class="p1">— Назови его и дай команду. Тут всё просто. Сейчас он чувствует опасность по отношению к тебе, поэтому и не слезает.
Я почесал затылок. Вот же задали задачку.
Назвать? А как назвать фамильяра?
Нужно что-нибудь героическое, чтобы шикарно звучало, чтобы наводило страх на противников. Такое, чтобы я один раз крикнул, а они уже обделались.
Стальной Клык? Грозный Рык? Черная Молния? Да какое же выбрать?
Я огляделся вокруг себя и заметил, что симпатичная девчонка, положившая на меня глаз, вытащила из кармана спутанный клубок ниток и начала его перематывать. Она то и дело стреляла в меня глазками, стараясь принять соблазнительную позу. А я почувствовал, что покраснел и уставился на шар в её руках.
Невольно пришло сравнение с двумя другими шарами, тугими, скрывающимися под тканью платья…
— Так как ты его назовешь? — окликнул меня Кен. — Как назовешь пса, пока он не сожрал ушлепка?
— А? Что? Шарик, слезь с этого полудурка, а то вдруг он непривитый, — вырвалось у меня.
Адская гончая недоуменно оглянулась на меня, рыкнула в последний раз на лежащего главаря и неторопливо спустилась с его груди. На земле пес ненадолго задержался, подняв заднюю лапу над лежащим. Тот снова взвыл, когда две струйки ударили в плащ и задымились, проедая его насквозь.
Вот тебе и грозное имя.
— Шарик? — недоуменно спросил Кен. — Тебе подарили редкого фамильяра, а ты назвал его… Шариком?
— А можно другое имя выбрать? — тут же обернулся я к старосте. — Можно назвать его Стальным Клыком?
— Увы, после того, как хозяин первый раз обратился к фамильяру, тот запоминает прозвище и отзывается только на него. Поэтому имя фамильяру всегда выбирают с осторожностью. Ну, а Шарик… Действительно, странное имя для адской гончей.
У меня аж заныло всё внутри — надо было так облажаться. Ну что со мной не так-то? Мало того, что смеются из-за отсутствия умения управлять наноидами, так теперь ещё и грозное оружие в своих руках назвал Шариком.
Так! Стоп! Если в руках есть грозное оружие, то вряд ли кому взбредет в голову насмехаться надо мной. А глупцы могут попробовать. Разок…
— Ладно, Шарик так Шарик. Всё равно я думал о земном шаре, о большой и могучей планете. Вот мысли и трансформировались в название большого и могучего пса. Он меньше Земли, поэтому не шар, а Шарик. Правда, псина?
В глазах адской гончей я прочитал легкую укоризну. Похоже, что мои попытки оправдаться были настолько же нелепы, насколько нелепо прозвучало имя мощного фамильяра. Вот бывает же так — вроде бы и геройство налицо, и победили всех, а в конце взял и…
Чтобы хоть как-то исправить ситуацию, я хмуро взглянул на главаря алых мантий:
— Снимай свою глушилку.
— Только не вызывайте полицию. Не надо экзекуторов, — пролепетал главарь.
Это был уже не тот властный и надменный человек, который недавно задавал вопросы. Теперь, в пыли и с дымящимся плащом, он уже не был так грозен. Да, хорошо задавать вопросы, когда на спрашиваемых нацелена сотня копий, и совсем другое дело лежать в грязи, когда на тебя смотрят с нескрываемым презрением.
— Это уже нам решать, что делать. Снимай глушилку, а не то… Шарик… — с каким же трудом получилось произнести это прозвище… — А не то Шарик тобой пообедает.
Шарик в ответ фыркнул и отвернулся, показывая, что падаль он не ест.
Главарь кивнул и поднес пальцы к хроносалютему. Я увидел только блеснувшие злобой глаза, а в следующую секунду ощутил толчок в правый бок.
— Шин! — послышался крик Кена.
Чего «Шин»? Я уже шестнадцать лет Шин. Я взглянул на брата, а тот смотрел на мой бок. Чего там?
Когда я опустил глаза, то увидел только рукоять кинжала, торчащую из одежды. Ткань вокруг рукоятки медленно краснела. Через секунду резанула волна боли…
Глава 11
'Мощь — это как бы натягивание лука,
рассчитанность удара — это как бы спуск стрелы'
Сунь Цзы
Шарик ринулся на врага. Он в мгновение ока очутился возле главаря алых мантий и только мой окрик не дал крови брызнуть в пыль:
— Шарик! Назад! Место!
Адская гончая застыла на месте. Белоснежные клыки уже коснулись человеческой кожи. Если бы я не остановил, то…
— А вот я бы не останавливал, — заметил староста.
— Я не вы! — выдохнул, стараясь сдерживать боль. — И тем более не он. Я не каратель… Урод, сними пелену!
Симпатичная девчонка выронила клубок из рук и зажала рот руками. Побелела так, что на лице не осталось и кровинки. Мда, от неё помощи ожидать не приходится. А я бы хотел в последний свой миг увидеть красивое лицо, склонившееся надо мной…
Стоп! Почему в последний? Умирать я вообще не собираюсь!
Меня не в первый раз ранят, но… в первый раз так серьезно.
— Шин, сейчас-сейчас, — подскочил ко мне Кен. — Нужно одежду разрезать…
— Отойдите, молодой человек, — отодвинула его в сторону жена фермера. — В нашей жизни и не такое бывало, поэтому у меня больше опыта по части остановки крови.
— Но надо… надо вызвать «Скорую» или ещё чего… — растеряно пролепетал Кен.
Я впервые видел его растерянным — ради такого зрелища даже стоило получить кинжалом в бок. Даже бы рассмеялся, глядя на глупую рожу, но боль сковала члены так, что дыхание давалось с трудом. Ноги подгибались и требовались дополнительные усилия, чтобы удержаться на ходу.
Жена фермера осмотрела мою рану. Она простучала пальцами по своему хроносалютему и в воздухе материализовался короткий нож. Таким удобно картошку чистить, но зарезаться с горя не получится. Быстрыми движениями она распорола ткань куртки. Осмотрела рану и покачала головой.
— Нужен доктор. Я смогу остановить кровь, но это только на время. Тут нужен профессионал. И это… Мальчик-герой, ты бы лег на землю, а то пока стоишь кровь циркулирует активнее. Мальта, а ну принеси аптечку!
Дочка с соломенными волосами тут же метнулась в дом. Она так торопилась, что споткнулась и полетела носом в траву. Но не заплакала. Поднялась, оглянулась и, шмыгнув носом, полетела дальше.
— Ты всё ещё стоишь? А ну ложись!
— Я…
— Не спорь! — тут же оборвал меня Кен и обхватил сзади за плечи. — Ложись, братишка, а то с кем я соперничать буду? Тогда придется самому Серебряным Лордом
