Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Улита присела рядом, разглядывая его.
– Часа четыре форы у нас есть. За этовремя наш оживленец полностью восстановится. Разумеется, если мы не отрубим емуголову и не возьмем ее с собой как сувенир, – со знанием дела сказала она.
Мефодий, чей гнев сразу остыл, сделав немалоеусилие, отвел руку с мечом. Клинок в возбуждении дрожал. Ему не терпелосьнанести завершающий удар. Сталь разочарованно зазвенела, поняв, что хозяин несобирается добивать лежачего.
Зудука, встряхнувшись, встал и заковылял кстеллажам. По очереди открывая ящики, он вываливал их содержимое на пол. Изящиков дождем сыпались закладные пергаменты. Расправившись с последним ящиком,монстр извлек коробок спичек и принялся старательно чиркать. Спички ломались.Зудука злился, что у него не получается на горе всем буржуям раздуть мировойпожар.
– Как ты догадался про лед? – свосхищением спросила Дафна у Мошкина.
Тот, оставаясь в своем репертуаре, посмотрелна нее взглядом скромного гения.
– Мне показалось, что вся магия у него вногтях. А тут еще аквариум попался на глаза… Ну а дальше – дело техники…Чистейшей воды импровизация.
– Умница! Одобрям-с! – поощрилаМошкина Ната. – Отныне Гарпия Здуфса можно смело переименовать в ГарпияСдохса!
– Гарпий Сдохс… Хм… Прямо Тиби-Сдохкакой-то. Так когда-то называли школу волшебства на Буяне темные маги, –меланхолично отметила Улита.
Она только что встала и теперь, до пределаповернув голову, озабоченно пыталась заглянуть себе за спину.
– Синяк будет. Даже два. Про открытыеплатья пока можно забыть… – прощебетала она.
– А зачем тебе открытые?
– Как зачем? А для самовыражения? АЭссиорха дразнить? – искренно возмутилась Улита.
– Открытыми платьями?
– Ну в том числе… Дай я ему волю, он оделбы меня в противогаз и в латы. А сверху лат в кружевное платьице.
– А в платьице-то зачем? –заинтересовалась Ната.
– Да так, для порядка… И не видно ничегои бантики на месте. Ну уж нетушки! Он, конечно, помешанный, но мне бы хотелосьизменить характер его помешательства. Пускай с мотоциклов переключается наменя, или я так не играю, как говорил великийКарлсон-у-которого-была-крыша… – категорично заявила Улита.
У Зудуки наконец загорелась спичка. На коврепергаментов, покрывавших пол кабинета Гарпия Здуфса, с каждой секундой смелея,заплясал оранжевый огонек. Ругая Зудуку, Чимоданов бросился было тушить, ноогонь плясал уже повсюду, грозя охватить немалые архивы русского отдела мрака.
Даф, якобы помогая Чимоданову в его пожарнойдеятельности, поднесла к губам флейту, но все ее старания – а дула она с такимтщанием, что щеки округлялись у нее, как у трубача – привели лишь к тому, чтопламя теперь охватило все ящики, в том числе и закрытые, которым огонь прежденикак не грозил.
– Ой… Ошибочка вышла! Похоже, я прогулялакурс пожарной магии, – сказала Дафна.
– Угу. Зато ходила на семинар юныхподжигателей, – добавил Мефодий.
Даф заметила в его глазах смех. Вот он –свободный эйдос, вот оно – торжество света над мраком. Пусть и короткое, но всеже торжество. Ее охватило вдруг дикое, безумное, распирающее предчувствиелюбви. Несмотря на дым, на горящие пергаменты, на оглушенного Гарпия Здуфса собернутой вокруг замерзшей руки вонючей рыбой, молодость и счастье переполнилиее, и только боязнь быть понятой неправильно и присутствие посторонних помешалией повиснуть у Мефодия на шее.
– Пора смываться! Первый же комиссионердонесет Лигулу. Мы не только взбунтовались, но и уничтожили архивы. Возможно,для заложивших эйдосы это и неплохое известие, но нам этого не простят… –сказала Улита озабоченно.
Покинув кабинет, они наскоро собрались – вещибуквально зашвыривались в рюкзаки, – а затем бегом ринулись к двери. Тамих уже ждали. Прислонившись к косяку плечом, в дверях стояла Аида ПлаховнаМамзелькина. Трезвая как стеклышко. В лице старушки не было обычной блаженнойрасхлябанности. Сразу видно – на службе. Рюкзак в стиле а la бомж приоткрыт.Левая рука на косе. Всего одно движение требовалось ей, чтобы сорватьскрывавший лезвие брезент.
– Добрый день, Аида Плаховна! –приветствовал ее Мефодий.
– Подлизываешься, голубьнедобитый? – мрачно осведомилась старуха. – Бежать, значит, надумали?Ну-ну… И далеко разбежались?
– Но откуда вы узнали? – изумленноначала Даф.
– Откуда надобно, оттуда и узнала. Тебе,матушка, доложиться забыла, – Мамзелькина говорила будто добродушно, но еемаленькие глазки с сосредоченным вниманием скользили от одного к другому. Сухаярука держала косу так, будто уже сейчас готова была пустить ее в ход.
Наконец глазки ее остановились на Улите и ужене отпускали ее. Молодой ведьме стало жутко.
– Не хотите ли медовухи? –предложила она.
Прежде старушка не отказалась бы, но теперьлишь покачала головой.
– На службе я! Не подлизывайся, пролаза!Не поможет!
Неискренно насвистывая, Улита хотела былопрошмыгнуть мимо Мамзелькиной и выскользнуть за дверь, но Аида Плаховназаступила ей дорогу.
– Не так шустро, яблочко мое недозрелое!Дельце у меня. Не знаешь ли, кто тут, к примеру, будет, Улита АлексеевнаМаксимова, по образованию ведьма, двадцати одного земного года?.. Разнарядочкау меня на нее, ничего не попишешь… – сказала Аида Плаховна, пожалуй, ссожалением.
Улита отшатнулась. Несмотря на все мужество,ноги почти не держали ее.
– Не успела! – сказала она убито.
– Не успела, – подтвердилаМамзелькина, подмигивая.
– Бумага-то на меня только?
– На тебя, родная… Других веленопридержать, пока за ними не прибудут из Тартара… – Мамзелькина небрежно иабстрактно кивнула куда-то вниз. – Это ж надо додуматься, родная,начальника отдела мрака шпажкой колоть? Оно-то, может, и не страшно ему, датолько не спускают у нас такие вещи.
Ната, Чимоданов и Мошкин пугливо отступили.Рядом с Аидой Плаховной остались лишь Мефодий с Даф и Улита, которая выгляделатак, будто ее поезд уже прибыл на конечную станцию.
– Может, все-таки медовухи, а, АидаПлаховна? Работа-то не убежит! – предложил Мефодий.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
