности, основывает Школу декоративного искусства, назвав ее «Мартина» по имени одной из своих дочерей, одевает Мистингет, Айседору Дункан и других знаменитых актрис своего времени.
Салоны и мастерские мэтра, оформленные модным архитектором Луи Сю, располагались в частном особняке на улице д’Антен. Особняк был окружен садом, туда выходили все приемные. У входа кутюрье поместил монументальную статую азиатской богини. Как только его дом моды открылся, каждый день с пяти до семи часов весь Париж любовался экзотическими дефиле. Впоследствии мэтр показывал своих манекенщиц, «гибких, словно нимфы», только тем клиенткам, которые решили сделать заказ.
