– Официантка. Ее зовут Корал Карлайл. Моя добрая знакомая.
Я поморщилась. Не понравилось мне, как прозвучало это «моя добрая знакомая». Совсем не понравилось. Разумеется, я понимала, что веду себя как подросток, умственно отсталый подросток. Кто его знает, может, все-таки этот ссохшийся маленький человечек и есть убийца?!
Мерфи совершенно ошибочно интерпретировал мои гримасы.
– Она не настолько хорошая знакомая, чтобы лгать, когда речь идет о расследовании убийства, если вы об этом подумали.
Я заверила его, что не об этом. И сказала чистую правду.
– Обещаю, последний вопрос – и все. Уж извините.
– Не стоит извиняться, – улыбнулся он. – Мне даже нравится этот допрос, честное слово, нравится.
– Я хотела спросить, – странно, но голос мой почему-то тоже вдруг начал дрожать, – вы когда-нибудь слышали о женщине по имени Агнес Гаррити?
Билл с полминуты размышлял.
– Не обязательно. Это старушка, которая жила в том же доме, что и Нил Константин. Ее убили за неделю до его смерти.
– Точно! То-то мне имя показалось знакомым! Наверное, что-то такое читал в газетах.
– Возможно, за столько лет и видел ее пару раз в лифте, но не уверен. Простите… Жаль, что не смог оказаться более полезен…
Только на улице ко мне вернулась способность здраво мыслить. Господи, сказать, что я вела себя совершенно непрофессионально, – ничего не сказать! Меня не то что лицензии надо лишить, а в психушку упрятать! Сыщица выискалась…
– Поделом тебе, если Билли Мерфи действительно окажется убийцей, – сурово рявкнула я на себя. И назидательно добавила: – И прострелит тебе башку, глупая ты курица!
Глава семнадцатая
В воскресенье вечером мы договорились со Стюартом вместе поужинать. В половине четвертого раздался телефонный звонок:
– Есть какие-нибудь мысли, куда бы ты хотела пойти?
– Когда-нибудь слышал об ирландской пивнушке под названием «Шанахан»?
Вскоре я уже отмокала в ванной, погрузившись по подбородок в благоухающую пену. Мысли мои как заведенные вертелись вокруг имени «Корал Карлайл». Оно будоражило в моем воспаленном воображении всевозможные образы, один мерзопакостнее другого. Корал Карлайл – блондинка, уж как пить дать. И наверняка имеет отношение к шоу-бизнесу. С таким имечком люди не рождаются. Они им обзаводятся в корыстных целях. А официанткой эта вертихвостка трудится только потому, что ей еще не предложили выгодного контракта. И уж точно она высокая и стройная, дюйма на три выше Мерфи, не меньше. А еще она наверняка дьявольски чувственная! И уж говорить не приходится, что ноги у нее растут прямо от шеи, а на ее совершенном теле нет ни капельки жира! И, понятное дело, ей нет и тридцати! Вот мерзость-то, правда?!
И что с того, что какой-то час назад я призывала прострелить мне башку? Я не из тех людей, кто внемлет предупреждениям доброжелателей. Да и безрассудная страсть совсем не в моем духе. Когда речь заходит о моей личной жизни, я хладнокровна как удав. А тут на тебе, ревную к женщине, которую в глаза не видела, да к тому же еще и субъекта, которого видела всего однажды!
– Так чье алиби ты там собираешься проверить? – осведомился Стюарт, когда мы сели в такси.
– Бывшего партнера жертвы. Покойный Нил Константин задолжал ему кучу денег, и Мерфи – так зовут партнера – перестал, мягко говоря, испытывать к нему дружеские чувства. Слушай, если заведение нам не понравится, мы можем там только выпить, а ужинать пойдем в другое место. Но Мерфи рассказывал, что там подают замечательную солонину с капустой.
– Ты купила меня с потрохами! Знаешь, ведь, я с ума схожу по солонине с капустой.
– Прекрасно знаю, но, к сожалению, у них это блюдо только по понедельникам.
– Вот зараза!
«Шанахан» оказался совсем крошечным заведением, типичной пивнушкой, где столы покрыты скатертями в красную клетку, стены обиты темными деревянными панелями, а пол посыпан опилками. В заведении толпился народ и стоял оглушительный шум. Мы заранее заказали место, и нас провели к столику в дальнем конце зала, прямо напротив кухни.
Не успели мы сесть, к нам тут же подскочил маленький официант с гнусавым голосом. Судя по всему, он только-только достиг возраста, начиная с которого можно иметь дело со спиртными напитками.
– Два перье, – заказал Стюарт.
Когда официант унесся прочь, я поискала взглядом других работников. Между столиками сновали еще два человека. Мужчины. Но вот дверь кухни распахнулась и вышла официантка. В руках у нее покачивался огромный поднос, уставленный дымящимися блюдами. С моего места разглядеть ее лицо было нелегко – его закрывали тарелки, зато я с удовлетворением отметила костлявые ноги, торчавшие из-под видавшей виды юбки. Все, что выше пояса, было далеко не костлявым, а совсем наоборот. Коротенькое бесформенное тельце, посаженное на тощие кривые ножки. Официантка опустила поднос. Остальное оказалось не лучше: выцветшие серо-голубые глаза, тусклые волосы и усталое, потрепанное лицо. Бедная…
Я приободрилась.
Через несколько минут к нам подошел официант.
– А Корал Карлайл сегодня работает? – спросила я, когда он поставил перед нами напитки.
– Конечно, вот она. – Он мотнул головой в сторону женщины, которая, по моим представлениям, никак не могла быть Корал Карлайл. – Она вам зачем-то нужна?
– Я хотела бы с ней поговорить, когда представится возможность.
– Вы с ней знакомы?
Его любопытству суждено было остаться неудовлетворенным.
– Не откажите в любезности передать ей мою просьбу.
– Нет проблем, – неохотно согласился юнец.
Прихлебывая перье и поджидая Корал, я не забывала исправно заглядывать во все тарелки, которые находились в пределах видимости. Гм, а ничего меню… Кроме того, с той минуты, как официант показал на пожирательницу мужских сердец Корал Карлайл, у меня вдруг прорезался просто зверский аппетит.
– Ну? – спросила я Стюарта, когда он покончил с перье. – Остаемся ужинать здесь? Или еще по одной и восвояси?
– По-моему, тут не хуже, чем в любом другом месте. И, если мой нос меня не обманывает, кухня здесь подходящая.
Я заказала картофельную запеканку, Стюарт выбрал жаркое. Когда нам подавали основные блюда, у столика остановилась Корал Карлайл.
– Герби сказал, что вы хотите со мной поговорить, – прокричала она, стараясь перекрыть общий гвалт.
– Большое спасибо, что подошли. – Я достала удостоверение.
