Выдержав паузу, но так ничего и не дождавшись, Макс с усмешкой обронил:
- Вижу, победило благоразумие.
- Ты… ты… негодяй!
- Нет, просто констатирую факт. К тому же мне приятно, что ты пощадила мою физиономию. Вероятно, она тебе все-таки нравится. Признайся!
- А тебе не кажется, что ты чересчур высокого о себе мнения? - хмыкнула Энни.
- Не в этом дело, золотце. Просто интересно, как это у тебя получается. Сначала ты страстно отвечаешь на мой поцелуй, затем делаешь все возможное, чтобы задержаться на нашем празднике, а потом что-то происходит и у тебя возникает желание удрать отсюда сломя голову. Не объяснишь, в чем тут секрет? Потому что, если не услышу внятных объяснений, я решу, что действительно нравлюсь тебе.
Энни скрипнула зубами, глаза ее метали молнии.
- Нравишься? Да еще немного - и я тебя возненавижу!
Макс рассмеялся, будто услышав удачную шутку.
- Боже правый, какие эмоции! Но что наш поцелуй был страстным, ты не возражаешь, да?
Не дав Энни ответить - ему и не нужен был ответ, - Макс вновь двинулся в танце. Энни ничего не оставалось, как сделать то же самое.
Их тела соприкасались. Макс ощущал упругую грудь, бедра… Ох как же ему хотелось обладать этой роскошной брюнеткой с нежным именем Энни! Ее горячее тело обжигало даже через одежду. В изумрудного оттенка глазах поблескивал непритворный гнев, но Макс не придавал этому большого значения. Женщины отходчивы - только сердились, уже целуют! А кроме того, в удивительных глазах Энни понемногу начало проглядывать и что-то иное, отличающееся от гнева примерно так же, как мрачная туча отличается от ласкового солнышка.
- Что тебя пугает, Энни?
Какой у него приятный голос… Просто мурашки по коже.
Поймав себя на этой мысли, Энни и впрямь испугалась. Что с ней происходит? Как так вышло, что она перестала владеть ситуацией? Ведь совсем недавно ей удалось взять верх над Максом.
- Ничего меня не пугает! - Дьявол бы побрал эту дрожь в голосе, она выдает мое волнение! - промелькнуло с ее мозгу.
- Если так, тогда просто признай правду, - предложил Макс.
Энни взглянула на него исподлобья, ожидая подвоха.
- Какую еще правду?
- Ту самую - что ты хочешь меня.
- Чушь какая-то, - пробормотала Энни. - У тебя слишком развито воображение. Да и самомнение тоже.
- Значит, не хочешь?
- Нет!
Макс засмеялся.
- Врешь!
После этого они танцевали молча.
Когда музыканты перестали играть, Энни, игнорируя аплодисменты публики, не терпящим возражений тоном заявила, что сейчас же уезжает. Макс лишь пожал плечами - мол, дело твое, но настоял на том, чтобы проводить ее до автомобиля.
- Это еще зачем? - подозрительно нахмурилась Энни.
- Просто чтобы наш танец имел достойное завершение. Лично мне не хочется, чтобы у моих односельчан создалось впечатление, будто мы повздорили.
- Тебя настолько заботит мнение окружающих? - Слова эти прозвучали даже с большим презрением, чем ожидала сама Энни.
В карих глазах Макса возникло какое-то странное выражение, но он тут же прогнал его и нейтральным тоном произнес:
- Считай, что так.
Немного подумав, Энни кивнула.
- Ладно, идем.
После этого сразу повернулась и двинулась в направлении ожидавшего ее «вольво». Лишь помахала на прощание продолжавшим аплодировать жителям и гостям Лоубриджа - нельзя же, в самом деле, быть невежей по отношению к публике, которая виновата только в том, что желает поразвлечься.
Все время, пока они шли к автомобилю, Энни ожидала от Макса какого-нибудь подвоха, но, к ее удивлению, ничего особенного не случилось.
Она открыла дверцу своего «вольво», и Макс не препятствовал этому. Села за баранку - он не двинулся с места, просто стоял и придерживал дверцу. Вставила в скважину ключ зажигания - со стороны Макса никакой реакции.
Тогда она сама взглянула на него.
- Ну, спасибо, что проводил… Дверцу уже можно закрыть.
Макс помедлил - всего несколько мгновений, но в голове Энни успело пронестись: что-то он не торопится, сейчас выкинет какой-нибудь фокус! Однако в следующую минуту он захлопнул дверцу. Правда, тут же наклонился к открытому окошку.
- А может, все-таки останешься? Я приглашу тебя к себе, покажу свой дом, ну и вообще…
Это «ну и вообще» подействовало на Энни больше всего. Она вдруг настолько живо представила себе, что кроется за коротким обобщением, что ее бросило в жар и над верхней губой выступили капельки испарины. Она даже слегка отпрянула от Макса, хотя прекрасно понимала, что в салон «вольво» он не попадет.
- Нет! - испуганно вырвалось у нее.
Макс сделал вид, будто не заметил преувеличенной реакции.
- Ну, нет так нет. Что ж, всего хорошего. Кстати, не скажешь, куда едешь?
Энни молча качнула головой, так как боялась, что голос вновь выдаст ее.
Макс немного подождал, потом пожал плечами.
- Ладно, не хочешь говорить - не надо. До свидания.
- Да-да, - поспешно кивнула Энни, поворачивая ключ зажигания. - Пока… - Кажется, отделалась! Она вздохнула с облегчением.
Она смотрела вперед сквозь лобовое стекло, поэтому не видела, как Макс незаметно, едва уловимым движением, бросил куда-то на пол перед задними сиденьями что-то очень маленькое.
Когда Энни развернула «вольво» в направлении трассы, Макс крикнул:
- Приятного уик-энда!
Она вяло махнула в ответ рукой, всем своим естеством устремляясь к выезду из деревни.
Отделалась! - продолжало вертеться в голове Энни и тогда, когда спустя примерно час она приблизилась к деревне Барнфорт - последнему более или менее крупному населенному пункту на ее пути. А также когда, миновав ее, погнала автомобиль, как ей показалось, прямо в лес - к хутору Фармерс-Хамлет.
15
Энни завтракала на террасе, полукругом огибавшей унаследованный Пэм старый фермерский коттедж.
Она не помнила, когда последний раз ела на свежем воздухе, поэтому сейчас ей следовало бы наслаждаться каждым мгновением необычного для нее времяпрепровождения - ведь кроме всего прочего вокруг зеленел лес и к аромату чая с лимоном примешивался запах хвои. Но полностью отдаться удовольствию от подобного завтрака Энни не удавалось из-за назойливого зудящего где-то в глубине души ощущения досады.
Спала она плохо, что, впрочем, неудивительно - мало кому удается как следует отдохнуть в первую ночь на новом месте. Вот и Энни то и дело переворачивалась с боку на бок, будто не в силах вырваться из тягучего кошмара. Однако, проснувшись, не смогла припомнить, что ей снилось. Только сердце почему-то стучало как бешеное, а ладони покрывала испарина. Дисплей лежавшего на тумбочке мобильного телефона показал без четверти шесть.
