и позволила это делать.
Мы уже почти дошли до той части турбазы, где начинаются домики, когда справа от нас треснуло несколько веток.
— Что это? — пискнула я, и очень медленно повернула голову за спину.
Я надеялась увидеть спокойного и уверенного в себе мужчину, который сейчас улыбнётся и скажет что-то едкое и смешливое, прямо как десять минут назад. Но нет. Дима, полным серьёзности голосом так же тихо ответил:
— Насть, возможно, это медведь. Тебе лучше бежать первой.
Глава 14.2
* * *
Честно говоря, мне сложно представить хоть одну ситуацию в жизни, когда бы от страха за себя у меня вся жизнь пролетала перед глазами за одну секунду.
Однажды. Лишь однажды мне казалось, что я чуть не умерла от страха за Сашку.
Ему было два года, и как многие дети он тянул в рот всё, что не приколочено к полу, имеет яркий цвет и можно попробовать на зуб. А у меня как раз было кое-что очень подходящее под это описание.
Я коллекционировала киндер-игрушки — те самые, которые раньше составляли целые наборы — пигвинчиков, дельфинов и бегемотов. Еще в школе я застала конец той эпохи, и хотя мама с папой были против Илья всегда находил способ достать мне новый экземпляр для коллекции. После того как я забеременела Сашкой жизнь сильно изменилась и маленькие радости сменились большими скандалами, а после рождения сына — бессонными ночами.
Я задвинула свою коробку с этими «сокровищами» в самый дальний угол нижней полки письменного стола и практически про него забыла, пока однажды не вернулась домой с одной из смен в магазине и не обнаружила её буквально выпотрошенной.
— Что случилось?
Мама пожала плечами и кивнула на Сашу, который игрался пингвином-официантом и бегемотом-капитаном.
— Он нашёл какой-то старый мусор. Давно пора было избавиться от этого хлама. Кто знал, что мальчику так понравиться возиться с ними. Он почти два часа даже не капризничал.
Она была занята проверкой домашних заданий и за внуком если и смотрела, то лишь изредка и не совсем пристально. Я же с ностальгией стала собирать все рассыпанные по полу фигурки, которые мама так неосторожно окрестила мусором. Это были мои маленькие сокровища. Складывая их в коробку, я знала, как и в какой момент появилась каждая из них в этой коллекции и, конечно, знала их точное число. Но даже с учётом тех двух, что сейчас своими маленькими пальчиками сжимал малыш на полу, сидя у моих ног — одной точно не хватало.
Я пересчитала снова. И снова. Затем стала оглядываться вокруг себя и ползать по полу, сдвигая со своих мест стул и маму, сидевшую на нем, заглянула под диван и даже слегка приподняла его. Я искала за столом и вдоль всех плинтусов. И только потом посмотрела на Сашку, который весело потянул кулак, с зажатым в нём маленьким «киндером», ко рту.
Ту страшную ночь я помнила слишком хорошо. Крики, слёзы, обвинения, моя истерика и родительское равнодушие.
Нет, никакого такси — слишком дорого.
Скорая? Ждать час, у нас куча вызовов. Ждать всё-таки будете?
Приёмный покой детской областной больницы, рентген и перепуганный Сашка, ревущий в моих руках.
Уже имея на руках снимки и заключение от врача, что никаких инородных тел мой сын не глотал, я получила звонок от отца, где он сухо сообщил, что игрушка нашлась на столе под кипой тетрадей, и что из-за меня у мамы поднялось давление.
Мне хотелось смеяться и плакать, но это был самый страшный день в моей жизни, когда я от ужаса чуть не сошла с ума.
И это первое, что пришло мне в голову после слов Димы, о том, что возможно мы сейчас встретим настоящего медведя — страх оставить сына совсем одного в этом огромном мире — почти без поддержки и любви. Я должна была выжить любой ценой. Поэтому я не стала оборачиваться и сделала то, что посчитала крайне логичным — рванула в сторону ближайшего дерева и с ловкостью, которую не демонстрировала даже на уроках физкультуры, подтянулась на самой низкой ветке. А потом забралась еще повыше и прижалась к столбу, обхватив его руками, на случай если медведь решит дерево расшатать и скинуть меня, как спелое яблочко.
В голове шумело от адреналина и страха, а глаза были крепко зажмурены. Я так боялась представить, что огромное мохнатое чудовище могло сделать с Димой, что не сразу расслышала смешки, раздающиеся откуда-то снизу.
— Настя, слезай оттуда, я пошутил. Снег упал с ёлки и видимо повредил высохшие ветки кустов, — всё ещё со смехом выдал этот негодяй.
Он не подавал признаков вины и смотрел на меня снизу вверх с чувством снисхождения, как на нашкодившего ребёнка, от которого большего и не ждут. Лишь глупых поступков. Решений за гранью логики. Выставление себя на посмешище.
Так ли я выглядела, когда подарила ему свой подарок?
Или когда ответила на поцелуй?
Было до того обидно, что хотелось не столько плакать, сколько закопать его в снежном сугробе. Или выцарапать глаза, чтобы зелёный блеск не был таким ослепляющим и весёлым.
— Ты просто чудовище, — прошипела я, всё еще крепко сжимая двумя руками дерево. Голос дрогнул, и теперь хотелось плакать совсем по другим причинам.
— Насть, да брось. Я тут внизу мог бы быть растерзан на части кровожадным хищником. Разве ты не рада, что я просто пошутил? — Дима всё еще не выказывал ни грамма раскаяния. — Спускайся вниз, и не заставляй меня лезть к тебе. Не думаю, что у меня получиться так же ловко.
Он махнул рукой, действием повторяя свои слова, но я никак не могла понять, что должна сделать. На смену страху пришла злость, а её уже сменил новый виток испуга. Я никогда не боялась высоты, но приросла к ветке своей пятой точкой прочнее, чем любитель сериалов к дивану, когда HBO выпустил последний сезон «Игры престолов». Ни за что не встала бы с места, пока не узнала финал.
— Спускайся, Настя. — Дима поднял обе руки и подошёл еще ближе, показывая, что подстрахует меня и не позволит упасть, несмотря на неуместный розыгрыш. Его голос больше не был насмешливым. Но он так и не извинился.
— Ты не отойдёшь? — едко уточнила я.
— Нет.
— Ты — идиот и самодур!
Он согласно кивнул и снова протянул руки вверх, практически касаясь кончиками пальцев носков моих дутиков.
— Я знаю. Знаю. А теперь спускайся.
Глава 15
