пиковыми Святыми. Они стоят над всеми практиками континента, их власть неоспоримая, а сила несравненна, так принято считать…»
«О природе вещей» Андрей Швитский
* * *
Аполлон еще до предательства Асуры сошелся с Апатой — богиней разума. У них родился сын Гелиос, который унаследовал силу своего отца. Гелиос две тысячи лет назад воздвиг город в свою честь на Светлом полуострове. Туда он поселил всех своих потомков, которые успели появиться за несколько тысячелетий его жизни в мире смертных, так родилась Солнечная республика. Первым архонтом стал могучий Сократ, кулаки которого могли расколоть скалу. Он одолел ужасную Мантикору, что сеяла смерть на Светлом полуострове, и посему был избран правителем нового государства.
Шестьсот пятьдесят три года назад в семье потомков Сократа родился мальчик, которого назвали Серафимом, необычное имя для гелиосцев. Дело в том, что его мать была из Акодийского царства, звали ее Вирсавия. Этот мальчик впоследствии стал известным на весь континент пророком и героем. Став после победы над государем белых тигров обладателем меча, способного рассекать пространство и время, он получил прозвище Рассекатель.
Серафим женился на сестре Марка Юлия Минакса — Ливии. Она родила ему дочь Нику. А та, в свою очередь, вышла замуж за Филиппа, который стал впоследствии архонтом Солнечной республики. У них родился сын, которого нарекли Александром, что значит защитник людей. Таким образом, наш юноша приходится внуком величайшему герою человечества.
* * *
Александр родился шестого аполлониона в четыре тысячи восемьсот семидесятом году от Сошествия. При его рождении, как говорят, было много предзнаменований. Так, когда Ника мучилась схватками в багряном зале Гелиополийского дворца, туда залетел орел. Он не улетал, пока она не разрешилась.
Одновременно с ним родился белый бык, но с рогами пурпурного цвета. Однако самым значимым было появление верховного бога — Аниуса. Он лично явился взглянуть на младенца и предрек, что Александра ожидает великая Судьба. Все гелиосцы радовались и приветствовали рождение наследника.
* * *
Александр рос в любви и заботе. Его с самого рождения почитали, да и он сам заслуживал такое отношение. Александр быстро развивался, все сравнивали его с юным гением империи Лонг — Лонг Леем, и даже, несмотря на такое сравнение, он тоже мог так назваться.
Во всем Александр выказывал стремление к первенству, как это видно из рассказов о его детстве. Я перескажу некоторые из них.
Однажды во время панкратиона, чувствуя, что противник его одолевает, Александр, чтобы не упасть, притянул ко рту руки побеждающего и чуть не перекусил их насквозь. Тот отпустил его, говоря: «Ты, Александр, кусаешься, словно женщина». На что последний возразил: «Вовсе нет, как лев».
Филипп для воспитания своего сына призвал лучших мудрецов своего времени: Горгия и Давида. Для занятий и бесед он отвел им рощу, посвященную Аполлону, покровителю всех наук. Давид преподавал ему логику, грамматику, арифметику, музыку, геометрию и физику, а Горгий — риторику, историю, живопись и теологию.
До определенного момента у него были прекрасные отношения с отцом, об этом свидетельствует множество случаев. Я же приведу только один. Однажды Филипп принимал посольство из клана Желтых обезьян. Александр, которому тогда было четырнадцать лет, вернулся с охоты и, как был, с копьем в руке, вошел к отцу, поцеловал его и сел рядом. Филипп отпустил уже было послов, но внезапно остановил их и громко воскликнул: «И об этом не забудьте рассказать у себя, господа послы, что вот так мы относимся друг к другу». Он видел одной из надежнейших основ своего правления согласие с сыном и доверие ему.
Александр с детства отличался привязанностью к друзьям, об этом свидетельствует следующее происшествие. При дворе Филиппа служил сын некоего Кира — Ксеркс, близкий друг и ровесник Александра. Он был хорошим человеком и пользовался доброй славой, показывая неплохие способности и отличаясь нравственной чистотой. Но Филипп проникся к нему подозрением, увидев однажды сон.
Ему приснилось, будто он идет по своему дворцу и видит, что в зале для приемов сидит Ксеркс с тиарой на голове. Филипп сильно встревожился. Он рассказал об этом сне своему сыну, взяв при этом клятву хранить молчание. Филипп решил, что избавится от Ксеркса, когда представится удобный случай. Александр, услышав это, был вне себя от огорчения. И когда к нему, по заведенному обычаю, пришел Ксеркс, дабы вместе провести время, Александр нарушил клятву, хотя и слова не сказал. Но отведя друга в сторону и убедившись, что никого рядом нет, древком копья написал на земле: «Беги». Ксеркс все понял и в ту же ночь бежал в Дикие земли. А ведь сон Филиппа оказался правдивым, в будущем Ксеркс стал правителем могучего города и носил царскую тиару. Так проявляла себя доброта Александра.
Однако, несмотря на это, рос он воинственным и гордым духом. Передают, что среди своих друзей Александр порою пел стихи: «Я часто вне себя от гнева, не понимая ничего, хватаюсь я за меч железный, хоть пользы мало в нем». Но, имея вспыльчивый характер, Александр быстро отходил и вел себя потом великодушно. Однажды он узнал, что кто-то ругает его и позорит. Филипп спросил у него: отправить ли обидчика в изгнание, как приписано законом? Но Александр ответил: «Пусть лучше остается на месте и бранит меня перед немногими, чем странствуя, позорит перед всем миром».
Как-то раз пьяных юношей уличили в том, что они поносят Александра, тот спросил, правда ли это. Один из них ответил: «Правда, господин! Но мы бы еще наговорили, будь у нас побольше вина!» Александр рассмеялся и велел всех отпустить.
Он обожал цирковые игры, покровительствуя колесничим. Отличала его и любовь к еде. В этом он не знал умеренности, хотя в остальном старался контролировать себя. Филиппу приходилось тратить целые состояния для удовлетворения запросов своего сына.
Во время пиров, Александр любил, чтобы подавали ему кушанья, названия которых начинались на одну определенную букву. Например: поросенок, павлин, пампушки, пиниоли, папайя, патиссон, пекан, перепелиные яйца, персик, помело, подосиновик, подберёзовик и тому подобное. Посему-то он считался и забавником. У него были такие мастера сладких и молочных изделий, которые умели с помощью сладостей или молочных продуктов воспроизводить все то, что повара, готовившие блюда из овощей, мяса, рыбы и дичи делали из разнообразных видов съестного.
