– Он меня использовал, – выпалила она, сделавбольшой глоток коньяку.
– Каким образом, если не секрет?
– Вы уверены, что готовы узнать правду? Она вас можетшокировать. Впрочем, мне все равно! Так вот, он вовлек в соитие со мной своюжену.
– Наверное, это очень сильный мужчина! – сказалЭндрю, очень удивив и даже рассмешив Надю таким ответом.
– Вы правы, он настоящий необузданный самец! –рассмеявшись, воскликнула она.
– Вам нравятся мужчины такого типа? Сильные иэгоистичные?
– Самовлюбленные хряки, вы хотите сказать? Нет!
Надя сделала еще глоток, чувствуя, как тепло разливается потелу, развязывая язык. Ей понравилось, как Эндрю воспринял ее признание, онапочувствовала себя не такой уж и падшей распутницей, какой казалась самой себедо того, как разоткровенничалась.
– А вы оригинальный человек, – сказала она.
– Расцениваю ваши слова как комплимент.
– Это так и есть!
Андерсон предстал перед Надей в новом свете. Ей захотелосьузнать, каков он в постели. Разговоры о Гамильтоне неизбежно возбудили ее.
– Сядьте рядом со мной, Эндрю! – томным голосомсказала она, похлопав по обшивке дивана.
Андерсон как-то странно посмотрел на нее и, обойдя столик,сел рядом.
– Вы рисковый человек? – спросила она.
– Нет, – спокойно ответил он.
– Жаль. Я хотела предложить вам одну увлекательнуюигру. – Настроение Нади резко переменилось. Еще минуту назад оначувствовала приятную негу, а теперь была полна энергии и страсти. И самоеглавное, она с радостью отдалась бы сейчас любому мужчине, не только Андерсону.
– А что за игра, если не секрет? – спросил он.
– В поцелуи. Если мне понравится, как вы целуетесь, тоя, возможно, передумаю, – ответила Надя.
Эндрю удивленно вскинул брови:
– О чем это вы?
– О том, о чем мы с вами говорили в ресторане. –Надя решила сыграть роль женщины-вамп. – Но может статься, я попрошу васпосле этого оставить меня. И вы поедете к себе домой.
– А вы коварны! – Он погрозил ей пальцем ирассмеялся.
– Жаль, что вы не игрок по натуре! – Надя спритворным сожалением вздохнула.
Эндрю сделал свирепое лицо рокового мужчины и, толкнув ееспиной на диван, обнял и жадно поцеловал в губы. Она не дала ему возможностипросунуть ей в рот язык, а сама первая сделала это. Эндрю стал гладить ее поспине и плечам. Соски Нади отвердели.
Внезапно он отшатнулся и спросил:
– Ну и как?
Надя встала, чувствуя легкое головокружение.
– Вот видите, порой игра стоит свеч! Проводите меня вспальню!
– Вам этого действительно хочется, Надя? – беря ееза руки, спросил Эндрю. – Мне показалось…
– Молчите! Больше ни слова! – Она решительноувлекла его за собой.
Едва лишь они оказались на пороге спальни, она обернулась ипорывисто обняла его, охваченная приливом сладострастия.
– Молния на спине, – прошептала она.
– Я это заметил, – ответил Эндрю. – Какоечудесное платье!
Он погладил ткань рукой и сжал ее ягодицу.
– Замечательная ткань! – пробормотал Эндрю ипотянул за язычок молнии. Платье соскользнуло с плеч и упало на пол. Онапереступила через него, Эндрю наклонился и, подняв его, аккуратно повесил наспинку кресла, разгладив морщинки на ткани.
Надя осталась в черном бюстгальтере, таких же трусиках итонких колготках. Стянув с кровати покрывало, она включила настольную лампу изадернула шторы на окнах. Затем она достала из комода красный шарф и накрыла имлампу. Комната окрасилась в розовые тона.
Эндрю стал снимать пиджак. Надя подошла к нему и поцеловалав губы. Он нащупал застежку бюстгальтера у нее на спине и, расстегнув, стянулего.
– Какая чудесная грудь! – воскликнул он, щупаярукой ткань бюстгальтера. – Сядь на кровать!
Она села, Эндрю опустился перед ней на колени, погладил еепо ноге и стал снимать с нее туфлю.
– Какие чудесные лодыжки! – восхищенно прошепталон и, наклонившись, стал покрывать поцелуями ее ногу. Потом он проделал то жесамое со второй ступней, поглаживая колготки.
Затем он встал, снял рубашку и туфли, стянул носки, кушак ирасстегнул брюки. Одежду он почему-то не стал вешать на спинку стула, а швырнулна пол, оставшись голым по пояс, в красных шелковых спортивных трусах.
Надя легла спиной на кровать и, вытянув ногу, коснуласьпальцами ступни его ноги. Тело Андерсона, совершенно лишенное растительности,было гладким и не слишком развитым, но и не дряблым. Он был похож на юношу, вотличие от Джека Гамильтона, смахивающего на шимпанзе. «К черту Гамильтона!» –подумала Надя и сказала:
– Сними с меня колготки!
Эндрю подцепил пальцами верхний край колготок и медленноначал стаскивать их с бедер. Надя приподнялась, и он осторожно снял ихокончательно и положил на комод.
Крохотные кружевные трусики едва прикрывали ее лобок. Сквозьних просвечивали светлые волосики.
– Позволь мне снять и трусы! – попросил Эндрю иначал поглаживать ладонью кружева на промежности.
Надя застонала от удовольствия.
– Это шелк? – спросил Эндрю.
– Не знаю, – ответила она, удивленнаявопросом. – По-моему, нет.
Эндрю просунул руку поглубже в промежность, пощупал тканьпальцами и сказал:
– Вставка атласная. Значит, шелк.
– Сними же их с меня наконец! – воскликнула Надя.
Он неохотно стащил с нее трусы, поднес к лицу, понюхал ипотер ими щеку.
– Точно, шелковые! – повторил он и сжал ее груди.
Надя закрыла глаза и томно вздохнула. Эндрю стал целовать еев губы и массировать пальцем клитор. Соски встали торчком, он начал ихпоочередно сосать. У Нади возникло ощущение, что все это он делает не потому,что хочет этого, а желая сделать ей приятно, словно бы прочитав какое-нибудьпособие для молодых супругов. Желание, охватившее ее поначалу, начало убывать.Ей хотелось не робких ласк, а бесцеремонных мужских действий. Она надеялась,что он трахнет ее без затей, как сделал это Джек Гамильтон. Впрочем, не все жемужчины такие хамы, как он, тотчас же подумалось ей. Она спросила:
– Чего ты хочешь, Эндрю?
– Тебя, – сказал он.
Надя села и обняла его за плечи, просунув руку в трусы. Членстоял, но несколько неуверенно. Головка была покрыта кожей. Надя сжала пенис вкулаке и начала мастурбировать. Эндрю застонал. Она дотронулась пальцами домошонки. Он судорожно вздохнул.
