пробиться сквозь защитную ткань моего сверхпрочного гидрофобного комбинезона.
Я бочком прошлась вдоль стартовой стены в поисках своей координаты. Поросшая лишайником и мхом, стена зеленела над водой, коричневой, как кофейный настой.
Поверхность болота была покрыта ряской, а вдоль береговой линии топорщился хвощ, да кивали головками липкие крипто-житники. Темнели кочки, подрастала травка на осушенных Кагатой квадратных метрах.
Ну, ничего. Скоро и на моей улице (точнее, полосе) будет праздник.
Я утопила руку в кармане комбинезона и нащупала бутылёк с эликсиром, дарующим магию. Откупорила ёмкость, приникла к горлышку, приподняв прозрачный щиток на сафари-шляпе. С предельной осторожностью хлебнула раз, другой. Выпила до самого донца. И потекли секунды ожидания.
Без подстраховки было боязно. Кто его, этого сыщика, знает? Вдруг он мне яд по доброте душевной подсунул? Сыграю тут в ящик, и никто на помощь не придёт. Теперь даже общество злого профессора не показалось бы мне гнетущим.
С другой стороны, он ведь ни в коем случае не должен догадаться, что я принимаю препараты. Это как допинг в спорте: уличён — выбываешь. Глядишь, ещё диплом наш с Кагатой не зачтут, если об эликсире правда всплывёт.
Я настороженно покрутила головой: слежки не было. Никто не стоял, надменно прислонившись к стенке, и не готовился ввернуть сопроводительный комментарий. Вот и славно.
Лучше умереть, чем подставить подругу.
Впрочем, испускать дух мой организм не спешил. Напротив, кровь в жилах будто бы ускорилась, и включился разогрев. Мне стало жарко, что, в общем-то, предсказуемо, учитывая, какой сейчас сезон.
Однако жаром дело не ограничилось. В голове вдруг словно лампочка зажглась. Потянуло петь и приплясывать. Градус настроения уверенно пополз к высшей отметке.
А вот это уже необычно.
Самое время приступать к операции.
Собравшись с силами, я произвела руками череду сложных заученных пассов. Согласно алгоритму, повернулась вокруг оси, привстала на цыпочки и плюнула в жижу. И тотчас точка, куда пришёлся плевок, начала твердеть.
Жидкость испарялась, образуя туманную взвесь. Метафорическая лампочка в моей голове разгоралась всё ярче. Я хлопнула в ладоши, инициируя новый виток осушения, и проделала тот же комплекс движений с плевком в качестве финального штриха. И вновь успех. Пятачок вокруг меня уплотнялся, зарастая мелкой травкой.
Уже очень скоро на моей полосе доминировало зелёное. И ликованию моему не было предела. Смогла! Справилась! Сработало!
Даже комары как будто присмирели. Прониклись уважением, не иначе.
Меньше, чем за сутки, я переплюнула Кагату. Жаль, ей не довелось разделить мой звёздный час. Приболела. Расклеилась. Я вспомнила о её сообщении, закатала рукав защитного комбинезона и взглянула на часы. Потом на небо. Потом снова на часы.
Псаки псито! Ничего себе увлеклась! Обед пропущен, все занятия и факультативы давно завершены. Буфет закрылся. А в желудке космический вакуум, хоть ракету туда запускай.
Срочно домой!
Я наспех переоделась, завязала шнурки на лакированных туфлях тройным узлом, чтобы не вздумали расплестись по дороге. Запихала комбинезон в пакет, пакет — в рюкзак. И припустила по улицам вдоль автострады.
Нойта, вершительница революций.
Нойта, свергающая режимы. Режимы сна и питания.
Я едва не бежала, голодный желудок подвывал, а в груди разрасталась непонятная тревога. Есть у нас с Инычужами некая сонастроенность, эдакая тонкая энергетическая связь, позволяющая нам чувствовать друг друга. Так вот, сейчас я чувствовала: что-то у них там стряслось.
Глава 15. Тыквенная голова
Интуиция не подкачала: дома творился хаос.
Жёлто-оранжевое пятно постройки ещё издалека внушало опасения. Оно дрожало и будто бы даже подпрыгивало на фундаменте.
