так минут пятнадцать, может больше, пока я сама не тянусь к крану и не выключаю воду. Пора прекратить, хоть и очень не хочется.
— Мне надо к Кире… — произношу тихо, как предлог, чтобы сбежать. Потому что все это и так уже перебор.
Хочу выйти из просторной душевой кабины, но мужчина останавливает меня за плечо, делая все еще сложнее.
— Не торопись. Она мультики смотрит.
— Но мы уже приняли душ.
— И теперь ты бежать собралась? — спрашивает насмешливо, но по-доброму.
— Ну… вообще-то это моя комната. Так что это вам придется уйти.
Мужчина пугающе меняется в лице. Одним лишь этим своим взглядом он заставляет меня вжаться спиной в прохладную мокрую стены. Подпуступив ко мне почти вплотную, мужчина упирается ладонью в стену справа от моей головы и склоняется.
— Ты правда собралась продолжать так ко мне обращаться?
— Как? — дурочку строю, на что мужчина прищуривается и чуть склоняет голову набок. — Но… так правильно.
— Правильно?.. — вздергивает высоко черную бровь.
— Да, правильно, — уверенно выдыхаю.
— А то, что произошло неправильно?
— Совсем неправильно, — признаюсь, не без доли досады и выныриваю из-под его руки, сбегая из кабины.
Здесь два полотенца. Хватаю одно и выбегаю из ванной комнаты.
Успеваю им только обернуться, как мужчина тоже выходит с полотенцем вокруг бедер. Таким я его увидела однажды в гостиной и дар речи потеряла. Тогда-то он, наверное, и понял, что я тоже к нему неровно дышу.
Отворачиваюсь.
Ощущаю себя какой-то стервой.
Таковой он меня, наверняка, и считает.
Но как мне себя вести?
Я ведь не знаю, что у него в голове. Я не хочу выглядеть дурочкой, которая безоглядно влюбилась в него и рассчитывает на большее. Ему это точно не нужно. Его прошлое само за себя говорит.
— Будешь постоянно теперь отворачиваться от меня?
— Нет… Просто сейчас я хочу переодеться и пойти к Кире, — оставаясь к нему спиной, отзываясь как можно спокойнее.
Слышу, как он делает шаги ко мне. Закрываю глаза в ожидании, что еще сейчас произойдет.
— Мне было с тобой хорошо, — остановившись очень близко, хрипло признается мужчина.
Меня дрожь берет от таких простых слов, которые взрослому мужчине ничего не стоит сказать, если они правдивы.
Мне тоже было так, но я ведь маленькая девочка, которая ни за что не ответит взаимностью, а продолжит убеждать себя, что все это неправильно.
Нахожу в себе силы обернуться и взглянуть на мужчину.
— Я не знаю, почему позволила этому случиться… Я должна была тебя оттолкнуть.
— Но не оттолкнула.
— Нет, но… теперь оттолкну, — с уверенностью, которую выжала из себя словно лимон, говорю я. — Если ты хочешь, чтобы я осталась, пока не найдется няня для Киры, то услышь меня, пожалуйста, — мужчина внимательно меня слушает, замерев на мне взглядом. Отстранившись, я двигаюсь к комоду, где разместила свои вещи. — Пожалуйста, уходи, — прошу его, копаясь в вещах. — И при детях я буду обращаться к тебе исключительно на «вы», да и вообще. Так будет правильно и…
Не успеваю я договорить, как Егор вырывает из моих рук тряпки и резко закрывает ящик комода, вызывая во мне этим грубым жестом волну дрожи.
— Какая смелая девочка, — с насмешкой.
— Что, прости?
— Все уже решила, как и что будет, — упирает руку в комод.
— А как вы хотите?
Ой, я еще пожалею, что задала этот вопрос.
Мужчина скользит ладонью по верху комода, приближаясь ко мне, напряжение в воздухе между нами начинает мгновенно искриться, и я не скрываю свое облегчение на лице, когда раздается стук в дверь.
— Мира! Мира, ты тут? — раздается детский голосок.
Ее отец явно не рад такому внезапному появлению дочери.
— Вам лучше уйти в ванную. Я быстро переоденусь и уведу Киру.
Егор смотрит пронзительно несколько секунд, после чего все же делает как я сказала.
Быстро стащив с себя полотенце, я накидываю на себя халат из комода и бегу открывать девочке.
— Да, я тут. Вот она я. Душ принимала. А ты что, уже насмотрелась мультиков?
— Угу… — трет глазки. — Я устала. А где папа?
— Да в комнате у себя, наверное.
— Его там нет.
— Ну, наверное, вышел ненадолго. Пойдем к тебе. Я тебе постельку расправлю, — беру малышку за руку и веду в сторону ее комнаты.
Уложив зайку, я остаюсь у нее, хотя она точно уже до утра не проснется.
Посижу еще немного с ней, а может и вовсе останусь. Расчешу перед сном волосы расческой Киры и лягу на ее удобном диванчике.
Я не хочу продолжать с ним разговор.
По-хорошему, мне уволиться бы прямо завтра с утра.
Но как же Кира?..
Хотя, наверное, при необходимости он мог бы вызвать сюда свою мать, и вообще я преувеличиваю свою значимость. Наше бы он кого-нибудь. Просто не хочет.
У меня уже есть достаточно денег, чтобы оплатить себе квартиру за два месяца вперед. Я могу уйти. Было бы желание.
Вздрагиваю на диване, когда чувствую присутствие. Он пришел. Садится на край дивана.
Подносит палец к губам, чтобы не шумела, и я киваю. После чего привстает и, взяв меня за руку, тянет, желая, чтобы я встала.
Бесшумно выводит из комнаты. Мне пришлось позволить ему сделать. Малышку нельзя будить.
— Что случилось? — шепчу я, когда мужчина прикрывает за нами дверь.
Не отвечает. Все так же держа за руку тянет дальше. Сердце замирает в груди, когда мы приближаемся к двери его комнаты, но нет, мы проходим дальше, в гостиную, а затем в кухню.
— Так что случилось? — повторяю вопрос уже не шепотом, когда он отпускает мою руку. Ретируюсь по другую сторону стола, чтобы хоть что-то разделяло нас. Я его боюсь. А еще больше себя.
— Мы не договорили, — упирает ладони в этот самый стол. — Ты спросила, как хотел бы я.
Глава 29
— Лучше не надо… — произношу я сразу, потому что чертовски боюсь услышать то, что он хочет сказать.
— Почему? — спрашивает, с трудом сдерживая свою раздражительность.
Я не боюсь его, но чувствую сильное напряжение. Будто сейчас что-то решается. Для меня. Для нас.
— Потому что… — шумно вдыхаю кислород.
— …неправильно.
— Да. Именно. И если вас это не устраивает, то можете уволить меня. Я утром с Кирой сама поговорю, постараюсь все как-нибудь смягчить, чтобы она не переживала.
— Ты уже все решила, я смотрю.
— Я не решила, просто… — кусаю нижнюю губу, жутко нервничая. Я словно сломать себя пытаюсь. Говорю совсем не то, что хочу. — Этого больше не должно повториться, — качаю головой и прикрываю веки, когда мужчина начинает обходить