Над крышей кружила суматошная Птица-Весень. Пересечень с прихватками и сковородой, взъерошенный Вор-Кошмарник, маленькая злая Путеводная Нить и в меру сердитая Небываль-из-Пустошей встречали меня шеренгой на крыльце.
Ну прямо опекающие родичи в ожидании своего несмышлёного чада, которое нарушило комендантский час.
— Почта пришла! — первым пожаловался Вор-Кошмарник. — Жизни нам не даёт.
— Ты уж, пожалуйста, разберись с этим ящиком, — пробасила Путеводная Нить. — Никаких нервов на него не хватает.
— Прости, — трогательно похлопал ресницами Пересечень. — Мы спалили мясо. И картошку. И…
— Салат у них тоже подгорел! — прыснул Вор и, предвидя расправу, хохоча ускакал в трясущиеся внутренности дома.
Разгневанно сдвинув брови, Пересечень устремился за ним в погоню.
— Салат подгорел? Да что мы, совсем, что ли, умом тронулись?! Кто, скажи на милость, жарит салат? Если это ты напакостил, негодник, мы тебя укокошим!
Я оглядела оставшихся на крыльце и пообещала, что всё будет исполнено по высшему классу. Погладить почтовый ящик по шёрстке, вот так. Почесать бока. Ещё погладить. Что, успокоился? Открывайся, давай.
Увидав, что пасть ящика раззявлена, Нить, Небываль и Птица-Весень подступили ко мне поближе.
— Что там? — поинтересовалась Птица, зависнув над моим плечом. — Конверт? Беленький. Давно мы конвертов не получали.
— От кого? — проявила внезапное любопытство Небываль, почёсывая кошачьей лапой совиное крыло.
Я пробежалась глазами по надписи на конверте и замерла, ощутив под кожей колкий озноб. В обратном адресе фигурировало имя. Сио Лантий Аш.
Вскрыв послание, я вчиталась в текст. Рукописный, аккуратный, прямо-таки образец каллиграфии.
«Приходи сегодня вечером в лунапарк. Давай отдыхать вместе.
Твой С.Л.А.»
Лунапарк, «твой», «отдыхать вместе». В этом письме было прекрасно совершенно всё. Я зажмурилась и расплылась в непозволительно счастливой улыбке от уха до уха. Сладостно защемило в груди.
— Свидание! — оповестила округу Птица-Весень. — Нойта идёт на свидание!
— Что, правда? — ужаснулся Пересечень, появляясь в дверном проёме с Вором-Кошмарником, зажатым под мышкой. — Так надо же подготовиться. Каблучки, макияж, причёска.
На причёске было сделано особенное ударение.
— Если хочешь, можем помочь, — поколебавшись, деланным женским голоском предложил он.
— Не стоит, сама справлюсь, — ослепительно улыбнулась я по завету сыщика. И, не разуваясь, вбежала в гостиную первого этажа.
Быстрый перекус (подгоревший салат из-под рук Вора-Кошмарника бомба, требую повтора!), метание пакета с рабочим комбинезоном в корзину для стирки, умывание, вычищение грязи из-под ногтей, решение финансового вопроса: опустошить копилку, выгрести крохи стипендии из карманов и кошелька…
— Утром к завтраку не спустилась, — нудела Небываль-из-Пустошей, на протяжении сборов таскаясь за мной по пятам. — Одежда с чужого плеча. О здоровье не заботишься. Ну вот кто ест впопыхах? Посадишь себе пищеварение.
— Извини, в следующий раз обязательно поем как следует, — пообещала я. И, запечатав подгоревший пирожок в пластиковом контейнере, сунула его в отделение рюкзака рядом с лесной кружкой.
Что ж, вроде порядок. Дело сделано. Нойта готова к подвигам на поприще личной жизни. Прощайте, Инычужи! Когда вернусь? Возможно, далеко заполночь.
— А причесаться? — возопил Пересечень мне вслед.
— И так сойдёт! — жизнерадостно крикнула я.
Меня не покидало предчувствие, что скоро гнёзда на головах войдут в моду.
